Али искоса посмотрела на него взглядом женщины, которой нравится то, что она видит. Наверное, он все время ловил на себе такие взгляды, и от нее ожидал нечто подобное. Принц усмехнулся.
— Я не стою того, чтобы со мной разговаривать, мой принц, — пробормотала Али.
Отношения между Торталлом и Архипелагом всегда были непростые. Ей надо узнать об этом человеке как можно больше — будет что рассказать отцу по возвращении. Их людям редко выпадала возможность поговорить с одним из самых могущественных людей на Медном Архипелаге.
Броно вдруг резко нахмурился, и его брови сошлись в одну линию. Али даже показалось, что она услышала щелчок.
— А ну, подойди-ка сюда, малышка, — сказал он и поманил ее рукой.
Али подчинилась. Принц сгреб Али рукой за подбородок и всмотрелся в ее лицо.
— В тебе нет ни капли рэка, не так ли? — спросил он удивленно.
— Нет, мой принц, — ответила Али, опустив глаза.
Броно отпустил ее.
— Не люблю я, когда луаринов держат в рабах. В этом случае рэка начинают думать. Послушай, если собаки рэка тронут тебя, не смущайся и иди к герцогу Мекуэну, — строго сказал он Али, — он заботится о рабынях, а ты никогда не доверяй рэка.
— Ваше высочество слишком добры ко мне, — сказала Али и снова поклонилась. Откуда ему было знать, что Чинаол, которая умела жонглировать остро наточенными мясницкими ножами, уже оградила ее от подобных проблем. — Если вы позволите, я принесу вам закуски.
Броно кивнул, уселся в кресло и принялся разглядывать тлеющие угли в ближайшей жаровне. Али принесла кувшин вина и поднос с фруктами, пирожными и сыром, которые собрала ей повариха. Она поставила поднос рядом с Броно и налила ему бокал вина. Всем своим поведением она старалась показать, что ничего больше, кроме еды и питья, она ему не предоставит. Одного взгляда и поощрительной улыбки этому человеку было бы достаточно. Она очутилась бы на его коленях, а его руки — под ее туникой раньше, чем она успела бы пикнуть. Чинаол была права: вокруг Броно летали какие-то флюиды флирта. Когда Али вернется домой, она предложит папе заслать к нему агента-женщину. Броно намного больше нашепчет во внимательное хорошенькое ушко.
Обслужив знатного гостя, Али сразу ушла. Она взяла швабру и начала вытирать лужи, оставленные посетителями на мраморном полу холла. Она почти закончила, когда Улазим вышел из личных покоев герцога, сбежал вниз по лестнице, а затем вошел в лазурную комнату. Через мгновение они с принцем вышли из комнаты и вместе поднялись наверх.
Али смотрела им вслед. Она много отдала бы, чтобы узнать, что принц Броно сообщит Балитангам. Он сказал, что это касается королевской семьи. Возможно, какие-то проблемы с королем. Ведь Орон безумен, как и большинство членов семьи Риттевонов. Ужасный и непредсказуемый человек. Он в любой момент мог разгневаться на одного из своих любимцев.
Подслушивать нельзя. Если ее заметят у какой-нибудь двери, то немедленно последуют вопросы. Али продолжила протирать пол. Она еще успеет разузнать многое из того, что можно будет рассказать папе по возвращении домой.
На следующий день герцог и герцогиня собрали всех своих домочадцев в большом парадном зале. Обычно там устраивали грандиозные праздники. В первый раз за все время пребывания здесь Али увидела всех членов семьи. Чинаол шепотом называла их имена. Горделивые девочки с коричневой кожей: величественная шестнадцатилетняя Сарэй и маленькая, напряженно державшаяся, двенадцатилетняя Довасари — дочери герцога от первого брака. Его первой женой была рэка из знатного рода. Другие двое детей, чистокровные луарины, четырехлетняя Петранна и трехлетний Эльсрен, который еще нетвердо держался на кривых ножках, были от герцогини Виннамин. Здесь же присутствовали и другие члены семьи, жившие в доме: кузины, служившие фрейлинами у Виннамин, ее двоюродная тетя и дядя герцога.
Герцогиня Виннамин сидела на возвышении, изящно сложив на коленях красивые руки. Она была одета в вельветовое платье цвета бронзы. Ее карие глаза были слегка тронуты краской для век, а вьющиеся темные волосы уложены под вельветовую сетку. Острый прямой нос и аккуратно изогнутые губы свидетельствовали о сильной воле. Уши украшали жемчужные сережки, шею обвивала золотая цепь. На пальцах было всего три кольца, что являлось редкостью на Архипелаге: большинство жителей здесь носили кольца на всех пальцах и по несколько серег в каждом ухе, и мужчины, и женщины.
Когда за последним вошедшим закрылась дверь, герцог Мекуэн встал. Ростом он был примерно пять футов десять дюймов, мощное телосложение выдавало человека, который много ездил верхом. Над его карими глазами шла красиво изогнутая линия бровей, а под глазами наметились морщинки — оттого, что герцог много смеялся. Его нос был прямой и широкий, рот большой, подбородок квадратный. Короткие волосы скрывали намечавшуюся лысину. Он был одет по луаринской моде: темная льняная туника поверх серебристой сорочки и серые рейтузы. На поясе висел кинжал с рукояткой, инкрустированной рубинами, на указательном пальце левой руки красовалось кольцо-печатка, а в ухе — золотая серьга в форме тонкого кольца. Али нравился этот человек. От других слуг она знала, что он добрый и честный, хотя и чуждый условностей в ведении хозяйства и выборе жен. Теперь она знала, как он заботлив, и ей нравились его хорошие манеры. Не все знатные люди отличаются этими качествами.
Постепенно людской говор утих. Мекуэн оглядел присутствующих, затем сложил руки за спиной.
— Я уверен, что слухи до вас уже дошли, — сказал он. Его глубокий голос наполнял всю комнату. — Его Величество больше не уверен в моей лояльности к нему. Он предложил мне доказать ее при помощи дорогих подарков. Пока он оценивает эти подарки, моей семье и мне предложили посетить наши владения на острове Ломбин, где мы должны оставаться, пока король не переменит свое отношение к нам.
По помещению словно пронесся легкий вздох. Многие семьи, как рабов, так и свободных жителей, работали на Балитангов так долго, что в них сменилось уже не одно поколение. Герцог никогда не интересовался придворными интригами, поэтому люди надеялись, что король никогда не прогневается на них.
— Это известие крайне нас огорчило, — продолжал Мекуэн со скорбью в голосе и на лице. — Мы вынуждены продать наши земли и рабов, чтобы предоставить королю требуемые доказательства. С собой мы сможем взять лишь некоторых из вас. Наши владения на Ломбине, в наследном имении герцогини Саругани, родной матери моих старших дочерей, слишком малы, — он взглянул на своего дворецкого, — наши основные источники дохода там — не золото и драгоценные камни, а овцы, козы и кролики. Мы не сможем жить там так, как привыкли. Прокормить вас всех на острове невозможно.
