мне придется придумать другой способ отвлечь его.
— Она в порядке, честное слово. Ее тошнит только утром.
Половник замер на полпути ко рту Уолтера.
— Подожди минутку — каждое утро? Как долго? — парировал он, когда я кивнула.
— Гм, кажется, с середины октября?
Он швырнул половник на пол, расплескивая суп по бокам моего комбинезона.
— Эй…!
— Боже, дитя! Почему ты не сказала что-нибудь раньше?
Я не знала, почему он сердился на меня: я говорила. Просто в первый раз за несколько месяцев он не проснулся в ступоре. Если бы он не пил таблетки каждый вечер, у него могла бы быть лучшая память.
И я ему об этом говорила.
Уолтер не ответил. Его суставы скрипели и хрустели, когда он принял стоячее положение. Затем он прошел к Аше и дёрнул ее за руку.
Я встала и пошла по комнате быстрее, чем я думала, что смогу добраться туда.
— Не делай ей больно!
— О, я не собираюсь причинять ей боль.
Уолтер потянул за рубашку, прежде чем Аша успела вырваться из его хватки, и я увидела на секунду выпуклость на ее животе. Ее нижняя часть живота вздулась до такой степени, что это явно было неудобно. Она оставила верхнюю часть штанов расстегнутой.
— Сукин сын… — ругательства Уолтера перешли в сердитое фырканье. Его взгляд следовал за Ашей, которая убежала за меня и пригнулась. — Мы не можем обменять ее сейчас.
— Почему?
— Потому что она беременна — вот почему!
Я знала это слово. Уолтер научил меня этому за несколько месяцев до этого. Он сказал, что женщины, забеременевшие, — то, что приводит людей в этот мир… и он также рассказал мне, как они беременеют.
— Ты имеешь в виду, что она…?
— Ага.
— Фу! С мужчиной?
— Ага. Должно быть, это произошло прямо перед тем, как мы ее поймали.
— Фу!
Я обернулась, чтобы посмотреть на Ашу. Я знала, что выглядела сердито, потому что ее глаза широко раскрылись, и она отпрянула от меня. Было тяжело это принять. Трудно смириться с тем, что кто-то такой крепкий и умный, как Аша, мог совершить такую глупость.
Уолтер говорил, что в наши дни беременные женщины умирали чаще, чем выживали. И я просто не могла поверить, что она так попала. Я в это не верила. Но было только одно объяснение.
— Думаешь, она… хотела? — тихо сказала я.
— Намеренно или нет, вот где она, — фыркнул Уолтер. Он сдернул шляпу и провел рукой по жирным гладким волосам. — Ну… это проблема.
— Я что-нибудь придумаю, — быстро сказала я. По тому, как его подбородок торчал из-под бороды, я могла сказать, что Уолтер собирался предложить нам сделать что-то ужасное. — Она — моя работа, и я позабочусь о ней.
— Чертовски верно. Только не забудь сделать это здесь, — Уолтер повернулся и постучал распухшим пальцем по основанию черепа. — Целься прямо туда, где эти две кости разошлись — используй дробовик, держи ствол близко, и она упадет, прежде чем что-то почувствует.
Мне нужна была секунда, чтобы осознать, что он говорил. Не потому, что я не понимала, а потому, что это было ужасное предложение. Даже для Уолтера.
— Я не собираюсь ее убивать!
— У тебя нет выбора! — завопил он в ответ. — В любом случае, она, вероятно, умрет до того, как родит. Но даже если она этого не сделает, мы не можем держать здесь ребенка.
— Почему, черт возьми, нет?
— Потому что это убьет нас всех! — прорычал Уолтер.
Его голос резким эхом разнесся по Логову. Он ударился о потрескавшиеся стены и отскочил от влажного потолка. Аша вцепилась в мой комбинезон, будто думала, что вот-вот рухнет. И я потеряла дар речи.
Я никогда раньше не слышала, чтобы Уолтер так кричал. Я не знала, что делать.
Он стоял передо мной со скрещенными руками и тяжело дышал, словно эти слова стоили ему восьми лет жизни.
— Знаешь, почему я так долго выживал здесь один? — прошептал он. — Потому что никто не знает, где я живу. Никто не знает о Логове. Помнишь, как громко я тогда говорил? Ну, ребенок куда громче этого — и он будет кричать каждый час ночи.
Я его понимала. У нас в Логове было спрятано столько добычи, что, я думала, даже порядочный человек убил бы нас, чтобы забрать ее: еда, доспехи, кристаллы, бесконечный запас воды. Последнее, что нам нужно, это что-то кричащее круглосуточно, выдающее нас.
Но я все равно не собиралась убивать Ашу.
— Ладно… тогда почему бы нам просто не отпустить ее?
— Нельзя так сделать. Если ты ее отпустишь, она приведет сюда с собой целую армию граклов — мне все равно, что ты о ней думаешь, — прорычал Уолтер, когда увидел, как на моих губах зарождался спор. — И мне все равно, как ты к ней относишься. Она по-прежнему Гракл, и она по-прежнему будет делать то, что делает Гракл.
Я покачала головой. Я была почти уверена, что Аша нас не выдаст… но могла ли я довериться этому «почти»?
Уолтер подошел ко мне и опустил руку мне на плечо.
— Это закаляет, дитя. Когда нужно решить, как заботиться о своих людях… и нужно позаботиться о них, чего бы это ни стоило.
* * *
— Хорошо?
Я рассеянно кивнула.
Мы сидели в грузовике, с грохотом мчались по многокилометровой полосе кустарника за Логовом. Аша села на сиденье рядом со мной. Она откинулась, и ее ботинки опирались на приборную панель. Время от времени она высовывала голову из окна и улыбалась, когда ветерок трепал ее волосы.
Тяжелые тучи сгущались на севере, и Уолтер сказал, что они принесут похолодание вместо дождя.
— Так что тебе лучше вернуться, пока они не ударили, да? Ты не одета для холода.
Прошло два часа с тех пор, как мы с Уолтером договорились о том, что сделать с Ашей. Я волочила ноги так долго, как только могла, вытаскивая оборудование в грузовик по одной штуке за раз.
Мне нужно было немного: только дробовик, лопата и кусок старого брезента. Мне пришлось обменять у Уолтера три ГЕ на этот брезент, но оно того стоило. Я не хотела бросать Ашу в землю непокрытой.
Пока что она казалась рассеянной. Я не упаковала наши бронекостюмы, так что она, наверное, думала, что мы поехали за кормом. Правда в том, что я беспокоилась, что не смогу сделать точный выстрел, если на ней будет шлем. И я хотела, чтобы он был точным.
Я была в долгу перед ней.
— Шар-лей.
Когда я повернулась посмотреть, Аша нетерпеливо махнула на большой
