… Снег резко ударил в лицо, холодный, обжигающий кожу ветер взметнул вверх подол юбки. Лишь в самый последний момент, сумев поймать рукой, она одернула его вниз. Открытая дверь раздражающе скрипнула.
«Все там веселятся, едят… А мне тут общаться непонятно с кем».
Она посмотрела на худую, с изможденным лицом девушку, в грязной, рваной одежде. Огромные, серые, почти потухшие глаза, с синими мешками под каждым, апатично глядели на нее.
— Тебе чего? Здесь детский приют? Вали отсюда!
Она попыталась закрыть дверь. Замарашка с непонятно откуда взявшейся силой шагнула к порогу и, пошатнувшись, повалилась на нее. Только сейчас она заметила, что та беременна и судя по размеру живота роды совсем близко.
«Боже мой! Еще чего не хватало! Что мне с ней делать? Остальные, наверняка, давно пьяны или разбежались по домам к мужьям или парням».
Она попыталась вытолкнуть незваную гостью обратно на улицу.
— Тебе в больницу надо, дорогуша. Она за рекой. Идти совсем не далеко.
Девушка принялась сопротивляться, видимо не желая возвращаться обратно на холод. Вдруг, неожиданно оттолкнув ее, схватилась за живот. Воспользовавшись моментом, она почти умудрилась сдвинуть нищенку за порог, как почувствовала, что по ногам невесть откуда образовалась целая лужа воды.
«Нет! Только не вздумай рожать тут. Не сегодня. Ни в мое дежурство».
Втащив девицу обратно, она закрыла дверь. Холод улицы совершенно не ощущался, тело бросило в жар, лоб вспотел, ладони взмокли. Она знала, как принимать роды, но раньше только помогала и, то всего лишь пару раз. Усадив мучающуюся схватками девушку на пол, она бросилась по коридору с криком:
— Миссис Коул! Миссис Коул! Тут рожают!
Взгляд натолкнулся на любопытные детские лица, высунувшиеся из комнат.
— Кто рожает? Можно посмотреть? — прыщавый худой мальчик, имени которого она никак не могла запомнить, попытался ее остановить.
— Марш в свою кровать! Всем спать!
— Сегодня же Новый год? — сразу же заплакал щуплый парнишка в драной серой курточке.
— И что? — она остановилась перед ним. — В следующий раз встретишь.
Дверь директрисы оказалась закрытой. Сколько она исступленно не колотила ответа так и не последовало.
«Видимо напилась, дрянь. А мне теперь роды принимай».
Вернувшись обратно, она нашла ее уже разрешившейся от бремени. Младенец, лежавший в грязных лохмотьях, протянул к ней скрюченные малюсенькие ручки и, не произнося ни звука, заглянул в глаза. За свою жизнь ей пришлось повидать множество детей, но такого не встречала никогда. Обладавший поистине ангельским выражением лица, ребенок глядел на нее так, что пробирало до самых потайных уголков души. Отшатнувшись, она, с трудом пересилив внезапно охвативший страх, наклонилась к родившей.
— Как себя чувствуешь?
— Не имеет значения, — едва шевеля пересохшими губами, пробормотала та. — Имя. Запомни, пожалуйста, его имя.
— Да, хорошо. Завтра скажешь, я запишу.
— Нет, сейчас, — она схватила ее за руку. — Сейчас! Том Марволо Реддл. Том в честь отца, Марволо — деда.
— Какое странное имя Марволо…
— Семейное, — девушка скривилась от боли, голос сделался едва слышным. — Он должен знать, как меня зовут, хоть я и никудышная мать. Бросаю его…
— Не бросаете. Зачем так говорить?
— Когда он спросит, он обязательно спросит, скажите, что меня звали Меропа Мракс. Пусть ненавидит меня, а не Тома. Я одна во всем виновата. Хоть бы он оказался похожим на отца…
Она протянула ей ребенка. Взор стал спокойным, умиротворенным. Безумная улыбка едва заметно заиграла на губах. Лицо сделалось похожим на белую театральную маску.
«Посмертную», — успела подумать она.
Спустя пару минут новоиспеченная мать затихла…
Том глядел на женщину и не чувствовал ровным счетом ничего. Первым желанием было убить ее, но следом оно испарилось, исчезло, словно стая воробьев, напуганная развлекающимся котом. В душе осталась одна пустота и он не ощущал потребности заполнять ее.
Бывшая работница приюта, ничего не соображая, попятилась назад и, уткнувшись в стену, медленно сползла вниз.
— Что случилось? — она озадаченно уставилась на мальчика.
Тот окинул ее равнодушным взглядом.
— Моя мать жаждала умереть. И вы позволили. Не остановили…
— Ты? Не может быть, — в глазах явственно отразился дикий страх.
Том еще несколько секунд стоял, глядя на нее, а затем, развернувшись, вышел на лестницу.
Вновь чавканье грязи смешанное с хрустом тонкого, ломающегося под ногами, льда. Он медленно побрел обратно. Думать не хотелось. С полным безразличием глядя перед собой, мальчик хотел одного — лечь спать, а завтра, как можно скорее вернуться в Хогвартс. Боль от увиденного, в первый момент поразившая душу, растеклась по телу одним единственным чувством. Местью.
— Добрый день, юноша, — из темноты соседнего дома к нему вышел незнакомец.
Напрягшись, Том недоверчиво покосился на него.
— Не бойся, я не собираюсь причинять тебе вреда.
— Все неприятности на улице обычно начинаются именно с таких слов…
Мужчина усмехнулся:
— Вижу, за словом в карман ты не лезешь… Меня уже несколько часов мучает вопрос. Поэтому позволь, наконец, поинтересоваться, где ты взял кольцо?
Свет из ближайшего окна упал на говорившего и Том под капюшоном разглядел лицо того самого колдуна, встреченного им недавно в магазине.
«Шел за мной всю дорогу? И как я его только не заметил? Грабитель? Обойдется. Слишком дряхл».
— Не отдам! Оно мое. Папа подарил на десять лет, — мальчик принялся медленно пятиться, сжимая драгоценность в ладони правой руки.
Волшебник улыбнулся:
— У юного мага ведь сегодня день рождения, а я вместо подарка пугаю его. Старый болван.
«Откуда он знает», — изумился Том. — «Знакомый Макквинов? Я им не говорил. Друг Дамблдора? Слизнорта? Паркера? Зачем тогда ему мое кольцо? Почему шел за мной так долго? И заговорил только сейчас?»
— Вы приятель Альбуса Дамблдора? Однокурсник Горация Слизнорта? — он, продолжая настороженно смотреть на колдуна, незаметно отступив еще на шаг назад.
— Нет. Я ни с кем из преподавателей Хогвартса сейчас не общаюсь. Хотя раньше имел честь знать их всех лично. Времена изменились, к сожалению. Повторюсь, не бойся меня. Мне просто любопытно, откуда оно у тебя.
— Подарок, — не собираясь говорить правду, заявил Том.
— Вот как, — веселые искорки мелькнули в глазах волшебника. — Когда-то кольцо принадлежало моему брату… Ни он ли подарил его тебе? Выходит мы родственники?
