Кивнув, я приняла руку и поднялась, а после позволила обнять себя за плечо и увести от озера в сторону праздничной поляны — народ оттуда разойдется не раньше, чем начнет темнеть.
— Милая, я хочу тебе кое-что рассказать. — Матильда говорила негромко и задумчиво, но слегка улыбаясь, кажется, только одними глазами. — Ты знаешь, что у нас с Адамом был роман. Я безумно любила его. В общем-то, простая история, которая, наверно, должна была бы закончиться счастливым концом. Но потом Адам совершил одну маленькую ошибку, и я долго не могла простить его. Он не пришел, хотя просил моей руки. Наверно, как всегда, просто забыл по рассеянности. Это было давно, я тогда была еще молодой, и не могла этого понять.
— А потом…?
— А потом Салейму и Анне удалось показать мне, что мир намного больше, чем видят глаза, ослепленные любовью. И я обрела семью, о которой мы с братом когда-то не смели и мечтать. Мы пусть и сводные, но росли вместе, нас воспитывала мать Салейма. Так получилось. Она была не магом. И христианкой… Но наши отцы оставили нам наследство — книги, благодаря которым мы узнали, что есть другой мир. Только это другая история. А тебе я хотела сказать…
Матильда остановилась и, развернув меня к себе лицом, заглянула в глаза.
— …потеряв все, можно и приобрести все.
Я в ответ только и смогла, что опустить голову и отвести взгляд. Я знала все это. Помимо любви, есть много прекрасных вещей. Но… дура я, дура. Наверно, это наследственное. От бабушки и Матильды, да. Во всем виновата кровь. Чуть усмехнувшись этой мысли, я вновь направилась в сторону лагеря, рассеяно оглядываясь по сторонам. Странно, мне казалось, что озеро не так уж далеко, однако идем мы уже минут пять.
Все-таки не удержавшись, через некоторое время я спросила:
— Матильда… ты разлюбила дядю Адама?
— Нет. — Спокойный ответ. И снова улыбка. — Иначе бы я вышла замуж за кого-нибудь еще, и сейчас у меня была бы своя маленькая девочка, как ты. Или сын, как Леша. Только чуточку постарше.
С этими словами Матильда растрепала мне волосы и прибавила шаг, таким простым образом говоря, что разговор окончен. Пожав плечами и запомнив на будущее несколько вопросов, я направилась за ней. Надо будет Лешу как-нибудь уговорить с дядей Адамом, у сыночка предлогов больше интересоваться.
Тьфу, опять я забыла про него! Плохая из меня мать.
Между тем, наконец, из-за деревьев раздались голоса, смех и музыка. Там праздновали свадьбы. Бедные молодожены! Думаю, мало кому захочется после обручения сидеть среди костей, а не побыть наедине. Особенно жаль маму с Каирусом. Им вряд ли дадут побыть вдвоем до завтрашнего утра. У главной ведьмы, увы, слишком много дел, одно из которых обязательно нужно провести сегодня ночью — ритуал принятия в семью и знакомство с домом.
И только один вопрос занимает меня — как у моих родственников получается праздновать дни напролет? Ах, да, они же маги, у них сейчас подъем сил. А завтра вообще будет… безумие. Где б спрятаться, чтобы поспать?
— Эврика, приходите с Лешей к моему костру. Надо же, наконец, залечить твои ушибы. Магией я уже немного помогла, но травами оно всегда вернее.
Ну вот мне и карты в руки.
Нет, все-таки порой мои родственники даже излишне коварные. Кому еще может придти в голову раздеть (пусть и только по пояс) меня на морозе (пусть и у костра) у всех на виду (пусть тот самый костер и находился ближе всех к лесу)? Я, конечно, понимаю, что нужно обработать спину, а через одежду этого не сделаешь, но ведь можно же было как-нибудь по-другому? Например, наколдовать еще один шатер. Или окружающую температуру немного повысить. И почему я не маг?.. В итоге приходится довольствоваться мнимой иллюзией (я сама ее не видела), которая якобы делает вид, что одежда на мне есть, и сидеть, подтянув колени к подбородку и обняв себя руками за грудь, хотя сидеть так было и неудобно, и все еще немного больно.
А больше всего неудобства причиняло то, что у костра мы с Матильдой были не одни. Нет, Леша с Митей, конечно, предусмотрительно не смотрят в мою сторону, но как же мне хочется одному открутить рога, а другого банально отшлепать, чтобы не брал плохой пример со старших!
— Эврика, хватит пыхтеть, нам и одного чайника хватает, — спокойно попросила Матильда, обрабатывая плечо.
Ах, чайника им хватает? Ах, пыхтеть хватит?! Я бы высказала все, что думаю!.. Если бы это сказала не Матильда. С ней спорить бесполезно, так что приходилось терпеть.
— Ну хоть теплее сделать можно?.. — без особой надежды спросила я, косо глядя на Лешу и Митю, внимательно высматривая любые признаки смеха. Не вижу я ничего смешного в своем состоянии, не вижу!
— На природу часто влиять нельзя, — наставительно отозвалась Матильда, переходя на спину. Мне оставалось только поморщиться. — Митя, завари Эврике настой.
Черт поспешил исполнить просьбу, покосившись на меня. За что получил угрозу в виде кулака. Быстро отведя взгляд, Митя поспешил завести беседу с Лешей, громко интересуясь, нравится ли ему праздник. Мальчик, о чем-то задумавшийся, вздрогнул от неожиданности и тоже машинально глянул на меня. Я только тяжко вздохнула в ответ и чуть махнула ладонью, мол, общайтесь.
Но пообщаться у них не получилось. Неожиданно из центра поляны раздался дружный недовольно-возмущенный возглас. Мы все дружно обернулись, глянув в ту сторону, но увидеть ничего было нельзя отсюда. По крайней мере, из положения сидя. И когда это поляна успела стать в несколько раз больше?..
Неприятность пришла, откуда не ждали. Со спины. Вернее, по спине. Хлопнули меня по ней, весело поинтересовавшись:
— Чего сидим, чего грустим?
И рядом со мной плюхнулся Борталио.
B-béllis*… Откуда они все на мою голову (точнее — спину)?! Вот, вроде, у нас семья ведьм, женщин должно быть больше… Так почему у костра, где собралось пять человек, трое из них — мужчина? И почему именно тогда, когда я, скажем так, не в том виде? И не говорите мне, что они мои родственники, это их не прощает!
Пока я дулась и размышляла о несправедливости бытия, Митя поинтересовался у нашего двоюродного брата, кивнув в сторону центра, где все потихоньку успокаивалось:
— А что там происходит, а?
Борталио, забрав у черта отвар, который должен был бы достаться мне, весело отозвался:
— Так молодоженам сбежать удалось!
Наша реакция была почти синхронной. Сначала — взгляд в сторону толпы, затем — на небо, проверил, не стемнело ли еще, и после этого на Борталио. И вопросы:
— Кому?
— Как?
— Зачем?
Последний вопрос задал Леша. Мы посмотрели на него задумчиво, не зная, смеяться или нет. По крайней мере, это чувство посетило меня, и я поспешила спрятать лицо в коленях, чтобы спрятать улыбку. Ситуацию спасла Матильда, которая между тем снова вернулась к моей спине (надеюсь, уже заканчивая):
