48
ГЛУПЕЦ И ВРАЖДА
Они вышли из моря.
Первыми двигались восемнадцать высоких воинов фаэри, не похожих ни на один известный Семи Лордам народ. Их кожа была дымчато-серой, их серые крылья были испещрены черными пятнами. Глаза их сверкали, словно черные жемчужины.
Все фаэри носили серые латы и сжимали в могучих руках длинные кривые мечи. Ростом и шириной плеч они превосходили большинство фаэри, их мускулы выдавали недюжинную силу.
Они вышли из пенящихся волн у подножия башни Киен Веррен, разом распахнули крылья и взлетели. Разделившись на два отряда, опустились на скалы, повернулись к морю и, вскинув руки над головой, испустили гулкий призывный клич.
Когда следующая волна разбилась о подножие башни, они получили ответ на свой зов. Из моря вышел еще один отряд. Эти фаэ были поменьше, с более светлой кожей, с серыми глазами. То были фаэри, некогда погибшие в море, — среди них были моряки и торговцы, но большинство из них погибли совсем недавно... Их тела сбросили со стен прибрежной крепости несколько дней назад.
Волны одна за другой разбивались о берег, и с каждой из них появлялся новый отряд серокожих воинов.
Море возвращало мертвых.
Фаэри напали на ротонду, и Зиан, вытащив меч из ножен, скомандовал кирее:
— Построиться! Сдержите их у двери, и мы расправимся с ними по одному!
Кирее, шумно хлопая крыльями, попытались защитить двери. Если бы они смогли сдержать натиск врага, заставив противников врываться в зал по одному, у кирее появились бы неплохие шансы удержаться.
Атаку возглавляли высокие серокожие воины, и Зиана невольно впечатлили их сверкающие черные глаза.
«Я мог бы многого добиться с такими воинами», — подумал он, яростно взмахивая крыльями.
Первый нападающий бросился к нему, и Зиан поднял меч.
Их клинки столкнулись с резким звоном. Удар серокожего воина был так силен, что Зиана отбросило назад. Выровняв полет, кирее снова напал и обрушил на противника несколько быстрых ударов. Серокожий воин отбил каждый его выпад. Зиан усилил натиск, стараясь заставить врага отступить, но к его огромному раздражению, ему никак не удавалось нанести смертельный удар.
Внезапная быстрая атака заставила кирее развернуться в воздухе, и он сумел изо всех сил полоснуть клинком по шее серокожего воина. Отрубленная голова упала на пол и подкатилась к ногам Дуинуин и охранников, которые все еще крепко держали Искательницу.
Зиан улыбнулся, глядя на обезглавленное тело, все еще парившее в воздухе перед ним. На обрубке шеи выступила бирюзовая пена. То был первый сраженный им сегодня враг...
Но не успел Зиан закончить свою мысль, как обезглавленный им воин снова взмахнул мечом, и кирее еле удалось отразить удар. Воин без головы снова яростно ринулся в атаку, и Зиану пришлось отступить. Он наткнулся на одного из кирее как раз в тот миг, когда его не желавший умирать противник сделал финт и вслед за тем — выпад.
Зиан не почувствовал боли, но понял, что дело плохо. Меч срезал кончик его левого крыла, бросив его в пике. Кирее отчаянно забил крыльями и едва сумел опуститься, а не врезаться в пол ротонды.
Безголовый воин приземлился неподалеку.
Зиан вскочил, пятясь от преследовавшего его серого ужаса. Охранники, державшие Дуинуин, наконец пришли в себя, выхватили мечи, бросив Искательницу на произвол судьбы, и сомкнулись плечом к плечу рядом со своим командиром.
Поравнявшись с Дуинуин, безголовый воин помедлил, поднял свою голову с пола и водрузил ее на место. Вокруг раны вскипела голубоватая пена, и шея стала целой.
— О боги! — изумленно воскликнул Зиан.
Серокожий воин, в упор глядя на него, шагнул вперед. Один из кирее замахнулся, но воин блокировал удар левой рукой. Было слышно, как сломалась кость запястья кирее, прежде чем тот был отброшен в сторону. Второй стражник сделал выпад мечом, но воин отбил удар и перешел в контратаку. Меч пронзил кирее насквозь.
— Сдавайся, Зиан!
Это прозвучал голос Дуинуин.
Зиан попятился к тяжелому столу, пергаментные свитки и карты посыпались на пол. Серокожий воин схватил Зиана за плечо и приготовился нанести последний удар в горло.
— Я сказала, сдавайся! — крикнула Дуинуин.
Зиан откинулся назад, упершись поясницей в стол.
Серокожий воин держал его железной хваткой.
— Я сдаюсь! — крикнул Зиан.
Серокожий воин замер; острие его клинка упиралось в горло врага.
— Сложите оружие! — скомандовал Зиан остальным кирее. — Мы сдаемся.
В ротонде воцарилась тишина; потом послышались шаги Дуинуин.
Зиан, которого по-прежнему прижимал к столу серокожий воин, посмотрел на приблизившуюся фаэре.
— Похоже, ты нашла-таки новую истину, Искательница.
— Да, — ответила Дуинуин, — и сейчас вы тоже узнаете новую истину, мастер Зиан.
Зиан шевельнулся, не в силах высвободиться из хватки серокожего воина, который продолжал смотреть на кирее блестящими черными глазами.
— Не хотите поделиться со мной этой новой истиной? Я буду рад приобщиться к ней.
— А я рада вам сообщить, — ровным голосом проговорила Дуинуин, — что лорд Феон не получит Кестардиса. Ни силой оружия, ни путем династического брака. Армия королевы Татианы окажется больше, чем он предполагал.
Зиан с трудом кивнул.
— То есть я поставил не на того единорога.
Дуинуин на мгновение задумалась над этой странной фразой.
— Не знаю, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду, что буду рад извиниться перед вашей королевой за любые недопонимания, которые были между нами, — поспешно сказал Зиан. — И что после заключения перемирия кирее оставят ее земли.
— И? — подсказала Дуинуин.
— И в качестве жеста дружбы я верну свободу тебе...
— И принцессе, — вставила Дуинуин.
— И принцессе Айслинн. Немедленно.
— Да, — улыбнулась Дуинуин, — я вижу, вам и впрямь открылась новая истина.
Васска бросился на Сатинку, но королева-дракон сумела взлететь. Однако Васска не собирался ее отпускать и устремился в погоню, тяжело припадая на раненое крыло.
Траггет даже не заметил этого. Он видел, как Эдана выпала из сумки, в ужасе смотрел, как ее охватило пламя.
А теперь он бежал по опаленной, обугленной траве, выкрикивая ее имя.
Он оказался рядом с магической сферой, внутри которой все еще стоял на коленях Гален, подняв меч с эфесом вверх и закрыв глаза.
Неподалеку от Галена лежало на траве нечто страшное — Траггет даже не сразу понял, что это человеческое тело, настолько оно было изуродовано. Волос на голове не осталось, уцелевшая одежда до сих пор дымилась. Но потом Траггет понял, на что он смотрит, и понял, что никогда уже не сможет забыть этой ужасной картины.
