Терри Гудкайнд - Разлученные души

— Мы должны выбраться отсюда, — сердито сказала Никки.

— Согласен. Твои предложения?

— Мой дар не работает здесь, — немного помолчав, произнесла Никки. — Комната экранирована, чтобы не позволить одаренным пленникам воспользоваться способностями для побега.

— А магия Ущерба? Разруби железо магией Ущерба.

— Думаешь, я не пыталась? — в отчаянии спросила колдунья. — Магия Ущерба — тоже часть дара и была вполне привычна, когда строили темницу. Щиты одинаково эффективны против обеих сторон дара.

Ричард разочарованно вздохнул.

— Что ж, логично. — Он опустил взгляд. — У меня остался меч, но достать его я не могу.

— Ирэна — идиотка! — прорычала Никки. — Эта неопытная дуреха из глухой деревеньки, находящейся непонятно где, перепутала сдерживающую клетку со сдерживающим полем!

— Разве они похожи? — спросил Ричард.

— Немного, — призналась Никки. — И то, и другое создано для сдерживания силы.

— Что случилось? — послышался слабый голос приходящей в себя Саманты. — Где мы? Что происходит?

— У нас приключение, — ответил Ричард.

— Не думаю, что оно мне нравится, — произнесла девушка.

— Я и сам никогда не любил приключения, — сказал Ричард.

— С моей мамой все в порядке? Где она?

— Мы не знаем, что с остальными, — отозвалась Никки. — Знаем лишь, что вчетвером прикованы здесь. Наверное, остальных держат в других камерах.

— А Мать-Исповедница? — спросила Саманта. — Я не вижу ее.

— Она по другую сторону от меня, — ответил Ричард.

Он согнул колени, перенеся часть веса на оковы, но еще больше двинуться не смог. Ричард чувствовал слабость, словно его избили дубинкой. Болело все тело.

— Что будем делать, магистр Рал? — В голосе девушки звучало отчаяние, она была на грани паники.

— Пока не знаю, Саманта.

— Ладно. Но кто с нами так поступил? Ведь все выглядели доброжелательно.

— Не знаю, Саманта. Постарайся беречь силы.

Он снова посмотрел на Кэлен, до сих пор висевшую без сознания на железных оковах с натянутыми цепями. Голова жены покоилась на груди, а широко раскинутые руки были оттянуты к стене. Железный ошейник порезал шею, и по подбородку стекала кровь.

От этого зрелища в Ричарде разгорелся гнев, и он попытался подавить его. Сейчас от ярости никакого толка, она лишь впустую потратит силы, которых у него и так мало. Ричарду следовало сохранить силы на случай, если подвернется возможность их использовать.

Он услышал, как по другую сторону от Никки тихо плачет Саманта, но не представлял, как успокоить девушку.

Сейчас Ричард надеялся лишь, что их убьют быстро, а не заставят проходить долгий, мучительный путь к неизбежному концу.

Голова Ричарда дернулась. Он понял, что, похоже, ненадолго задремал, увидел вымазанный перед собой кровью из пореза на шее от железного ошейника пол. Грубое железное кольцо впивалось в свежую рану, причиняя боль.

Из-за ужасного похода к цитадели через леса и скалы безлюдных земель, неведомой силы, от которой терял сознание, и неумолимого давления тьмы внутри, которая пыталась утащить его в вечность смерти, Ричард чувствовал истощение

Попытки ясно мыслить или принять решение тоже подрывали силы. Он едва формулировал мысли, но все они были бесполезны.

Оглядевшись, он увидел, что Кэлен по-прежнему висит без сознания, и вспомнил слова Никки — если кто-нибудь из них вновь потеряет сознание из-за внутреннего яда, рискует больше не очнуться. Ричард не представлял, почему его жена до сих пор не пришла в себя, но если из-за болезни, возможно, она уже преодолела черту и больше не вернется. Мысль о ее потере была невыносима, но пусть уж лучше она умрет так, чем от долгих пыток.

При мысли о ее смерти Ричарду захотелось кричать. Он не мог смотреть на мертвую Кэлен, смириться с мыслью о дальнейшей жизни без нее. Ради ее спасения он сделает что угодно, пойдет на все.

Невозможно представить, что один из них сможет прожить без другого.

Еще недавно Ричард верил, что Никки скоро исцелит их, и затем они найдут лошадей, благодаря которым вовремя доберутся до дворца. И он не сомневался, что Кэлен вновь станет собой, обретет душевные силы и будет готова сражаться. Стремление к истине и благу для хороших людей было значимой частью ее натуры, и он любил эту часть. В этом была вся Кэлен.

А теперь его надежды рухнули.

Казалось, все в их руках. Они столь упорно пробивались сюда, лишь чтобы не найти здесь сдерживающего поля. Он чувствовал себя обманутым. Происходящее казалось таким несправедливым.

Услышав шум за дверью, Ричард поднял голову. То же сделала и Никки, переглянулась с ним.

— Держись, Ричард. Будь сильным.

— Ты тоже, — ответил он.

— Всегда. Мы сталкивались с вещами и похуже и выжили.

Как ни странно, она улыбнулась, и Ричард понял, что ответил тем же. Никки — исключительная женщина.

При мысли, что Никки погибнет в отвратительной темнице в центре Темных земель, а Саманта потеряет жизнь, прежде чем проживет ее, Ричард впал в унынии, чувствуя несправедливость.

Впрочем, он знал, что жизнь сама по себе несправедлива. Существование не имело конкретной цели, и жизнь просто была. Люди должны бороться за жизнь, за все стоящее и хорошее, если действительно хотят жить. А иначе зло беспрепятственно воцарится. Что сейчас и происходило.

Дверь заскрипела в знак протеста и затем распахнулась.

Ричард недоуменно уставился на входящего Людвига Дрейера, ухмылка мужчины расширилась, когда он встретился взглядом с Ричардом. Вместо черных одежд, которые магистр Рал привык видеть на этом человеке, тот надел по-королевски роскошный наряд фиолетового и золотого цветов, шуршавший при ходьбе.

Следом в комнате появилась Морд-Сит в черной коже, и даже сквозь боль Ричард поразился виду женщины. Кэлен рассказывала о ней, но он по-прежнему не понимал, откуда взялись Морд-Сит, служащие не дому Ралов, ведь Морд-Сит созданы безжалостными предками Ричарда.

— Так-так, Лорд Рал. Как я рад вновь вас увидеть.

И снова в голове Ричарда возник легкомысленный ответ, но он решил промолчать. Людвиг Дрейер следовал своему сложному плану и не собирался от него отступать, что бы ни делал или ни говорил Ричард.

Сперва подойдя к Саманте, аббат слегка наклонился, чтобы заглянуть той в лицо.

— Колдунья, как я понимаю. Миленько. Однажды мне довелось получить весьма ценное пророчество от одаренной, — он щелкнул девушку по носу. — Полагаю, ты пригодишься, малышка.

— Отпустите нас, — произнесла Саманта почти плача, — мы вам ничего не сделали.