Фэйри зашептались, зазвенело золото. Рисанд снова поставит на меня? В толпе показались рыжие волосы — четыре рыжеволосых головы — у меня будто позвоночник окаменел. Я знала, что мучения Люсьена будут забавлять его братьев — но где его мать? Отец? Высший Лорд Осеннего Двора наверняка обязан быть здесь. Я окинула взглядом толпу. Никого из них я не заметила. Только Амаранта вместе с Тамлином стояла на краю ямы и присматривалась. Она наклонила ко мне голову и жестом элегантной руки указала на стену под её ногами.
— Здесь, милая Фейра, ты найдёшь своё задание. Просто ответь на вопрос, выбрав правильный рычаг, и ты победишь. Выберешь неправильный — умрёшь. Поскольку вариантов ответа всего три, полагаю, я подарила тебе неслыханное преимущество.
Она щёлкнула пальцами и раздались стоны металла.
— То есть, — добавила она. — Если ты справишься с загадкой вовремя.
Не очень высоко, две гигантские, унизанные шипами решетки, которые я приняла за люстры, начали снижаться, медленно опускаясь на каменную комнату…
Я обернулась к Люсьену. Вот почему решётка разделяет комнату надвое — чтобы я была вынуждена смотреть, как его пронзит насквозь, когда я и сама буду раздавлена. Шипы, увенчанные свечами и факелами, горели красным — даже на расстоянии я видела исходящий от них жар.
Люсьен дёрнулся в цепях. Это не будет быстрая смерть.
И тогда я повернулась к стене, на которую указывала Амаранта.
На её гладкой поверхности была выгравирована длинная надпись, а под ней — три каменных рычага с номерами I, II и III вырезанными над ними
Меня начало трясти. Я узнавала только самые простые слова — бесполезные, такие как «но» и «ушел». Остальное было размытой вереницей букв, которых я не знаю, букв, которые мне необходимо было медленно произнести и понять их значение.
Шипованная решетка продолжала опускаться, уже поравнявшись с головой Амаранты, и вскоре она вычеркнет любые мои шансы выбраться из этой ямы. От жара раскалённого металла было уже тяжело дышать, по вискам покатились капельки пота. Кто ей сказал, что я не умею читать?
— Что-то не так? — выгнула бровь Амаранта.
Я сфокусировала всё внимание на надписи, сохраняя дыхание настолько спокойным, насколько у меня получалось. Она не говорила, что испытание заключается в чтении — она насмехалась бы гораздо больше надо мной, если бы знала о моей безграмотности. Судьба — жестокий, ехидный поворот судьбы.
Загремели и натянулись цепи, Люсьен выругался, увидев, что за задача передо мной. Я повернулась к нему, но когда увидела его лицо, я поняла, что он слишком далеко, чтобы прочитать надпись вслух для меня, даже несмотря на его усовершенствованный металлический глаз. Если бы я услышала вопрос, у меня появился бы шанс ответить… но загадки никогда не были моей сильной стороной.
Меня проткнёт раскалённый шип, а затем размозжит на полу как виноградину.
Решетка как раз проходила мимо краев ямы, полностью заполняя пространство — ни одного безопасного угла. Если я не отвечу на вопрос до того, как решетка опустится до рычагов…
Горло сдавило, и я читала, читала и читала, но не могла разобрать слов. Воздух стал тяжёлым и пропитанным запахом металла — не магии, а раскалённой, неумолимой стали, наступающей на меня дюйм за дюймом.
— Ответь! — отвлёк крик Люсьена.
Мои глаза горели. Слова были лишь пятнами букв, издевающимися надо мной своей последовательностью и формами.
Металл со стонами царапал гладкие каменные стены комнаты, а шепотки фэйри становились всё более возбуждёнными. Мне показалось, что я видела ухмылку старшего брата Люсьена сквозь дыры в решетке. Жарко — так невыносимо жарко.
Будет больно — шипы большие и довольно тупые. Они не пронзят быстро. Им потребуется некоторое время и сила, чтобы вонзиться в тело. Пот стекал по шее и спине, пока я пялилась на буквы и на I, II и III, от которых каким-то образом теперь зависела моя жизнь. Два варианта меня прикончат, один остановит решетку.
«Три… кузни… кузнеца… кузнечика…»
Решетка не останавливалась, и расстояние от моей головы и до первого из тех шипов было уже меньше моего роста. Клянусь, жар пожирает воздух из ямы.
«…под… пыр… пырг… пирг… вэли… вали… подпр ы гивали…»
Я должна попрощаться с Тамлином. Сейчас. Моя жизнь подошла к концу — это мои последние мгновения, это они, последние несколько вдохов моего тела, последние удары моего сердца.
— Просто выбери любой! — крикнул Люсьен, и кто-то в толпе разразился хохотом — без сомнений, громче всех смеялись его братья.
Я протянула руку к рычагам и уставилась на три цифры сквозь мои дрожащие, татуированные пальцы.
I , II , III .
Я не видела в них никакой разницы между жизнью и смертью. Шанс спастись у меня есть, но…
Два. Двойка счастливое число, потому что она как Тамлин и я — нас только двое. Единица наверняка несчастливая, потому что единица как Амаранта или Аттор — существа одиночки. Единица — подлая цифра, а тройка — это слишком — это как три сестры, ютившиеся в крошечном домишке, ненавидящие друг друга, пока не подавились ненавистью, пока она их не отравила.
Двойка. Это двойка. Я поверю в Котёл и Судьбу с фанатичным счастьем и радостью, если они обо мне позаботятся. Я верю в двойку. Два.
Я потянулась ко второму рычагу, но ослепляющая боль сковала мою руку прежде, чем я успела коснуться камня. Я зашипела, отдёрнув руку. Я посмотрела на ладонь и увидела узкую татуировку глаза. Глаз прищурился. У меня галлюцинации.
Решетка уже почти закрывала надписи, едва ли хотя бы в шести футах над моей головой. Я не могу дышать, не могу думать. Слишком много жара, ещё и металл шипит слишком близко от моих ушей.
Я снова потянулась к среднему рычагу, но боль парализовала пальцы.
Глаз на ладони вернулся к своему обычному состоянию. Я протянула руку к первому рычагу. Снова боль.
Я потянулась к третьему рычагу. Ничего. Мои пальцы беспрепятственно коснулись камня, я подняла голову вверх, чтобы увидеть решетку уже менее чем в четырёх футах от меня. И сквозь неё я заметила мерцающий фиолетовый взгляд.
Я потянулась к первому рычагу. Боль. Но когда я тянулась к третьему…
На лице Рисанда оставалась маска беспросветной скуки. Пот стекал по лбу и жег глаза. Я могу только поверить ему; я могу только снова сдаться, вынужденная уступить собственной беспомощности.
Шипы были чудовищно близко. Если я подниму руку над головой, кожа сгорит.
— Фейра, пожалуйста! — простонал Люсьен.
