Пип поглядел на горящий «роллс-ройс». Тело шофёра уже полностью поглотили языки пламени.
— Это он меня освободил, — грустно прошептал мальчик. — Вместе с твоими лампой и креслом.
— Что, правда? — спросила Фурия.
— Они ему помогали. Сандерленд попытался увезти меня отсюда. Те мужчины в нас стреляли…
Фурия снова прижала его к себе, а затем встала и протянула Пипу руку:
— Значит, встречаемся у ворот, ладно?
— Ладно. — Он взял петушиную книгу и повертел её в руках.
— Можно я возьму её себе?
— Нет! — возмущённо гаркнула книга.
— Прости, — сказала Фурия, — но это моя сердечная книга.
— О, как замечательно! Ты так этого хотела!
— Да, это правда. А теперь беги!
И Пип побежал. Книга враждебно зашипела.
— «Можно я возьму её себе»! — передразнила она мальчика.
— Эй! — Фурия щёлкнула её по клюву. — Тебе придётся к нему привыкнуть.
Убедившись, что Пип действительно побежал к воротам, она поспешила к Изиде, чтобы помочь ей встать. Грудной проём экслибры снова закрылся, оставив под корсетом шрам, протянувшийся от ключиц и до самой талии.
— Нам надо найти госпожу Антикву, — сказала Изида.
Фурия кивнула и, придерживая её за плечи, повела к дому.
В прихожей их глазам предстали рамы с разрезанными картинами и разломанная мебель. Амфора в человеческий рост, в которой Фурия всегда представляла себе мёртвого разбойника, была разбита. Четыре гигантских осколка — словно лепестки цветка, опали в разные стороны.
Тяжело дыша, Изида и Фурия остановились перед входом. Изида опиралась о дверной проём, а Фурия раскрыла свою сердечную книгу. Та уткнулась клювом в левую руку хозяйки, и почему-то это внушало девочке уверенность.
— Где она может быть? — спросила Изида.
— В резиденции шестьдесят четыре комнаты. Не считая лестничных клеток, чуланов и ванных. И плюс ещё катакомбы.
— Что ещё за катакомбы?
— Настоящие катакомбы времён Римской империи. Там находится наша библиотека.
— Книги в сыром подвале?
— Там внизу никогда не бывает сыро, — сказал Фурия, но, вспомнив про плесневика, поспешно добавила: — По крайней мере, почти никогда. Очень редко.
— И какие же книги там хранятся?
— Все, которые ты только можешь себе представить.
— Тогда мы знаем, где она. — В голосе Изиды звучала такая уверенность, что Фурия смутилась. — Показывай дорогу!
— Почему ты так в этом уверена?
— Думаешь, настоящий библиомант станет прятаться неизвестно где, зная, что может воспользоваться энергией тысячи книг?
— Сотни тысяч.
Изида наморщила лоб:
— Скорее веди меня в эту библиотеку! Нужно помешать ей.
Они побежали по коридорам первого этажа до широкой лестницы, которая вела в катакомбы. Сделав первый шаг вниз, и Фурия, и её спутница остановились.
— Чувствуешь? — спросила Изида.
— Что?
— Ты не замечаешь ничего необычного?
Фурия подумала об Эюя, о птичках-оригами, о шраме Вэкфорда и о пробитой двери. Но эти вещи сопровождали её всю жизнь, они были частью этой библиотеки точно так же, как и полки с книгами.
— Кажется, с годами хранилище разрослось, — сказала она. — Вэкфорд считал, что некоторые коридоры бесконечны. И что книги просто возникают из ниоткуда. Что их гораздо больше, чем можно было бы туда занести.
— Неужели они так и не объяснили тебе, чем на самом деле является это место?
Фурия отрицательно покачала головой.
— Ваша библиотека, — понизив голос, сказала Изида, — стала убежищем. Но, возможно, Академия о нём ничего не знает.
— Стала убежищем? Как это может быть?
Изида пожала плечами:
— Всё меняется. Академия теряет контроль над библиомантикой — если она вообще когда-нибудь держала её под своим контролем. Вещи и явления становятся самостоятельными. И, могу биться об заклад, госпожа Антиква почувствовала близость убежища в тот самый момент, когда переступила порог этого дома.
— Жди меня здесь, — сказала Фурия.
— Что…
— Просто поверь мне.
Фурия побежала наверх и зашла в тёмную кухню. Подойдя к боковому выходу, она увидела пятна крови, которая растекалась по белой кафельной плитке. Дверь была раскрыта. Снаружи девочка тут же заметила то, что искала: кто-то накрыл три тела скатертями.
На секунду Фурия почувствовала, что никогда не сможет к ним приблизиться, как будто между ней и трупами выросла стена, преодолеть которую она не в силах. Крайне медленно девочка присела на корточки у ног покойников и приподняла край скатерти. Она узнала брюки своего отца и тут же опустила скатерть. Через несколько секунд Фурия попробовала приподнять её в другом месте. Из-под скатерти показалась лодыжка Паулины. Лишь с третьей попытки она нашла Вэкфорда. Закусив до крови нижнюю губу, девочка провела рукой по его ноге вверх, до правого кармана брюк.
Когда её пальцы нащупали связку ключей, она молниеносно вытащила их и отпрыгнула назад, будто обнаружив осиное гнездо. Затем Фурия поспешила прочь из кухни. Ключи позвякивали в её дрожащей руке, словно церковные колокола.
Она остановилась и стала перебирать связку, чтобы найти нужный ключ — он был самым большим, десятки раз видела она его в руке у Вэкфорда. Вытащив этот ключ, Фурия сунула его в карман. Остальные она оставила на буфете.
По дороге назад девочка старалась стереть из памяти картины, которые ей пришлось увидеть там внизу.
— Где ты была? — нетерпеливо спросила Изида.
Фурия показала ей ключ и снова сунула его в карман.
Они начали спускаться в глубины катакомб и уже через несколько ступенек почувствовали, что вокруг стало заметно холоднее. Фурия и Изида двигались тихо, держась за грубую кирпичную стену. Последний поворот они прошли очень осторожно, оглядываясь по сторонам, и оказались наконец в маленьком зале перед тяжёлой металлической дверью.
Госпожа Антиква стояла у противоположной стены, спиной к лестнице, и держала в руках раскрытую сердечную книгу, пытаясь открыть дверь с помощью библиомантики.
Вэкфорд отполировал стальную поверхность совсем недавно, поэтому пожилая дама без труда заметила в двери отражение новоприбывших. Фурия шла на шаг позади Изиды. Она лишь услышала шелест страниц, когда её напарница открыла свою книжную грудь.
Госпожа Антиква не сдвинулась с места.
— Знаешь, — сказала она, — а ведь я любила его. Очень.
Страницы в груди Изиды переворачивались сами собой, и тёплый ветер, исходивший от них, взъерошил волосы Фурии.
