Это попросту было выше моих сил. Но я тут же их широко распахнул, не смея позволить себе этой слабости.
— Вода, — выдохнул я. И нас закружило в плотном потоке ледяной воды.
— Воздух, — вытолкнул сквозь зубы Анхель.
Это испытание было крайне тяжелым. Страшным и жестоким. Я был в ужасе от того, через что приходится проходить невинной малышке для того, чтобы полноправно назваться нашей женой. И помощь Никлауса в этом шаге была неоценима. Более того, без младшего брата, боюсь, мы бы не справились.
Как же с этим справлялись наши предки? Ума не приложу. Но, увы, происходящее ― наша награда и наша проклятие.
Когда все завершилось, и все стихи благополучно сформировались в теперь уже точно нашем фрайале и любимой женщине, жене, я с содроганием вышел из безвольного тельца, не в силах прикоснуться к той, которой причинили сегодня так много боли. К той, что была уже второй раз на волосок от смерти. Облегченно выдохнул, заметив, как под глубоким вдохом опала грудная клетка со все еще манящими горошинками.
— Она справилась, — прошептал Анхель, с нежностью и благоговением смотря на нашу жену.
— Мы справились, — так же тихо ответил Никлаус, позволив себе едва обозначенную улыбку.
Он серьезно взглянул на уставших нас, доверительно поделившись:
— Знаете. Сейчас я как никогда рад, что всего лишь второй наследник и ваш младший брат. Кошмар. Никогда бы не хотел пройти через такое. Жаль, что моя пара оказалась связана с вами и ей пришлось через это пройти.
Мы напряглись, не зная, как реагировать на такие в общем-то правдивые и одновременно несправедливые слова.
— Но в то же время я рад этому. Рад, что мы стали семьей. И рад, что вы смогли обуздать свою магию с помощью нашей малышки. Уверен, теперь все будет хорошо. Но пора возвращаться.
— Да, — устало потирая переносицу, кивнул Анхель, с сожалением покосившись на уснувшую малышку. — Отец наверняка с ума сходит.
— И это тоже, — согласился Никлаус. — Но во дворце у нас еще остались неотложные дела. Нужно допросить вашу фаворитку, — он зло прищурился, но его злость была направлена отнюдь не на нас.
Мы с братом помрачнели, кивнув.
Я вновь взглянул на нашу девочку. В душе все затрепетало от нежности и гордости к этой несомненно храброй и стойкой малышке. Главное, что мы справились с нашей магией, прошли через сложнейшее и, безусловно, опасное испытание. И благо, что рекомендации советника, которые мы, к сожалению, не соблюли в полной мере, не отразились на нашей хрупкой жене.
Твердо уверен, после всего произошедшего, мы справимся и с другими ожидающими нас испытаниями.
В сравнении со стихиями — все трудности ничтожны.
Эпилог. Когда все закончится
Анхель
Первым вышагнув из портала, посторонился, пропуская вперед несущего на руках малышку Дэма и Никлауса, и с удивлением заметил, что уже рассвело.
Оказывается, в храме мы провели всю ночь.
Хмыкнув, огляделся, с удовлетворением понимая, что портал открыт верно и мы в наших с братом совместных покоях.
Цепко наблюдая за тем, как Дэм укладывает нашу жену в широкую постель, на которой ее маленькая фигурка почти сразу же теряется, краем глаза замечаю, что в кресле напротив кровати завозилась неясная тень.
Опасности я не почувствовал, однако молниеносно вскинул щиты, формируя на пальцах готовое сорваться заклинание обездвиживания, резко обернулся и встал в стойку. Стоило увидеть нежданного гостя, расслабился, убирая щиты, скрестил руки на груди и с недовольством посмотрел на его Величество. Но когда заметил, насколько плохо, изможденно выглядит император, раздражение и недовольство пропали, сменяясь обеспокоенностью.
— Отец? Что случилось?
— Это вы мне скажите, — с тревогой в голосе произнес император, цепко оглядел нас и, не найдя повреждений, облегченно выдохнул, устало потерев лоб: — Вижу, что относительно нормально.
— Да, вполне, — кивнул Вадэмиан, убирая с лица нашей жены пряди волос.
Подошедший ближе отец вновь напрягся, закидал нас тихими вопросами:
— Что с девочкой? Обряд? Позвать целителей?
Обеспокоенность отца за малышку приятно согрела мне душу, из-за чего не смог сдержать легкой улыбки.
— Отец, все в порядке, — с тихим смехом заверил его Дэм. — Лорелея просто спит. Обряд был сложным. Да и мы несколько…
— Укатали молодую жену, — с усмешкой подсказал император.
— Ну, можно и так сказать, — буркнул Никлаус, присаживаясь на кровать, недовольный прямотой отца. — Отвечу на твои вопросы: наследники прошли слияние с фрайалом. Империи более ничего не угрожает. Магия Рели полностью раскрыта.
— Хоть какие-то хорошие новости, — пробормотал император, устало потирая глаза.
Напрягшись, озабоченно переглянулись, вспоминая недавние события и предательство нашей с близнецом фаворитки, посмевшей поднять руку на наше бесценное сокровище.
— Рассказывай, отец, — потребовал Дэм, скрещивая на груди руки. — Предательницу нашли? Если да, то, надеюсь, она живая после твоих псов? Мы предпочли бы сами с ней разобраться. Что вообще происходило в наше отсутствие?
— Теней, — равнодушно поправил император. — Нет, не нашли. И даже если бы нашли, она бы в любом случае осталась жива, к сожалению, тени — не каратели.
— Как не нашли? — изумились мы с братьями, недоверчиво смотря на поджавшего губы императора. — Не нашли в запечатанном дворце? За ночь?
— Она что, неуловимый Дхарес?
— Очень смешно, — пробурчал отец. — Тени и эйгары облазили каждый уголок дворца. Каждый камень. И если бы дворец не был запечатан магией крови Артерваргов, я бы решил, что ваша бывшая фаворитка успела сбежать. Что касается остальных обитателей дворца, этой ночью с помощью артефакта истины были допрошены абсолютно все, за исключением Даялы Крижель. Было установлено, что из допрошенных никто не причастен к происходящему во дворце. Но Макентош точно где-то здесь.
— Только вот где? — с задумчивым видом задал риторический вопрос Никлаус, поглаживая нашу малышку по головке.
— А что с Крижель? — спросил я.
— Да, в общем-то, ничего серьезного. Девочка слишком устала на балу и ее не смогли разбудить. Но Томклаус, на правах будущего мужа лэрди, заверил, что Даяла никак не может являться сообщницей Макентош. Более того, с ней она, кроме бала, ни разу не пересекалась, что подтвердили допрошенные слуги. Я склонен этому верить.
— На правах мужа? — я удивленно вскинул брови. — Когда успел?
Братья тоже удивленно хмыкнули. Отец пожал плечами, хитро прищурился.
— Наверное, тогда же, когда и вы, сыновья мои. Но кроме всего прочего, он признал равным темного эльфа, к которому девочка тоже проявила повышенное внимание, Сента Ришариаля. Да-да, не смотрите на меня так. «Дарованного» также придется отпустить. Передарим Томклаусу, делов-то.
Мы тихо расхохотались, но кивнули, не имея ничего против этого небольшого самоуправства целителя.
— В общем, думаю, нам нужно привести себя в порядок, и если дрянную девчонку никто не смог отыскать, даже твои тени, настало время призыва дрэко. А после хорошенько допросить, — с мрачным предвкушением произнес Дэм. — Дашь свое дозволение?
Его Величество задумчиво обвел нас взглядом, отмечая решительные лица, сжатые кулаки и поджатые губы, кивнул:
— Дозволяю. К тому же, будто мой запрет вас бы остановил. А с учетом того, что вы теперь контролируете свою магию, то и говорить не о чем. Только позаботьтесь о том, чтобы дрэкашес не разорвали на своем пути невиновных. Договорились?
— О чем речь, отец, — фыркнул я. — Ты за кого нас принимаешь?
— За будущих императоров. Жестких, пускай жестоких, но мудрых.
— Лестно слышать, отец, — дернул уголком губ в намеке на улыбку Вадэмиан.
Император, хмыкнув, бросил последний взгляд на завозившуюся малышку, которую сразу же подгреб под себя устроившийся рядом с вожделенным телом Клаус, и таинственно улыбнулся, пошел в сторону двери.
