– Да, – гордо ответила Олисия. – Я так воспитана.
– А с чего ты решила, что предложение стать зятем графа для меня будет лестно?
– Простолюдины всегда мечтают стать благородными, – непререкаемым тоном ответствовала графиня
– Да почему ты решила, что я простолюдин?! Тебе папенька твой не говорил, что я элморский барон?
– Говорил. Но я решила, что ты не можешь быть им сейчас! что ты станешь! бароном, когда закончишь академию. В вашей стране всякое возможно. А настоящий благородный никогда не унизится до того, чтобы работать поваром. И манеры твои – манеры простолюдина! – запальчиво, проглатывая слова, выплюнула юная …леди.
– И много ты видела баронов, чтобы рассуждать об их манерах? – ехидно поинтересовался я.
– Однажды к нам приезжал мой дядя… и я много читала в книгах. Ваши манеры совершенно не соответствуют. Меня тронули за плечо. Оглянувшись, я увидел Саллиниана.
– Мне жаль прерывать вашу дискуссию, но заведующая больницей уезжает в Заллир, и хотела бы с вами уточнить список необходимых зелий. Наш травник его составил перед отъездом, но, может быть, вы что-нибудь еще присоветуете?
– Хорошо. Иду, – я повернулся к Олисии и угрожающе сказал, – а с тобой я еще поговорю. Что бы ты там ни вообразила, но я барон из древнего рода, – не дожидаясь ответа, я поспешил за дознавателем.
Хозяйственная власть местной больницы была представлена полной пожилой женщиной с громоподобным голосом и манерами пехотного сержанта. Сразу было видно, что у такой не забалуешь: везде чистота и порядок, но стаи уборщиц резво что-то протирали и мыли; со стороны кухни доносились довольно приятные ароматы; очередь в столовую из ходячих больных была выстроена чуть ли не по-ранжиру.
– За меня остается госпожа Торсилеза, – деловито рявкнула заведующая, скептически осматривая мою фигуру. – Она справится с работой. А вот вы… Ну, если наш рыжик сказал, что справитесь, значит, справитесь. Когда-нибудь приходилось работать в больнице самостоятельно? Не на практиках с толпой наставников.
– Около года я исполнял обязанности помощника лекаря в столичной больнице королевы Сенлины. Там мне уже доверяли довольно сложные операции.
– Вот оно что-о-о-о! – понимающе протянул дознаватель. – Помощник лекаря столичной больницы…
– Сгодится, – довольно рыкнула заведующая. – Вот список зелий. Надо ли что еще? Пишите, что считаете нужным, и не стесняйтесь: все вытрясу из этого жмота – хранителя склада. Прочитав список, я добавил несколько пунктов.
– Кое-что добавил, но не уверен – дошли эти новинки до ваших краев или нет.
– Дойдут, – уверила меня заведующая. – Итак, я с вами прощаюсь. Надеюсь, – почти угрожающе сказала она, – что вы не обидите наших больных. Линичек, пошли, – она подхватила господина дознавателя под руку, повела на выход, но вдруг остановилась, снова развернулась ко мне и сказала, поумерив громкость. – И еще. Я очень благодарна вам за моего мужа. Сколько ночей мы с ним не спали. Сколько зелий обезболивающих он выпил. Сколько мазей втер… Не пересчитать. От всей души благодарю, – и она вместе с мужем поклонилась мне.
Я, в свою очередь, молча поклонился в ответ. Женщина с характером – сначала дело, потом личное.
Ко мне подошла стройная молодая женщина в мантии помощницы травника и тихим ласковым голосом представилась.
– Меня зовут Торсилеза. Я буду замещать госпожу заведующую на время ее отсутствия. С чего желаете начать, господин помощник лекаря? С осмотра больницы или с обхода?
– Меня можно называть просто Филлиниан. А начнем мы с обхода, – я уже видел операционную, ординаторскую, с палатами и больными познакомлюсь во время обхода, с кухней можно и позже. – Кто будет меня сопровождать?
– Младшая помощница Миринилла. Я ее сейчас к вам пришлю – заодно она возьмет карты пациентов.
В четырехместной палате для безнадежных заняты были три койки. Точнее, две больными – егерем тридцати двух лет с паучьей болезнью и стариком плотником семидесяти одного года с ишемической болезнью сердца; на третьей, видимо, иногда отдыхала какая-то женщина.
– Жена егеря, – шепнула Миринилла. – Не хочет до самого конца покидать мужа. Семья остается без кормильца, а так она все деньги на снадобья тратит, чтобы мужу хоть какое-то облегчение сделать. Вы же понимаете, у нас только сравнительно дешевые средства. Так на платную помощь денег у них нет, даже если все продадут. Жена и на это согласна была, так муж отказался. У лекаря заллирского больных много; помочь он может только на короткое время; так потом-то все снова возвращается.
Молодая еще женщина, исхудавшая от переживаний, с красными от бессонницы и слез глазами, не обратила на нас никакого внимания. Тихо сидела рядом с дорогим ей человеком, что-то шепотом рассказывала ему и поглаживала руку.
– У них двое детей: девочке тринадцать, а мальчику – девять. Маму отпустили, а по хозяйству сами справляются, – поделилась сведениями помощница.
Просмотрев обоих пациентов магическим взглядом, пролистал карты. Собственно, что я там ожидал увидеть? В графе «Примененные магусы» стояли пометки только о простейших, обезболивающих и поддерживающих структурах. Ничего другого травник сделать был не в силах.
Дед, с моей точки зрения, был и самым простым, и самым рискованным пациентом. Он мог без исцеления потерпеть еще полмесяца-месяц, а мог и… через час уйти в чертоги Богов. Слишком заросли коронарные артерии атеросклеротическими бляшками.
У егеря паучья болезнь своими метастазами уже существенно нарушила функции многих органов. Я откровенно сомневался, что мы с больным выдержим исцеление, настолько он был истощен. Фактически скелет, обтянутый кожей. И с каждым часом его шансы выжить стремительно падали.
Диета и зелья всем назначены правильно, претензий к Ирритано у меня не было – грамотный парень. Ишь ты, – усмехнулся я сам себе, – столичная штучка. Травник-то в зельях поопытнее меня будет, а я – «претензий не имею»! – понимаете ли.
Ладно. Решил так. Первым делом почистить сосуды деду, благо много сил и времени на подготовку это не потребует, а через денек этого безнадежного можно будет выписывать. Я не жадный, но полное омоложение мне еще недоступно – это первое. Второе – остаться без сил, когда они могут экстренно потребоваться, тоже не хотелось бы.
Вторым на исцеление, где-то через час после обеда пойдет егерь – мне надо успеть немного передохнуть. Я указал, какие подготовить эликсиры и растворы, а главное – капельницу. Без нее, боюсь, ничего не получится. Через кожу или желудок поступление необходимых веществ осуществляется все-таки слишком медленно. А через кровь – как по туннелям в вагонетке. Я видел в больнице, как лекари используют эту полезную вещь, но Греллиана – никогда.
