— Ну… — Я уставился на её грудь, четко обрисовавшуюся тонкой футболкой.
— Ах, да, как же забыла — ещё и о бабах!
— Не о бабах! — Запротестовал я. — О Любви!
— О любви? — Прищурилась Маша. — Знаю я вашу… Эй, эй, эй! Ты чего это меня тут так трогаешь?
— Любить хочу! — Признался я, обнимая её за плечи.
— Ну ты нахал… — Протянула Маша с немного непонятной интонацией. Не то восхищение, не то осуждение. Но, наверное, все же… А, какая разница.
Понятно, что никуда мы не пошли в ближайшие пару часов. Не до того было.
— Все же! — Маша пощекотала мне тонкими ноготками грудь. — Все же, хочу культурную программу!
— Сейчас придумаем… — Задумался я. — Что там в Интернете?
Ну, на фестиваль пива я её точно не поведу. Очередные производители очередного пива по древней традиции смешивания воды из‑под крана и мочи из‑под осла проводят эти фестивали каждый месяц с пугающей регулярностью, как заведенные. Чтоб им это пиво до конца жизни пить. И в кабак тоже не хочется, потому как погода хорошая, и нечего в кабаке‑то делать. Мне с Машей интересно пообщаться, а не пожрать… Хотя и поесть тоже надо.
Тогда, может…
В парк, конечно же. Куда ещё? О, кстати. А что это тут у нас? Вот это кажется подойдет, может, и знакомых встречу!
— Машуль, а ты не хочешь посмотреть на костюмированное представление? Как раз открытие сезона в Коломенском…
Маша заинтересованно подняла бровь.
Ну да, не ошибся.
На этот раз тут народу было побольше. Молчан, среднерусский такой воин, как раз доканчивал своего очередного соперника, когда мы подошли, я заметил лица знакомые, вроде бы кого‑то видел где‑то, поздоровался на всякий случай, пробился поближе, ведя Машу за руку, и впилился в Гюго.
Тот только глазами похлопал.
— Ого! Какие люди!
— Маша, это Саша. Саша, это Маша. Моя девушка! Он, вообще‑то, в милиции… — Я поглядел на Гюго. — А ты тут зачем?
— Охрана. — Сказал мне Гюго. — Из отдела сюда прислали, митинг какой‑то охранять, а оказалось, что не митинг. Вот и стоим тут. Холодно оружие, кстати, приказано изымать. Так что если есть что — лучше положить куда подальше, а то у нас ребята…
— Да нет, ты что…
— Привет! — Это Леночка, она держалась рядом с Гюго и вдруг смерила Машу подозрительным взглядом.
— Лена, это Маша, моя девушка. Маша, это Лена, девушка Алексея. Она учиться в аспирантуре моего института.
— Очень приятно. — Безмятежно — вежливо сказала Маша.
— Тоже… — Сказала Леночка. И тут же капризно вцепилась в локоть Гюго.
— Лее — е-е — ешенька… Хочу мороженного…
— Маша, а это Игорь. — Представил я Молчана. Тот свой поединок уже закончил и присоединился к нам. — Игорь, это Маша. Моя девушка.
— Очень приятно. — Сказала Маша.
— Леша! — Напомнила о себе Леночка.
— Ну… Пошли. — Быстро сдался Гюго, и они отчалили.
В сопровождении Молчана прогулялись по рядам реконструкторов, у него знакомых было море просто.
Под простым навесом поели простой же каши, отрекомендованной по рецепту какого‑то там мохнатого года… Ничего особенного, я в том мире, который за гранью сна, и похуже едал, Маше же не позволили её разные всяческие диеты съесть больше ложки. Дали Маше подержать меч, бутафорский, и сфотографировали на большой профессиональный фотоаппарат.
Против моего ожидания, тусовка Маше нравилась.
Ну да, конечно же. Одно дело такие пейзажи каждую ночь наблюдать, когда всё это средневековье у тебя настоящее, а не вот как тут, когда из‑под рукава кольчуги электронные часы торчат. И другое дело как бы на представление прийти, когда вот так красиво вроде бы, нигде такого пока что не увидишь.
Поглазели на представление, когда несколько человек изображали бой стенка на стенку. Нет, далеко, ой как далеко им всем до сержанта! Тот, помниться, строй на раз вскрыл, и пошел там рубить всех вдоль да поперек, а эти топчутся на месте…
Показали даже сшибку конных рыцарей… Три раза съезжались. Вот этого я не видел. Говорят, что в том мире турниры есть, надо будет хотя бы на один поглядеть!
Отдельно предлагали пробовать настоящей еды того времени, по древним рецептам, причем за хорошие деньги. Поросенок, запеченный с гречневой кашей, вчера ещё мяукал… То есть хрюкал. Туристы толпились, а мы с Машей уже каши напробовались, не стали.
Пошли дальше смотреть, что интересного.
Только пару шагов сделали, как вынырнул откуда‑то из толпы мутноглазый тип в распахнутой до пояса рубашке, подкачанный такой, смугленький.
— Девушка, не желаете ли сняться в кино? — Сходу атаковал смугленький. — Или, может, фотосессию? У вас типаж очень подходящий…
— А я уже! — Похлопала глазками Маша, взяв меня за руку. Тип скользнул взглядом по моей фигуре, что‑то для себя решил, пожал плечами и растворился в толпе.
Здоровенный и волосатый как медведь кузнец в холщовых штанах и брезентовом фартуке на голое тело ковал подкову, сидя на березовом чурбаке. Длинные волосы перехвачены простой берестяной ленточкой.
Подкова получалась хорошо, на загляденье. Закончил, сунул в чан с водой, облако пара — и передал какой‑то иностранной туристке средних лет.
— Oeh, Russian Smith is…
— Машенька, здравствуйте! — Вдруг раздалось позади. Не басом, но очень так похоже.
Обернулись.
— Семен Борисович! — Обрадовалась Маша. — Здравствуйте! А вы же в Питере должны были быть?
— Ну, не сложилось. — Пожал плечами высокий и полный мужчина, стильный, в простых джинсах, футболке и белом пиджаке. Полное лицо, бородка клинышком, круглые очки в тонкой оправе и добродушный такой взгляд. Но дяденька производил впечатление больших денег как минимум. Вроде бы пиджак да джинса, но все сшито безупречно, ни одной нитки не торчит, нарочито просто, хотя и из довольно хорошей ткани, на пиджаке ни одной лишней складочки нету. И поведение нарочито простое какое‑то.
Почему‑то захотелось назвать его "денди", то есть человек вроде бы при деньгах, но ведущий себя нарочито просто и того не показывающий. Или это как‑то наоборот, человек среднего класса, стремящийся во всем подражать и уподобляться настоящей аристократии? Уж не помню, но вот Семен Борисович денди да и всё тут.
* — денди — мужчина, подчёркнуто следящий за "лоском" внешнего вида и поведения, изысканностью речи. Воспроизводит манеры, общение и моду аристократа, хотя сам, зачастую, принадлежит среднему классу.
— А почему вы не представили вашего молодого человека? — Меж тем поинтересовался только что поименованный денди.
— Семен Борисович, Сергей, мой молодой человек. Сергей, это Семен Борисович, арт — директор "Вирт — Интернейшенел" и фотограф по совместительству.
