- Как ты додумался пойти домой? - жрец нахмурился. - Почему он так выглядит? Это ты его позвал?
Тиотим соображал, что от него нужно жрецу. Додумался не сразу.
- Да, я почему-то его позвал.
Кливирин хмыкнул.
- Он был таким как сейчас?
Тиотим никак не мог сопоставить то, что видел с реальностью. Да он представлял Монту, видел Монту, воображал Монту.
- Монту? - позвал Тиотим.
- Он - Бариэль. Это не правильно и не вежливо звать его Монту.
- А где охотник?
- Здесь, среди воинов у огня. Ты не в себе. Лежи. Это яд.
- Как я здесь оказался?
- Бариэль перенес тебя. Тиотим, ты узнал, в какой части тюрьмы держат короля Мартина?
- Его там нет, - выскользнула сама собой фраза. - Он в своей столице.
Кливирин внимательно посмотрел в глаза ученику, ничего не сказал и тоже ушел.
Вскоре к нему пришел охотник.
Тиотим хотел сесть, но все вращалось колесом, он безвольно рухнул на ложе.
Старик склонился, послушал его дыхание. Потом добыл что-то откуда-то и почти насильно всыпал в рот Тиотиму какой-то безвкусный порошок. Тиотиму пришлось его проглотить. Он облизывал сухие губы.
- Как выглядит Мо… Бариэль? - спросил Тиотим.
- Кхе. Как девчонка, - довольным тоном хмыкнул охотник. - Глазки горят, недраная одежда, сапоги опять. И меч. Только она его прячет. Она такая, как я ее знал, хвала небу. Мне так больше нравится.
- Ты помнишь там, на перекрестке, ты что-то мне говорил об убийстве?
- Не припомню точно. Что я сказал?
- И я тоже точно не помню. Как думаешь, Бариэль это тот самый странник?
- Кливирин так считает.
- А ты?
- Так я ж с ним недавно знаком?
- А что чувствуешь?
- Тебе какой в том толк? Голова не болит?
- Немного. Позови Мо… Бариэля.
- Не могу. У него совещание с воинами. Они соображают, как сподручней вызволить Мартина.
- А разве мы знаем, где он?
- Прибыл лазутчик из бывшей королевской столицы. Говорит, город почти пустой, легион оттуда пропал, десятка три солдат осталось. К вечеру уже выступим. То, что я тебе дал - хорошее противоядие. Сильнее магии Кливирина. Своими ногами пойдешь.
Еще не наступила зима. Еще стояли осенние сырые туманы. Наверное, никогда еще туман не был так желанен в это утро. Не потому что он скрыл их от посторонних глаз, а потому что их глазам не сразу предстала та разруха, которая царила в столице.
- Я догоню. - Странник замер, он смотрел вниз на туманное марево, на силуэт города.
- Я останусь, - сказал Кливирин. - Тиотим, тоже останься.
- Ни одного арбитра. Ни одного зеркала, - спокойно произнес странник.
- Здесь иные силы. Дворец создает такие поля, что ни одно зеркало не может их отразить точно, - пояснил Кливирин.
Он услышал, как странник презрительно хмыкнул. Он знал мотив, он виноват за то, что его народ изобрел свою систему дверей, используя и изучая медальон. Кливирин очень надеялся, что со временем Бариэль отдаст ему медальон снова. Страннику этот ключ оказался ни к чему, его способность находить бреши в пространстве оказалась не подвержена забвению, а Кливирин без него потерял половину своих возможностей и еще потеряет авторитет. Впрочем, об авторитете при сложившейся ситуации стоило печалиться в последнюю очередь.
Кливирину не нравилась подозрительность, с которой странник к нему относился. Ему не был по душе его новый измененный облик. Бариэль прежний был внушительным по виду существом с мощным телом, силой, даже мощью, твердыми принципами, волей и напором. То, что от него осталось - это миловидное не слишком крепкое на вид существо, которое скорее нравилось окружающим, чем вызывало трепет. Охотник за глаза пару раз назвал его беловолосой бестией, для Кливирина это эпитет звучал не шуткой, а оскорблением. Жрец был не в силах проникнуть в его замыслы, остальные и не пытались. Воины горного народа, едва узнав, что перед ними странник тут же поверили в это. Кливирину, если бы не охотник, было бы не уговорить их оказать помощь. Едва старик рассказал им о чуде на озере, как они засобирались на подмогу. А когда появился сам Бариэль, нашлись те, кто видел его в столице Мартина. И вместо того, чтобы почитать его как значительную фигуру, они стали вспоминать малозначительные байки и хохотали всю ночь. И Бариэль с ними за компанию. То, что услышал Кливирин, звучало постыдно. Забвение загасило в нем былое достоинство.
Он следовал плану, которого Кливирин не знал, он не был посвящен в замысел. Он всю жизнь считал, что был доверенным, что знал тайну странника, а в итоге понял, что знает лишь незначительные фрагменты, а медальон, что он тщательно хранил, оказался страннику не нужен.
Тут, на холме, он задал решающий вопрос:
- Какую роль ты отводишь мне?
- Сначала мы разыщем Мартина, а о ролях поговорим потом. Я его не чувствую.
- Ты можешь чувствовать его на таком расстоянии? - спросил изумленный Тиотим. - Если ты не чувствуешь его здесь, то мог не чувствовать в тюрьме. Ты ошибся!
- Тиотим! - прикрикнул Кливирин.
Он чувствовал, что Тиотим что-то от него скрывает. Он никак не мог припомнить обстоятельства, при которых странник увел его из города. Это не действие яда, Тиотим умышленно, что-то не рассказывал. Кливирин терял контроль над ситуацией и своим учеником.
- Дойдем до дворца и узнаем, - сказал странник и пошел по склону вниз.
- Нам нельзя во дворец. Ни мне, ни Тиотиму. Мы не из круга Мартина.
- Со мной вы не заблудитесь. Как ты сразу не понял, что Мартина сложно пленить? - спросил через плечо Бариэль.
- Мы полагали, что он выйдет защищать свой народ, свой город, свои земли, свое творение. На это была сделана главная ставка при нападении на город. Король только предупредил жителей, они ушли раньше, чем мы ворвались, - презрительно сказал Кливирин. - Город был сдан без поединка.
- Это была не трусость… - многозначительно произнес странник и замолчал.
Тиотим шел последним. Он разделял мнение учителя - Мартин струсил. Он не проявил силу.
- А хвастались так, будто тут было побоище! Фыф! - фыркнул странник.
- Это вопрос престижа и политики, - возразил ему Кливирин. - Наш народ некогда был избран владыкой, как самый выдающийся. Именно нашему народу раскрыты тайны существования этого мира.
- Ты ему служил? - спросил напрямик странник.
- Да, как все в этом мире. И Мартин - его слуга, - гордо заявил Кливирин.
- Так почему же он не убил тебя?
- Потому что я не нарушаю законов. Я обладаю знанием, но и умею хранить его.
- Если б не забвение, я бы поведал тебе иную правду, - сказал странник в ответ, в интонации слышалась ирония.
Тиотим снова вспомнил крышу и разговор с Монту, которые ему привиделись. Ирония показалась Тиотиму отголоском того разговора.
