– Голаф, – слабо позвала Верда, все еще прижимаясь спиной к холодной шероховатой стене. – А знаешь, мне страшно. До сих пор будто острые коготки в груди скребут.
– Глупости, госпожа Глейс. Это был призрак. Бесплотная тень неизвестно кого, – он подошел к ней, поправляя сбившиеся назад ножны. – Вид, конечно, у твари неприятный. Отвратительнейший вид. И морда вроде не с того тела. У либийцев все не так: и боги, и твари. Но чего тебе бояться рядом со мной, – франкиец улыбнулся, коснувшись пальцем маленькой ямочки на ее подбородке. – Да ты и сама в свалке со скелетами была совсем не робкая.
– Знаешь ли, иногда находит слабость и хочется, чтобы тебя кто-то оберегал, жалел, – Верда задержала его руку у лица и, прикрыв глаза вздрагивающими ресницами, проговорила. – Голаф, а поцелуй меня… Ведь я же не такая плохая. Пожалуйста…
– Зачем это, госпожа Глейс? Ты уверенна, что тебе… от этого будет лучше? – он наклонился, поглядывая в ее голубые с серебряным отблеском глаза.
– Да. Мне это уверенности придаст. Мне станет теплее, если ты не совсем холоден, – встав на цыпочки, мэги потянулась к нему.
Он не отзывался долго, испытывая ее горячим взволнованным дыханием, и лишь когда Верда выразила нетерпение, уколов ногтями его спину, франкиец ответил застенчивым поцелуем. Чувствуя вкус ее подкрашенных, пахнущих фиалками губ, он на мгновенье отстранился, подняв голову к звездам, нарисованным золотом на своде, и снова склонился к госпоже Глейс, облизывая ее рот влажным языком.
– Ты – белая паучица. Верно говорит Астра Пэй, – прошептал рейнджер, оторвав ее от земли и прижав к стене.
– Зачем говорить о ней? Ее рядом нет, – обвив талию Бриса бедрами, мэги поднялась выше, глядя на него победно, словно Рая на молящегося паломника у алтаря. Легкая ткань калазириса, зацепившись за подбородок франкийца, скатилась вниз, обнажая выпуклую нежно-розовую грудь.
– Сюда кто-то идет, госпожа Глейс… Я слышу звуки там, за стеной, – произнес Голаф, сражаясь с возбуждением, жаркой лавой разлившимся по телу.
– Не ври, ты слышишь только свое желание и стук моего сердца, – мэги потянула шнурок, расстегивая ворот его рубахи, едва касаясь, провела ладонью по голому плечу Бриса.
– Извини, но ты хотела только один поцелуй. Прошу, остановимся на этом, – он оторвал ее от себя и поставил на пол, словно неуклюжую тряпичную куклу.
– Грубый мечник, – отведя взгляд, Верда отступила в сторону. – Может быть, я хотела узнать, насколько преданный любовник у мэги Пэй. Только и всего.
– И что, узнала?
– Прямо скажем, не слишком. Не слишком преданный, – она поправила калазирис и горько усмехнулась. – Еще хочу знать нравлюсь ли я тебе хоть чуть-чуть. Что я для твоей дикой, прохладной души?
– Ты очень красивая женщина, госпожа Глейс. Это правда, – Голаф погладил ее бархатистую щеку, трогая пальцами светло-золотистые локоны. – Только я люблю мэги Пэй. Наверное, безумно люблю. Когда ее долго нет рядом, я тихонько схожу с ума. А когда она со мной, я тоже схожу с ума, но уже по-другому.
– Не сходи с ума, рейнджер. Сердце должно быть легким. И ум должен быть легким и подвижным. И не бойся, я не добиваюсь твоей любви. Хотя ты меня сильно раздразнил. В другое время я бы всласть поиздевалась над тобой. Жалко, что для нас нет этого «другого времени».
– Сюда действительно кто-то идет, – Брис вышел из-за колонны и, повернувшись в пол-оборота, застыл. Он прислушивался к далеким звукам, в которых смешалось редкое постукивание, шаги и чьи-то голоса.
– Знаю, – еще раньше на ментальной волне Верда почувствовала неторопливое передвижение за тяжелыми блоками, слагавшими стены. – Помолчи, минутку, – попросила она, опустив веки и сосредоточившись. – Идут. Впереди Леос, ударяя шестом по полу. За ним Астра, сердитая на нас. И Каррид, несущий мою и твою сумку. Видишь, господин Брис, неумно как они поступают, вместо того чтобы дождаться нас на том же месте.
– Неумно, хотя я просил… – Голаф раздраженно запахнул край плаща и шагнул вперед, решив пойти навстречу друзьям.
– Постой, – задержала его мэги Глейс. Она зажмурила глаза и вытянула руки перед собой, стараясь распознать проекцию ходов этого уровня гробницы. – Позади ответвление и большой зал с магической печатью. Еще коридор. Раздваивается. Еще, – отдернув ладонь, будто от прикосновения к горячему камню, мэги стлала поворачивать ей то вправо, то влево, рисуя в воздухе представившееся ей расположение проходов. – Еще длинный коридор. Сюда. Потом сюда. И так. Дальше прямо. И поворот. Все, – Верда выдохнула, сбрасывая напряжение. – Успокойся, Голаф, они идут сюда. Несколько поворотов пустого коридора и они выйдут к нам. Оттуда, – она указала пальцем на конец зала, где заканчивался ход, приведший к ним стража Анобиса.
– Удивляешь меня, волшебная госпожа, – искренне признал рейнджер. – Как ты это делаешь?
– Немного магии и умения. Кстати, недоступного мэги Пэй, – она вышла из тени колонны на свет, отряхнула одежду от пыли и поправила растрепавшиеся волосы. – Как я выгляжу?
– Прекрасно, – бросив на нее короткий взгляд, отозвался франкиец и снова стал прислушиваться к приближавшимся звукам: неровным шагам, глухим ударам палки.
Скоро в темном конце коридора появилось бледно-голубое свечение. Затем из-за угла высунулась лохматая голова Леоса. Тут же скрылась. На смену ей в проход выскочила дочь магистра. Вскрикнув, она бросилась навстречу к Голафу.
– Гадкий франкиец! – подбежав, Астра отчаянно ударила кулаками его в грудь. – Ну, как ты мог бросить меня! Собачий пес! – ее глаза покраснели, она еще раз уже слабее ударила рейнджера, и, всхлипнув, прижалась щекой к месту, где частой дробью стучало его сердце.
– Извините, госпожа Пэй, но Голаф здесь невиноват. Впрочем, как и я. Кто мог знать, что плита закроет проход? Разве что боги, – оправдалась мэги Верда.
– Слава Балду! Мы думали там всякое! Всякое наидурнейшее думали! Даже выпили половину вина, – признался Каррид Рэбб и, пыхтя, опустил на пол тяжелые сумки.
Леос, выронив шест, заключил в объятья раскрасневшуюся госпожу Глейс.
– Никто не виноват? Совсем никто, – передразнила Астра, оторвавшись от Голафа, и с подозрением глянув на Верду. – Надеюсь, эта сучка не пыталась обольстить тебя своим бесстыдством? Правду мне отвечай, – она стиснула ладонями щеки франкийца и повернула к себе.
– Признаться и мыслей таких не было, – Голаф выдавил бледную улыбку и добавил. – Мы слишком спешили найти вас. Попутно нашли лестницу на следующий уровень.
– А мы видели такие же двери. Две двери, – заметил Рэбб, похлопывая ладонью по пластинам позеленевшей бронзы. – Правда, закрытые крепко.
