— Наличие амулета не повод бездумно играться с опасными вещами, — хмуро заметил я. — Что это вообще за идея — копаться в записях мерзкого некроманта? Вам-то зачем это знание? На костер захотелось?
— Я только хотела посмотреть, нет ли там чего-нибудь полезного! — выкрикнула Ребекка, обиженная моими словами и, тут же растратив свой пыл, спросила: — Дарт, а нельзя ли еще немного меня подлечить?.. А то одного заклинания, кажется, мало. Боюсь, останутся следы от ожогов…
— Вот и хорошо, — кивнул я. — Поэтому-то я и использовал слабое целительное заклинание. Может, если вы всегда будете видеть результат того, к чему приводят безрассудные выходки, то перестанете совершать глупости. Взглянете на свои руки и подумаете дважды, а то и трижды, прежде чем что-то делать.
— Ты злой, Дарт, злой! — всхлипывая, воскликнула Ребекка. — Хуже варга! — И, закрыв лицо руками, разрыдалась.
Приключившаяся с Ребеккой истерика смутила меня. В конце концов, с чего я вдруг взялся за воспитание этой леди? Какое я имею на это право? Никакого. Тем не менее, отступаться нельзя. Будет безумно жаль, если эта наивная, но добрая девушка погибнет по собственной глупости. И раз уж взялся, нужно хоть немного научить Ребекку задумываться о последствиях своих поступков.
Посмотрев на плачущую навзрыд девушку, я решил, что сурового урока для нее было достаточно, и обратил на нее заклинание исцеления. И чтобы не превращать ее в своего врага, притянул к себе, памятуя об отходчивости девушки, и, обняв, ласково сказал:
— Ну, хватит, Ребекка, успокойтесь. Все уже позади — вы живы и здоровы. И извините меня за жестокость. Я очень переживаю за вас, вот и рассердился на вашу выходку, чуть не погубившую вас.
У Ребекки тотчас высохли слезы. Подняв на меня взгляд, она с тоской проговорила:
— А что мне остается делать, Дарт? Ты скоро доставишь меня к тете и уедешь… И я буду совсем одна, без защиты… А я как вспомню свое пленение, как представлю, что подобное может повториться, так меня сразу бросает в дрожь. Вот я и пытаюсь найти способ защититься от подобного.
— Ребекка, но у вас же здесь влиятельные родственники, неужели вы думаете, они позволят кому-то вас обидеть? — постарался я успокоить девушку.
— Я их даже ни разу не видела, — всхлипнула Ребекка. — Отец сказал, они хорошие люди, но я в это не верю, иначе зачем им с мамой было уезжать в Империю?..
— Но ведь ваш отец понимал, что делал, отправляя вас к тете, — заметил я. — Не думаю, что он поступил бы так, если бы не был уверен в вашей безопасности рядом с ней.
— Может, ты и прав, но я все равно боюсь. Ты-то меня всегда спасешь, а вот как будет там…
— Успокойтесь, Ребекка, — погладив девушку по спине, сказал я. — Вот увидите — все у вас будет хорошо. Пройдут ваши страхи, и вы забудете свое пленение как страшный сон. И не сомневайтесь — есть на свете порядочные люди, и без меня найдется кому за вас заступиться.
— Я так не думаю, — грустно вздохнула Ребекка. — Мне только рядом с тобой спокойно. Жаль, что ты меня совсем не замечаешь. Только на эту гадину клыкастую пялишься. А я ведь могу тебя полюбить, в отличие от нее… — И совершенно неожиданно извернулась в моих объятиях и поцеловала меня.
Я на мгновение растерялся, не зная, как поступить в такой момент, и меня тут же захлестнуло волной негодования. Кого-то не оставил равнодушным этот поцелуй. И я прекрасно понимал, кого именно. Но и мгновенно освободиться из объятий Ребекки не мог, тем более что она опять уткнулась носом в мое плечо и начала всхлипывать. А Мэри, похоже, сразу ушла. Я решил сперва окончательно успокоить Ребекку, чтобы она не натворила еще каких-нибудь дел, а уж потом объяснить все своему партнеру.
* * *
С трудом подавив желание прибить на месте эту наглую девку, которая, несмотря на свою маску наивной простоты, очень даже неплохо соображает, как действовать с парнями, Мэри ретировалась с места событий. Спускаясь по лестнице в зал, оскалилась, шугнув одного из попавшихся по пути постояльцев, одарившего ее масленым взглядом. Снова представив увиденное в комнате Ребекки действо, негодующе фыркнула и отправилась на улицу, размышляя о том, насколько же хитра эта смазливая девица — хоть и не варг, а нюхом чует, гадина, когда слезки пустить, а когда на шее повиснуть.
И Дарта стоило бы потрепать хорошенько, чтобы не велся на уловки этой девчонки. А то как же: «Ах, она так беззащитна, так наивна…» Пропадет ведь без его опеки. Не соображает, глупый мальчишка, что это тоже своего рода игра, подобная варговским, направленная лишь на поимку добычи в его лице. Окрутить подходящего парня и быстренько выскочить замуж — замыслы Ребекки просты и очевидны для всех, кроме этих наивных мужчин.
«Впрочем, сейчас все это ни капельки не важно, — подумала Мэри, — Дарта ждет смерть, так как Арис не отступится от своего». И настроение у нее резко испортилось. «Такая добыча, какой еще никому не доставалось, и все впустую… Ладно бы еще нас ничего не связывало, можно было бы спокойно отнестись к неизбежной гибели Дарта, но до слез обидно потерять человека, ставшего таким близким. На душе становится тоскливо, как представлю, что его не будет. А уж если самой придется его убивать…»
Зло оскалившись, растревоженная своими мыслями, Мэри крутнулась вокруг себя. Не найдя ничего подходящего, на чем можно было бы сорвать досаду за свое бессилие, разочарованно опустила руки, зацепившись при этом левой кистью за прицепленный ремешками к поясу кинжал богини. Гневно глянув на раздражающую помеху, напомнившую ей о Долге, девушка выхватила каменный клинок и, в два длинных шага добравшись до купальни, пристроенной к зданию таверны, размашистым ударом вонзила матово-черное лезвие в деревянную стену.
— Не стану я убивать Дарта! — глядя в небо, зло заявила она и надавила на рукоять кинжала. Со стеклянным звоном взятое на излом лезвие брызнуло в стороны каменным крошевом, и в руках Мэри остался лишь жалкий огрызок дарованного Арис оружия.
Сделав свой выбор, Мэри поглядела на дело своих рук и, покачав головой, направилась к распекавшему конюха Стоуну. Да, она не станет убивать Дарта, но найдутся и другие исполнительницы. И, скорее всего, она попытается им помешать… Без надежды на победу. Но есть кое-что, что нельзя унести с собой в могилу. Нельзя допустить, чтобы исчезло в безвестности знание, которое позволит варгам быть счастливыми.
Наказав Стоуну передать от нее Дарту короткое послание, Мэри воспользовалась пологом невидимости и прошла обращение. А затем взмыла ввысь и устремилась в Талор.
За каких-то несколько дней Мэри преодолела путь, который обычно занимает более полутора декад, и практически не устала. Привыкла уже к полетам и гораздо эффективнее расходовала силы. На лошади определенно куда утомительнее передвигаться. Еще бы голова не болела от поисков решения для неразрешимой задачи, так и вовсе было бы славно.
