— Я все понял, отец. Но что в этой ситуации получаю я?
И с удовлетворением увидел, как настороженно блеснули глаза Кембритча-старшего.
— Я же сказал, — с раздражением начал перечислять он, — ты поднимешь семью наверх, дашь нам власть и вес, сможешь влиять на королеву…
— Нееет, — с удовольствием протянул Люк. — Это нужно тебе. Мне слава, почет и место семьи в иерархии местной аристократии абсолютно безразличны. Вот и получается, что все в плюсе, кроме меня. Ты получаешь кресло премьера, принцесса — трон, страна получает стабильность и безопасность. А я остаюсь в минусе. Или ты считаешь, что я буду в восторге от почтенного статуса принца-консорта, осеменителя королевы? Да на хрен он мне сдался! Все время держать лицо, никакой свободы, ни в клуб, ни в бордель, ни на пьянку…
Старший лорд презрительно поморщился, побарабанил пальцами сложенных "домиком" рук по животу:
— И чего ты хочешь?
— Вот, это другой разговор, папочка, — гадко улыбнулся Люк. Он быстро соображал, что включить в список: — Ты в течение двух дней подпишешь с матерью документы на развод. Оставишь в полное владение ее родовой замок и вернешь ее деньги. И больше никогда не будешь настаивать на встрече с ней. Не звонить, не встречаться, пропасть из ее жизни.
Наступила пауза. Лорд Джон размышлял, а Люк допивал конъяк. Не самый лучший, кстати. Или это у него от новости испоганилось восприятие?
— А если я не соглашусь?
— Будете искать другого осеменителя для королевы, папенька. Мне ваши политические игры неинтересны, а мой образ жизни устраивает. И для согласия мне нужна очень весомая причина.
Он, конечно, блефовал, и хорошо, что отец не знал, что выбора у Люка нет.
— Хорошо, — нервно сказал Кембритч, поднимаясь. — Через два дня у тебя будут все документы. А ты заверишь мне согласие вступить в брак с наследницей, чтобы я мог предъявить его членам партии.
— А вы не подумали, что она уже давно может быть замужем, с выводком прелестных детишек? — ехидно поинтересовался Люк, наблюдая за переживающим свой проигрыш отцом. Но тот только махнул рукой:
— Покойная королева ухитрилась нарожать аж шесть дочерей. Хоть одна незамужняя для тебя найдется. Но мы все надеемся, что это будет Ангелина, самая сильная кровь. И, Люк, — он с нескрываемым отвращением оглядел сына, — перестань уже пить, наконец. И вымойся, от тебя несет, как от бочки с сивухой.
— И я был рад тебя видеть, папочка, — и Кембритч-младший отсалютовал стаканом закрывающейся двери.
После ухода отца он заехал в Зеленое Крыло и подробно рассказал начальнику о состоявшемся разговоре. Майло Тандаджи хмыкал, и непонятно — сочувственно или ехидно.
— Теперь в Лесовину? — спросил он, получив подробный отчет об идущем расследовании.
— Угу, — печально отозвался Люк, в ушах которого издевательски стояли звуки свадебных песнопений. — Послезавтра встреча с Байдеком, и буду искать старого королевского мага. Поймем принцип действия королевского амулета — найдем…мою будущую супругу.
— Не расстраивайся, — с непроницаемым лицом сказал ему на прощание Тандаджи. — Брак, это дело такое. Больно только первые десять лет. Зато получишь иммунитет к пыткам.
***********
Хриплый шепот обволакивал меня, заставляя ерзать под теплым одеялом и сжимать коленки.
— Марриина…Марришшка…Прррооосссниииись…
Во сне огромный коварный змей с горячей, шелковой, чуть шершавой шкурой обвивался вокруг меня, вокруг моего обнаженного тела, терся о мою кожу и что-то шипел и рычал мне в ухо, и это заводило меня до неприличия.
— Прросссыпайсссся….зззлюююкаааа….
Сон как рукой сняло и я подскочила на койке. В моей палатке, у моего спального места, сидел лорд Люк Кембритч и, похоже, улыбался. В темноте разобрать было сложно.
— Лорд, вы в своем уме?!!Что вы здесь делаете?
— Люк, — напомнил он невозмутимо.
Я откинулась на подушку и застонала, подавляя желание ударить его по голове чем-нибудь тяжелым. Часы, стоящие рядом с кроватью, показывали два ночи. Я заснула час назад, и в шесть нужно было вставать, принимать смену.
— Сюрприз не удался, — сообщила я ему очевидное. — Повторяю вопрос, что вы здесь делаете? И, поверьте, от него зависит то, как сильно я буду вас бить, после того, как получу ответ.
— Я соскучился, решил приехать сюда, за тобой. Ну и зашел поздороваться…
Бах! — подушка врезалась в него, а он хрипло и весело захохотал, откидывая голову. Сразу вспомнился змей из сна и стало жарко.
— В два часа ночи? В ДВА ЧАСА НОЧИ? Когда я сплю после охрененно тяжелого дня? Чертов эгоист! Как тебя вообще пустили на территорию госпиталя?
— Ну, не злись, Маришка, — ничуть не раскаиваясь, попросил он. — Я на пару минуток.
— До завтра нельзя было отложить? — огрызнулась я. — Отвернись!
— Никак нельзя, — прошептал он хрипло. — Я очень соскучился.
Он все-таки послушно отвернулся, и я выбралась из одеяла, нащупала длинную рубашку, набросила на себя. Страшно захотелось курить. Вот за что мне этот большой избалованный ребенок? Захотел — сделал, и плевать на все остальное.
Вышла из палатки, закурила. Он подошел сзади, обнял за талию, положил голову на плечо.
— Не злись, — прошептал в ухо.
— Люк, ты невозможен. Я почти не спала все это время, и только выдалась возможность, — ты меня будишь. Не говоря уже о моей репутации среди коллег и пациентов.
— Темно, — он потерся носом мне о затылок, коснулся губами. — Твоя репутация в безопасности. А досыпать сейчас пойдешь. Я только хотел поздороваться. И пригласить тебя на свидание.
Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. И точно, большой эгоистичный ребенок.
— Люк, мы находимся в разрушенном городе, в госпитале более десятка тяжелых пациентов и полторы сотни легких. Какое свидание? О чем ты?
— Мариша, — сказал он неожиданно тоскливо, будто у него кончились силы. Или будто вся тяжесть мира давила на него. — Пожалуйста, Маришка. Я сейчас уйду. Хоть недолго завтра побудь со мной.
Он стоял, уткнувшись лицом мне в чувствительное место между плечом и шеей, согревая мою кожу дыханием, и смиренно ждал ответа.
И я согласилась, конечно.
******
За беготней по пациентам, очень непростой повторной операцией мужчины со сложным повреждением органов брюшной полости, я начисто забыла об обещанной вечерней встрече. И сдав смену, устало направилась в сторону жилой зоны полевого госпиталя — взять в палатке душевые принадлежности, помыться в общем помывочном блоке, и после этого поесть. Желудок требовательно заурчал, намекая, что надо бы изменить последовательность действий.
