Когда?
— Как и она от него, — Виттар отвел взгляд.
— Именно. И эта связь тебя не... удивляет?
Мягкое слово, обтекаемое. Пожалуй, эта связь вызывает много эмоций, и удивление — не главная из них.
— Девчонку проверили.
Альва. Наполовину.
Дитя Камня и Железа. Наполовину.
Светловолосая. И зеленоглазая.
Почти сгоревшая — ей немного оставалось, но упрямо отталкивавшая руки Виттара. Ее жара хватило, чтобы согреть Одена, а значит, Виттар будет терпеть это недоразумение и сделает все, чтобы она жила и была по возможности довольна жизнью.
— Проверили, — снова согласился Король. — И сочли не представляющей опасности. Я знаю. Только... помнишь Саварж?
Не крепость, но город, добровольно перешедший под руку Короля. За полтора года до окончания войны, за год до вылета Черных Драконов.
Открытые ворота. Улицы.
Парад и речи.
Губернатор, который сгибался не то от избытка подобострастия, не то под тяжестью собственной цепи. И бархатная подушка с золотыми кистями, на которой возлежал символический ключ.
Бал в Ратуше.
И светлое местное вино, легкое, казавшееся таким... неопасным.
Тосты во славу Короля.
Предвечной жилы.
За успех похода... жареные перепела. И ягнячьи ребрышки в ежевичной подливке. Седло тура. И голова же его, которую выносят на посеребренном блюде. Рога зверя обернуты фольгой, а в глазницы вставлены куски хрусталя.
Мясо нарезают тончайшими ломтиками... и подают Виттару.
Он сидит по правую руку Стального Короля. Он пробует все, что подают Королю. И кусок мяса разрезает пополам. Оно нежное, и ароматные травы подобраны чудесно.
А голова начинает кружиться минут через пять...
Яда нет в мясе. Яда нет в вине.
Там лишь части, которые собираются в одно целое... и счастье, что Стальной Король устойчив в своих предпочтениях. Виттар горел четыре дня, но выжил.
— Я почти уверен, — Стальной Король отворачивается от окна. — Что подозрения безосновательны, но...
...но лучше не рисковать.
Разум согласен с Королем. Что же касается сердца, то... Оден будет жить.
И значит, все наладится.
— И Виттар, ты нужен мне здесь, — Король дернул кружевной манжет, пытаясь прикрыть пятно. Надо полагать, уже вечером он вспомнит о старой привычке и перчатках из тонкой лайки.
Когда-то они были в моде.
Месяца три, а то и четыре... и мало кто знал, что стоит за модой.
— Сверр? — в папке из тонкого картона лежали отчеты, сколотые массивной медной скрепкой, и мятая листовка.
...убийство на доках.
...двойное убийство в пригороде.
...исчезновение семьи в Картон-Хаус, залитый кровью дом и след, который вывел к болотам.
...труп, повешенный на королевском путевом столбе, изрядно обглоданный, по официальной версии — волками.
Все погибшие — полукровки, хотя из альвинов был только последний.
— Он пока еще держит стаю, — Король смотрел на бумаги с выражением величайшего отвращения. — И он не глуп. Успевает уйти до облав... держится болот.
Следит.
Выводит стаю. Позволяет рвать.
Есть.
И отзывает раньше, чем появляется гвардия.
Дороги наверняка перекрыты. И болота оцеплены, но слишком они велики, чтобы поймать призрака.
— Пока получается... сдерживать слухи, — Король пальцем указал на листовку. — Но прокламации их... находят отклик.
«Новому миру — чистая кровь!».
— Перемены, как понимаешь, многим не по нраву.
«Кровь никогда не лжёт, лжёт только примесь. Нет ничего печальнее, чем наблюдать за ничтожеством, барахтающимся меж двумя потоками крови, текущей в его жилах, неспособным определить, кто он есть. Такие существа от рождения моральные утопленники и уничтожение их — есть благо и первейшая задача любой расы».
Стальной Король вновь повернулся к окну, предоставляя Виттару возможность самому сделать выводы.
Новый закон.
Отобранное право сохранить чистоту крови.
И ослабление.
Так они видят, не способные признаться самим себе в том, что виноваты в смерти собственных детей. Смотрят друг на друга, пытаясь понять, кто первым уступит Королю. Ждут.
«И нет преступления страшнее, чем преступление против своей крови...»
— Их где-то печатают, — Виттар закрыл папку.
— Уже нет. Но многие прочли.
...и согласились.
— Некоторые идеи альвов нашли весьма живой отклик в умах, — Стальной Король убрал папку в верхний ящик стола. — И может случиться так, что на призыв откликнуться... решат, что смерть полукровки — это благо.
А это куда опасней одичавшей стаи. И безумец вполне может стать символом.
Сверр из рода Лунного Железа должен был умереть.
Быстро.
И по возможности тихо.
— Я займусь, — у Виттара зачесался шрам на животе.
На этот раз поединка не будет.
Охота. Травля.
И точка в затянувшейся игре.
— Хорошо, — Король поднялся и сделал знак следовать за собой. Он шел, почти не опираясь на трость, которую продолжал носить с собой. — Остался открытым один вопрос, решить который, надеюсь, получится быстро...
Виттар вздохнул: решение было очевидно.
И вмешательства Короля не требовало.
— Видишь ли, у меня нет ни малейшего желания ссориться со своим Мастером-Оружейником.
Брокк из рода Белого Никеля нервно расхаживал по кабинету. Правая рука была заложена за спину, пальцы левой сжимались и разжимались, словно Брокк пытался удержать нечто невидимое.
Королю он поклонился, а вот присутствию Виттара был не рад.
Злится за то предложение?
Оно было выгодным. И запроси Брокк собственную цену, Виттар выплатил бы, не раздумывая.
— Прошу, — Король занял кресло и указал на два, оставшихся свободными, — присаживайтесь. Полагаю, разговор будет непростым. Итак, я вкратце изложу суть, чтобы убедиться, что все понял верно. Между твоим, Виттар, братом и твоей, Брокк, сестрой было заключено устное соглашение.
Брокк кивнул.
— И обе стороны участвовали в ритуале совершенно добровольно? Без принуждения?
— Да, но...
Король остановил Брокка жестом.
— Однако ни твоя сестра, ни Оден не имели понятия о некоторых... нюансах ритуала?
Виттар мог бы поклясться, что Королю данное разбирательство доставляет немалое удовольствие.
— В частности о том, что его многократное... повторение способствует стабилизации источника. Более того, привязывает источник к... тому, кто его открыл.
Брокк хмурится.
Не скалится, держит себя в руках, вернее в руке, пальцы которой сжались.
— ...и наоборот.
