Ко мне спешила хорошенькая черноволосая женщина:
– Ваше высокомагичество, вам ни в коем случае нельзя двигаться!
Я попытался было возразить, что до этого двигался вполне успешно, но дама перебила:
– Не возражайте целителю! Вы весь в ожогах! Сейчас же на носилки!
Широкоплечие гвардейцы почтительно, но твердо приподняли меня подмышки и уложили на парусиновое ложе. Лютый, уставший, но невредимый, шел рядом. Когда мы оказались на улице, щедро залитой полуденным солнцем, сбоку кто-то прохрипел:
– Жив, лейтенант?
Я приподнялся на локтях. Так и есть: лишь мастер Триммлер продолжал, невзирая на табель о рангах, упорно именовать меня лейтенантом. Гном барственно покачивался на носилках неподалеку от меня.
– Ногу сломал, – пояснил он. – Ну да ничего, на мне как на драконе заживает! А тот паренек, что на меня упал, разбился, да примет Луг его душу в Счастливых долинах…
Два дня я провел в своих дворцовых покоях под наблюдением целителей. Дарианна, одновременно счастливая оттого, что я вернулся, и расстроенная состоянием моего здоровья, настояла на полном курсе лечения. Если бы не силы изначального, валяться мне, изнывая от безделья, недели две. Но уже на третий день ожоги затянулись новой кожей, и чувствовал я себя отлично. Только вот обгоревшие волосы торчали невразумительными клочками, слегка портя образ всемогущего Верховного мага. Ну да плевать мне было на такие мелочи. Дядя Ге, навещавший меня по три раза на дню, передал привет от мастера Триммлера. Гнома и впрямь можно было считать неуязвимым: его нога срослась за тридцать часов! Теперь жилище сына гор осаждали лекари и ученые, стремящиеся постичь невероятные возможности его удивительного организма.
Итак, после двухдневного отдыха я снова окунулся в гущу событий…
– Мы, императрица Объединенной империи Галатон, повелительница присоединенных малых земель Дарианна Первая, за преступления против короны и измену империи приговариваем…
Две ночи на площади Семи королей стучали молотками плотники, переделывая помост для коронации в нечто гораздо более страшное. И вот теперь посреди толпы зевак уродливыми украшениями возвышались пять виселиц, под которыми на высокой скамье стояли бывшие маги Совета в черных балахонах смертников. Дарианна и я наблюдали за казнью с дворцового балкона, за нашими спинами тихо перешептывались придворные. По левую руку от императрицы стоял Вадиус. Дядя Ге и Лютый от созерцания экзекуции вежливо отказались. Я тоже не горел желанием ее наблюдать, но положение обязывало: Верховный маг должен находиться подле августейшей особы. Дрианн с Лиллой отправились на площадь, чтобы находиться как можно ближе к месту казни и зачерпнуть энергии смерти. Пожалуй, некроманты были единственными, кто испытывал истинное удовольствие от происходящего.
– …к смертной казни через повешение! – закончил распорядитель, взмахом руки подзывая палача.
Кат деловито накинул веревки на шеи приговоренных, затем выбил у них из-под ног скамью. Агонизирующие тела, словно гротескные марионетки, под одобрительные выкрики толпы задергались, расставаясь с жизнью. Не желая наблюдать за их муками, я перевел взгляд на Дарианну. Императрица не отрывалась от магического увеличивающего экрана, еле слышно шепча сквозь стиснутые зубы:
– Остался всего один…
Несомненно, она имела в виду Вериллия. Бывший Верховный куда-то исчез, и поиски его не давали результата. Я подумал, что мне придется браться за это самому. Пока Вериллий жив – и Дарианна, и весь Галатон в опасности. Вроде бы связанный обетом чародей не мог причинить прямой вред императрице. Но кто знает, вдруг он нашел способ нейтрализовать его действие? Кстати, на меня никаких нитей не надевали. Дело ограничилось лишь произнесением стандартной клятвы. Отказавшись от использования артефакта, Дарианна стремилась подчеркнуть, что полностью доверяет мне. Лорд Феррли, как всегда демонстрируя крайний цинизм, утверждал, что причина кроется в моих способностях изначального. Будто бы Копыл так и не придумал, каким волшебством зарядить нитку, чтобы она подействовала в случае угрозы. Мол, побоялся сделать хуже. Я не знал точно, какая из версий соответствовала действительности. Прочесть Вадиуса не было никакой возможности: искушенный в тонкой магии волшебник полностью блокировал свой разум. К тому же он преданным псом ходил за императрицей, бдительно охраняя ее сознание. Оставаясь с девушкой наедине, я не мог ее прочесть: Дарианна непременно заметила бы это. Да и редко случались минуты, которые мы могли посвятить друг другу.
Сразу же после казни на площадь выкатили бочки с вином и старкой. Предстояло празднование победы над эльфийским войском. А мы отправились в кабинет ее величества, где уже ждали Лютый и дядя Ге. Теперь каждое мое утро должно было начинаться с совещания. Сегодня предстояло выбрать магов в Совет. Признаться, я был в затруднении. Где взять двенадцать магистров, как требовал устав? А помощники, советники, секретари? Конечно же в Совет вошли Вадиус и Палария, которая по причине слабого здоровья не принимала участия в штурме. Немолодая дама до сих пор не оправилась от падения во время взятия Счастливого местечка. Еще десять мест оставались вакантными: предстояло подыскать на них достойных претендентов. Как я сожалел о гибели Дживайна, Грациуса и Александриуса! Вот уж на кого можно было положиться. Я был уверен, что дядюшка Ге не оставит своего воспитанника без поддержки, но у Дарианны имелись на него другие планы.
– Скажите, мастер Генериус, – спросила она, – что, по вашему мнению, следует изменить в империи в первую очередь?
– Образование, ваше величество! – без всякого стеснения ответствовал дядя Ге. – Вон, обратите внимание, какой бардак ваш бывший Верховный развел с учебой-то! Боевые маги толком заклятий не знают, созидатели в простейших элементах путаются, демонологов и вовсе готовить запретили! Слабая нынче молодежь пошла. А ведь война на пороге…
Императрица молча уставилась на старика, Копыл словно бы превратился в знак вопроса, а дядюшка пояснил:
– Белоглазые из Аллирила повылезли? В этот раз мы их побили. А ну как они снова нападут? А некроманты? Ходят слухи, что в деревнях зомби появляются. Красавица наша черномазая, что с Дрианном шуры-муры крутит, не в гости же в Галатон прибыла. Сколько их таких, кто знает? А твари эти, что полгорода порушили? Да и вообще, неспокойно везде. Я тут на досуге карты раскидывал, в зеркало будущего заглядывал… нехорошо выходит. В общем, хочешь мира – готовься к войне.
Дядюшка замолчал, навесив на лицо выражение крайнего простодушия, которое, впрочем, никого не обмануло. Очевидно, его высказывания только подтвердили данные разведки, потому что Дарианна кивнула секретарю:
