-Быстрее, - Виктор шагнул за порог, и тут же почувствовал, как душно и страшно в этой крохотной каморке. Иероним замер рядом, практически плечом к плечу с Гадателем, - Что дальше?
-Вторая дверь, - Джек кивнул им, - Просто открой дверь и сделай шаг. И вас выкинет где-нибудь в том мире.
-Где-нибудь в том мире, - повторил Виктор и фыркнул, - Как тебе такой расклад, Белоснежка?
Дверь открылась сама, обнажая перед ними первозданную тьму, как раз в тот момент, когда Грейс добралась до Колеса. Она оттолкнула Джека в сторону, и попыталась схватить Виктора за пиджак, скользнув по нему пальцами и заставив Гадателя напрячься. Сморгнув набежавшую скупую слезинку, он подумал о Юноне, сделал шаг вперед и провалился в темноту.
Дороги назад больше не было.
Наверное, он потерял сознание. По крайней мере, Виктору казалось, что все именно так. Еще ему казалось, что с тех пор, как он провалился в темноту, прошла вечность. Сколько он так пролежал?
Гадатель попытался встать, но снова потерял равновесие. Перекатившись на спину, он закрыл глаза руками и открыл рот. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Воздух казался ему слишком горячим, что бы дышать. По крайней мере, сейчас. Он закашлялся и снова перевернулся, теперь уже набок, сворачиваясь в три погибели, надеясь так успокоить очередной приступ.
В этот раз все было слишком по-настоящему. Он лучше чувствовал этот мир, ощущал, что пустыня - это пустыня, а лучи солнца обжигают кожу. Ему было душно и жарко, и он снова не мог дышать.
Виктор осторожно сел, все еще прикрывая глаза руками, боясь, что чужое солнце его ослепит, стянул с себя сначала пиджак, а потом и жилет, оставшись в одной рубашке. Потом он оглянулся в поисках Иеронима, своей сумки и клетки Одиссея - как его собственность, они тоже могли пройти вместе с ним.
Альбиноса нигде не было. Сумка и клетка валялись в нескольких метрах от Гадателя, но Иеронима нигде не было.
-Как всегда везет, да? - пробормотал Виктор, сжимая в пальцах ткань жилета, прижимая ее к лицу, словно это как-то могло помочь ему. Он медленно поднялся и, спотыкаясь, дошел сначала до своей сумки, потом до клетки с птицей. Повесив сумку на плечо, зацепив клетку за свой собственный ремень, Гадатель прислушался к своим ощущениям, шепоту ветра и песка, и пошел туда, куда подсказывала ему интуиция...
Иероним проснулся от того, что кто-то ткнул его копьем в спину. Альбинос медленно принялся воспринимать окружающую обстановку, приходя в себя и постепенно начиная ощущать происходящее.
Щеку невыносимо больно обжигал песок, еще хуже было другой стороне лица - солнечные лучи, казалось, вот-вот начнут прожигать в его коже дырки. Карателя кто-то подхватил под руки, стянул с него куртку и зашуршал ей, видимо, обыскивая.
Иероним все не решался открыть глаза. Ему было больно даже сейчас, когда солнце обжигало лишь его веки. Что же будет, если он откроет глаза?
Кто-то плеснул ему в лицо воды, крикнув что-то на непонятном языке. Иероним попытался открыть глаза - это было так больно, и с каждой попыткой становилось только хуже. Солнечные лучи, невыносимо яркие и горячие, стоило ему открыть глаза, проникали сквозь зрачок все дальше, прожигая сетчатку, и Каратель вдруг понял, что если он немедленно не закроет глаза, то ослепнет.
-О, нет, - пробормотав это, альбинос заставил себя приоткрыть глаза снова, и оглянулся, в поисках Гадателя.
Но Виктора нигде не было. Последнее, что успел увидеть Иероним, прежде чем окончательно ослепнуть - Виктора нигде не было. Напуганный этим, Каратель выкрутился из рук своих пленителей, и ударил того, что стоял справа, молниеносно выскользнув из хватки левого. Он с удивлением обнаружил в этих незнакомцах то, чем "питался" теперь, благодаря Виктору - крошечные крупицы магии. Ударив этих двоих, он забрал их магию, и его интуиция мгновенно обострилась.
Его слух стал яснее. Не только потому, что Иероним ослеп, но и потому, что интуиция теперь подсказывала ему всё. Он слышал и шорох песка, и шепот ветра, и шуршание чужой одежды. Он чувствовал каждое движение еще до того, как оно было сделано, просто уловив, как напрягаются чьи-то чужие мышцы. Он различал даже их сердцебиение.
Иероним вдохнул поглубже, успокаиваясь, и стал бить прицельно, а не просто защищаться. Он наносил удары нападавшим по лицу и в грудь, под коленки и по спине, сбивая их с ног, стараясь хотя бы обезоружить. С каждым ударом он ощущал мир вокруг все яснее, все отчетливее слышал противников и бесспорно мог бы победить их.
Если бы только их не было так много. Иероним прикинул, что на него напало человек тридцать, из них он успел отбиться от десяти, максимум, от пятнадцати. Неплохой результат для того, кто ослеп за пару секунд до начала драки. Оставшиеся оказались сообразительнее, чем он надеялся, и напали на него одновременно.
Иероним ничего не мог сделать - их было слишком много, одни крепко держали его за руки, кто-то вцепился ему и в ноги, а потом ударил по голове, и альбинос потерял сознание.
Грейс опоздала буквально на секунду. Одну гребаную секунду. Она скользнула пальцами по ткани пиджака Виктора, но Гадатель все равно исчез.
Девушка шагнула было через порог, собираясь смело броситься в темноту, следом за Виктором, но кто-то перехватил ее руку и потянул прочь от Колеса.
-Не нужно, Грейс, - прошептал ей кто-то на ухо тихим вкрадчивым голосом, не узнать который Грейс просто не могла.
-Крысолов, - она вывернулась и развернулась, с трудом держа себя в руках. Ей хотелось кричать, драться или умолять. Что угодно, лишь бы ей вернули Виктора.
-Хочешь увидеть его снова? - спросил Джек. Грейс под руку схватил моложавый манерный старик и попытался увести ее от Крысолова, но девушка вырывалась и отчаянно пыталась его оттолкнуть. - Стопчешь пару железных башмачков, - Джек присел рядом с огромным рыжим чемоданом из крокодиловой кожи, затем открыл его.
Внутри оказалась пара грубых ботинок, строительных или армейских сапог с множеством металлических вставок - железный стакан в носке, железная вставка на пятке, и металлические полоски и железные блестящие чешуйки. Джек с трудом поднял пару и протянул Грейс, повторяя:
- Стопчешь пару железных башмачков и найдешь его, - он хотел было продолжить, но замолк, встретившись взглядом с Грейс. Она была слишком зла, чтобы просто ответить ему, и как-то бездумно ударила Крысолова по рукам, заставив выронить ботинки. Схватив Джека за грудки, девушка с силой толкнула его к Колесу.
-Какого черта ты сделал, Крысолов? Какого черта ты поддержал его? - она толкала его вперед, сильнее сжимая ткань его пальто в пальцах, почти обезумев от боли потери, а Джек, опешив, даже не пытался отбиваться.
