Ява убрала записную книжку в карман.
- Сама звякай. Я ради этой девицы ничего делать не собираюсь.
Алина поджала губы.
- Вечно ты всю неблагодарную работу на меня спихиваешь. Ладно уж…. – она вздохнула. – А ты номер его телефона знаешь? Знаешь?! Откуда? Неужели ты ему звонишь?
- Ага. Сказки на ночь рассказываю, - Ява увидел выражение лица Алины и усмехнулся.
- Шутки понимать перестала? Как только Свора тут появилась, мы все номерами обменялись, на всякий случай. Кроме тебя, конечно. Лютер все собирался у тебя телефончик попросить, да так и не решился. Странно, вроде не робкого десятка парень…
Алина промолчала, набирая номер.
Послышались длинные гудки.
- Не отвечает, - она отхлебнула чай, подумала. – Что ж, Лютеру звонить?
- Непременно звонить. Пусть порадуется!
Алина хотела ответить достойно, но сдержалась.
- Ах да, тебе же номерок нужен, - театрально спохватился Ява. - Какой: домашний или рабочий?
- Домой я ему звонить не буду, много чести! – проворчала Алина. -Давай служебный. А где он работает, случайно не знаешь?
- Случайно знаю. Оружейный магазин возле университета.
Алина понимающе кивнула.
- Так я и знала. Самое место для такого, как он! Тип с внешностью профессионального наемного убийцы просто обязан торговать оружием. Или на крайний случай человеческими органами или украденной секретной информацией!
Она проверила, правильно ли записала цифры.
- И кем он там трудится? Сторожем?
Ява закрыл мобильный телефон и убрал в карман.
- Владельцем. Это его магазин.
Алина набрала номер и снова услышала длинные гудки.
- Тоже не отвечает, - она пожала плечами. - Странно. Чем они заняты, хотела бы я знать? Может, уже сюда едут?
Ява вытащил из пачки чистую салфетку, отыскал карандаш и стал перерисовывать печать, украшающую пергаментный пакет.
- Неужели ты не знаешь, чем занимаются в свободное время молодые неженатые мужчины? Могу просветить. Во-первых…
- Не надо, - решительно остановила Алина. – Ты уже рассказывал как-то. А кое-что я даже сама видела.
Она задумалась, постукивая телефоном по ладони.
- Слушай, а почему бы тебе не съездить к Лютеру на работу? Это же совсем близко!
Ява закончил рисунок и сравнил с оригиналом.
- Зачем? Я по нему не соскучился.
- Предупреди насчет Мерсеи. Будь другом, съезди, а? – принялась уговаривать Алина. - А то ведь они, чего доброго, сюда завалятся. А я их видеть не хочу!
Ява лениво потянулся.
- Если это тебя так волнует, то занимайся всем сама. Звони Кемену, поезжай на работу к Лютеру, а меня оставь в покое. Эта девица у меня уже в печенках сидит. Я, честное слово, считаю часы до того момента, как она отсюда, наконец, исчезнет!
Алина поджала губы.
- Значит, помогать ты не желаешь? Прекрасно. А я-то хотела испечь специально для тебя пирожные «Тропический рай» с кокосом и орехами пекан. Но теперь, - она наградила Яву выразительным взглядом. – Теперь, конечно, не испеку!
- Не испечешь? Какое счастье! – облегченно сказал Ява.
Алина вышла из агентства, высоко подняв голову.
…К тому времени, когда Алина увидела вывеску оружейного магазина, настроение у нее было испорчено окончательно. Злилась она на всех сразу: на Бахрама, за то, что он ушел, на Яву, не согласившегося взять визит на себя, на Ньялсагу, не посчитавшего нужным позвонить, и, в особенности, на Лютера, за то, что тот упорно не брал трубку.
Встречаться с «Бриммским василиском» лично Алине очень не хотелось, но деваться было некуда. Она остановилась на перекрестке, подождала, пока светофор загорится зеленым, пересекла улицу и направилась к магазину.
Возле стеклянных дверей курили, разговаривая между собой, два человека.
Один Алине был незнаком, в другом она, приглядевшись, не сразу узнала Лютера, одетого в потертые джинсы, черную футболку и легкую черную куртку-ветровку. Он заметил Алину, торопливо попрощался с собеседником, выбросил окурок и пошел навстречу. Алина насторожилась: во взгляда «Бриммского василиска» мелькнуло нечто странное - удивление и еще что-то, похожее на радость.
- Я звонила, но ты трубку не брал, - без долгих вступлений начала она. – Поэтому пришлось зайти. Я по делу.
- Ну, говори, раз по делу, - согласился Лютер, глядя на нее сверху вниз.
Алина впервые заметила, что глаза у него вовсе не хмурые, а ясные, дымчато-серые, как зимнее морозное утро. Да и сам он был не сумрачным и насупленным, а совсем другим: свободным, спокойным и вроде как даже обрадовавшимся чему-то. Однако размышлять, отчего Лютер внезапно повеселел, было некогда.
- Хотела предупредить вас с Кеменом насчет нашей гостьи, девушки, - сказала Алина.
Во взгляде «Бриммского василиска» появилась непонятная задумчивость.
- А что с ней?
- Ничего. Просто ей пришлось задержаться здесь еще на день. Так получилось.
- Знаю. Из-за Бахрама?
Алина посмотрела на него с подозрением.
- Откуда ты знаешь?
Лютер неопределенно пожал плечами.
- Почему он ушел? Вы ж вроде говорили, что тамошние чародеи только и мечтают, чтобы заполучить бессмертных? Он что, всерьез надеется, что о нем никто не узнает?
- На что он надеется, вас не касается, - ответила Алина, очень не любившая, когда посторонние совали нос куда не следует. - Понял?
- Понял.
- Вот и хорошо. Значит, насчет девушки вам известно? А то я уже и Кемену звонила, но у него телефон не отвечает.
«Бриммский василиск» на мгновение отвел глаза.
- Он… э-э… он занят сильно. Дело одно появилось. Срочное…
Алина пожала плечами.
- Ну, тогда все. Мне пора.
Лютер сунул руки в карманы куртки.
- Так ты поэтому пришла? – спросил он, глядя на Алину так, будто ожидал чего-то еще. – Предупредить насчет вашей гостьи?
- А зачем же, по-твоему? – удивилась Алина.
«Бриммский василиск» промолчал. Огонек, засветившийся в его глазах, погас.
Он вытащил пачку сигарет и закурил.
Алина смотрела на своего собеседника, недоуменно сдвинув брови.
Вид у «Бриммского василиска» был странный: он явно был раздосадован чем-то, но чем?
Какая-то назойливая мысль крутилась у нее в голове, не давая покоя и Алине казалось, что еще немного – и она поймет в чем дело. Но мысль каждый раз ускользала, а времени, чтобы додумать ее не было.
Лютер посмотрел на Алину и усмехнулся.
Она тут же забыла о своих сомнениях: теперь перед ней был прежний «Бриммский висилиск» и в глазах его появилось знакомое выражение ленивой усмешки.
- Ладно, - проговорил он, щелчком отправляя недокуренную сигарету на асфальт. – Хорошо. Когда вы ее отправляете? На рассвете? Понятно.
Он круто повернулся и направился обратно, сразу же позабыв про Алину.
Она посмотрела вслед, пожала плечами.
