На следующий день он явился в магазин и снова попросил работу. Поскольку продавец не вышел, владелец магазина временно принял Хоггарта.
С теми травмами, которые нанёс парню Дункан, тот будет восстанавливаться не меньше месяца. Ему было жаль ни в чем неповинного продавца, но пришлось пойти на сделку с совестью.
Весь этот месяц Хоггарт внимательно следил за улицей. Он заметил, что против своей воли отводит взгляд от одного места. Смотря с разных ракурсов, он очертил сферу, на которую вот нисколько не хочется глядеть. Каждый раз, когда он попытался посмотреть на пространство между книжным магазином и точкой по продаже видеокассет, он всегда вспоминал какие-то важные дела, на которые требовалось отвлечься. Через пару недель Дункан натренировал волю, чтобы игнорировать позывы отвлечься. Путём максимальной концентрации он научился смотреть на край зоны «отчуждения» без позывов убежать протирать пыль с полок или попить чая, или сделать ещё что-то, чего в принципе делать было ненужно.
Ещё он обнаружил множество подозрительных личностей. Фрики, которые либо ходили в мантиях, либо одевались в старинном стиле. В лучшем случае колдуны носили костюмы пятидесятых-шестидесятых годов, но чаще всё же ходили в мантиях или одежде начала века. Сюртук с цилиндром на голове, конечно, смотрится прикольно, но эта одежда была модной в начале девятнадцатого века.
Стиль одежды здорово выдавал колдунов. За месяц наблюдений Дункан научился узнавать волшебников по гардеробу. И ведь, черти такие, ничуть не стеснялись и ни капли не скрывались. Ходят в своих мантиях, будто так надо, и при этом смотрят на простых людей свысока. Посмотришь на такого фрика — сразу становится мерзко и появляется желание либо держаться от него подальше, либо дать ему по роже.
Ох, сколько презренных взглядов колдунов повидал Дункан. Даже одетые, словно бродяги из ночлежки, в которой Хоггарту довелось побывать, они смотрели на нормальных людей, как на мусор.
Чем дольше он наблюдал за волшебниками, тем сильнее пропитывался к ним ненавистью. Они же откровенно презирают всех людей.
Дункану удалось подслушать несколько разговоров прохожих колдунов. В своих беседах они с максимальным презрением называют простых людей грязью — маглами.
Несколько колдунов приходили сюда почти ежедневно. За одним из них Хоггарту удалось пару раз проследить после работы. Маг зачастую напивался и шёл, вероятно, к себе домой. Причём жил он в центре города. Вот только самого дома Дункан не видел. Как и с входом в колдовской паб, при приближении мага к дому у наблюдателя появлялось сильное желание заняться своими очень важными делами, но никак не смотреть в определенную сторону.
А с виду не скажешь, что у довольно зачуханного колдуна в старом коричневом костюме пятидесятых годов окажется жильё в центре Лондона.
На работу вышел выздоровевший продавец видеокассет, а Дункану сделали ручкой. Но он уже узнал, что ему надо.
Он стал готовиться к операции. Первым делом был арендован гараж с подвалом на отшибе. Затем он взял в аренду фургон. В ветеринарной аптеке для фермеров были приобретены дротиковый пистолет и мощное снотворное для усыпления животных.
На пути следования пьяного мага в безлюдном проулке был припаркован фургон и Дункан стал выжидать свою жертву, словно классический маньяк. Как ни посмотри, а у него есть всё, что есть у маньяка: фургон, гараж с подвалом, снотворное и желание похитить человека…
*Сква́ттерство, сквотирование, или сквоттинг — акт самовольного заселения покинутого или незанятого места или здания лицами (скваттерами или сквоттерами), не являющимися его юридическими собственниками или арендаторами, а также не имеющими иных разрешений на его использование.
Глава 5
Реджинальд Барроу ни разу ни оказывался в столь затруднительном положении. Для начала ему было невероятно плохо, словно он выпил все запасы пойла в «Дырявом котле». Голова раскалывалась, мышцы болели, подташнивало.
Открыв глаза, он силился что-либо разглядеть в полной темноте, но ничего не выходило. Судя по холоду и сырости, он находился в подвале.
Сидеть было неудобно. Впрочем, любому будет неудобно сидеть абсолютно голым на холодном стальном стуле, с ногами, привязанными к его ножкам, и связанными за спиной руками.
— Эй, тут есть кто-нибудь?! — в панике завопил он.
Вскоре после его крика наверху зашуршало. Появился прямоугольник света от открытого люка. По лестнице спустился некто облачённый в чёрную облегающую одежду с вязаной лыжной шапочкой на лице, которая оставляла видимыми лишь глаза.
Незнакомец держал в руках мощный фонарь, от света которого Реджинальд зажмурился. Но сквозь выступившие слезы он разглядел в другой руке незнакомца увесистый молоток.
На мистера Барроу накатила волна ужаса. Она усилилась, когда магловский светильник был направлен ему прямо в лицо.
— Кто вы? Где я? Зачем вы меня похитили? Вы хоть знаете, кто я?
— Заткнись, колдун! Ты будешь отвечать на мои вопросы, в противном случае я буду ломать тебе пальцы, а когда они закончатся… Круцио тебе покажется приятным массажем.
— Да что вы себе позволяете? Я буду жаловаться в аврора… А-а-а!
Удар молотком по мизинцу левой ноги прервал гневные возмущения волшебника. Испытав жуткие ощущения, как если бы ударился мизинцем об угол тумбочки, Реджинальд внезапно осознал, что с ним не собираются шутить. Кто бы ни был его похититель, он настроен серьезно.
Мистер Барроу был посредственным волшебником-обывателем, звёзд с неба не хватал, никогда не геройствовал и боялся пыток. Оттого он поспешил запрятать свои понты поглубже и собирался оказывать всевозможное содействие своему похитителю, в надежде что тот удовлетворится и отпустит его.
— Не надо! Я всё скажу! Что вам надо? Деньги? Возьмите мои деньги. Заберите всё, только отпустите!
— Имя, фамилия, возраст.
— Реджинальд. Меня зовут Реджинальд Барроу. Мне тридцать пять лет.
— Знаешь, кто такой Эйвери?
— Да, сэр. Конечно, знаю. Это фамилия чистокровных волшебников из списка Священных двадцати восьми чистокровных семей. Ходят слухи, будто вся их семья служит Тёмному Лорду.
— Что за тёмный лорд?
— Его имя нельзя называть, — как мог сжался от ужаса Барроу.
— Почему нельзя?
— Те, кто называл его имя — исчезали или погибали. Говорят, Тот-кого-нельзя-называть наложил на своё имя чары. Стоит назвать его имя, как в это место приходят его слуги — Пожиратели смерти.
— Перечисли членов семьи Эйвери.
— Сэр, не могу. Я лишь слышал о мистере Эйвери. Знаю, что у него есть жена и сын. Эйвери-старшему около шестидесяти лет, а младшему около двадцати. Их имён я не знаю. О его жене я вообще не наслышан… Вы могли бы не светить мне в лицо? Я всё расскажу, только пообещайте меня отпустить.
— Отпущу. Если будешь честно отвечать на мои вопросы. Свет — не иголки под ногти — потерпишь.
— Не надо иголки, сэр! Прошу. Я всё и так вам скажу.
— Где живут Эйвери?
— Не знаю, сэр. Честно не знаю.
— Итак, кто такие Пожиратели смерти?
— Сэр, это плохие люди. Тёмные маги. Они совершают ужасные вещи.
— Подробней!
— Они убивают маглорожденных волшебников и тех, кто их поддерживает.
— Маглорожденные?
— Волшебники, родившиеся у маглов, сэр.
— Зачем Пожирателям это?
— Пожиратели в основном чистокровные, возможно, среди них есть полукровки. Я точно не знаю, сэр. Они сторонники чистоты крови. Они устраивают беспорядки, без причин нападают на маглов, убивают их. Магов, отказавшихся перейти на их сторону, часто убивают или же подвергают непростительному подчиняющему заклятию Империо.
«Понятно, — подумал Дункан. — Расисты борются за власть. И самое противное, что эти твари победят, раз их боевики от имени Министерства Магии пришли убивать мою семью».
— Реджинальд, ты знаешь, кто состоит в Пожирателях?
— Нет, сэр. Нет, они носят длинные балахоны и ужасающие маски. Я лишь подозреваю, что среди них большинство из древних чистокровных семей.
