Гарри облегченно вздохнул. Кажется, ничего страшного не случилось, просто Ремус стесняется. Гарри кивнул.
– Понимаешь, у волшебников об этом принято говорить в семье в определенном возрасте. Впрочем, слухи среди ребят, наверняка, уже долетали до тебя. К тому же, я слышал, что ты симпатизировал одной девушке.
– Уже не симпатизирую, - Гарри вспомнил Чо. Неужели он когда-то мечтал провести с ней праздник в Хогсмиде или просто идти рядом, или ещё раз очутится под омелой?
– Уже прошло? – Люпин снова постарался улыбнуться, чтобы скрыть волнение.
– Да, - просто ответил Гарри.
– Всё правильно. Так и должно быть. Первая симпатия, она обычно недолгая, легко разбивается о недоразумения и… Но, в общем, это хорошо, это значит, что ты становишься взрослым. Ты также слышал, наверняка, что в Хогвартсе отношения… не приветствуются, - Люпин слегка покраснел.
– Да, - ответил Гарри как можно спокойнее, - я слышал от старшекурсников, что до 17 лет нельзя.
– Вот, - приободрился Ремус, - а ты знаешь, почему?
– Нет, - искренне ответил Гарри. Он прежде никогда не задумывался об этом, нельзя, так и нельзя, это же понятно!
– Я могу объяснить тебе. Дело вот в чём. – Ремус решительно вздохнул. - Ничего бесследно не проходит, и для человека имеет огромное значение, с кем у него была близкая связь. Мужчина оставляет на женщине свою информацию, которая хранится довольно долго… несколько лет.
– Лет? – удивился Гарри.
– Да. Его проблемы, поступки – всё это налипает на женщину. И чтобы тебе стало это ещё яснее, я расскажу, как это происходит у животных. Породистая собака, хотя бы раз скрещенная с обычной дворнягой, никогда больше не родит чистопородного щенка, - Люпин выдохнул, словно сдал тяжелый экзамен. – Отсюда происходит страх чистокровных волшебников вступать в брак с магглами. Вот почему не всех венчают в мире волшебников, Гарри. Как правило, чистых или пару, имевшую связь друг с другом.
– Но… - возразил Гарри, - волшебники женятся на магглах.
– Да, ведь чистокровные волшебники давно стали друг другу близкими или дальними родственниками, а брак между родственниками приводит к вырождению. Поэтому иногда немного маггловской крови не повредит. Твой отец, Гарри, из давнего рода волшебников, а мама – из магглов, ты, родившийся у них, хороший волшебник, - пояснил Люпин. – К тому же магглы разные бывают. Вспомни Гермиону, у неё в роду ни одного мага, а она такая умная и очень талантливая волшебница. Её способностям впору позавидовать многим чистокровным.
– Это точно, - покивал Гарри. – У неё даже блокология получается.
– Да, - Люпин снова набрал в легкие воздуха и продолжил рассказ. – Если у мужчины хорошая энергетика, значит всё замечательно, а если нет… тогда женщина теряет свои способности и ничего хорошего не передаст своим детям. Вот почему женщине так нужен хороший мужчина. Для мужчины также важно, какой будет его женщина, ведь она – максимум, которого он сможет достичь. То есть если, скажем, ты, став взрослым, свяжешься с недалёкой и ограниченной женщиной, то вскоре и сам скатишься до её уровня. Но если же она будет умной, высокодуховной, твои способности вырастут ещё сильнее, понимаешь теперь?
– А почему тогда 17 лет? – заинтересованно спросил Гарри.
– Потому что, как правило, с этого возраста юные волшебники становятся хотя бы немного переборчивыми и начинают чувствовать (кто хорошо, кто не очень, но хотя бы немного), каков его возлюбленный или возлюбленная.
– Всё понятно. Это очень интересно, профессор Люпин, ничего такого я не знал, - Гарри смотрел на Ремуса широко открытыми глазами.
– Ты ещё многого не знаешь, Гарри, - Люпин немного помолчал, собираясь с мыслями. Затем, словно решившись, продолжил. – Что касается однополой связи, в мире магглов ты не мог об этом не слышать, то это очень плохо, разрушается энергетика. Однако некоторые колдуны умеют это использовать для достижения неплохих результатов в черной магии.
Люпин покосился на Гарри, который покраснел и вдруг рассмеялся.
– Я знаю, о ком ты подумал, Гарри, но Волдеморт уже вышел на такой уровень, что ему достаточно питаться энергией людей, занимающихся развратом или испытывающих плохие, низменные, эмоции: злорадство, мстительность, зависть.
– Этим занимаются упивающиеся смертью?! – ахнул Гарри.
– Да, - кивнул Люпин, - но не все, у них есть разные уровни приближенности к Темному Лорду, я всего этого точно не знаю, - именно эту подпитку ты почувствовал тогда, когда потерял сознание на Привит-Драйв. Мы очень боялись, что ты умрёшь.
Гарри перестал давиться сдерживаемым смехом.
– Да, Гарри, и это очень серьёзно. Эта гадость могла убить тебя. Поэтому профессор Дамблдор отдал тебя под защиту рода девушки. Почему девушки? Тут имеет значение противоположность полов. К тому же у Гермионы очень мощные способности… Вдвоём вы можете достичь хороших результатов…
– Что?! – Гарри неожиданно понял, куда клонит Люпин.
– Волдеморт не будет ждать, пока ты вырастешь и станешь сильным волшебником. Ему намного спокойнее будет убить тебя как можно быстрее. Ты ещё очень юный, Гарри, и даже представить себе не можешь, какими способностями он обладает. Но ты – единственный, кто может его убить, так говорит пророчество. Ты его, или он тебя, Гарри! Поэтому тебе нужно развивать в себе силу, научиться хотя бы для начала защитить себя. С Гермионой это пойдёт быстрее.
– Но… как же, - Гарри совершенно растерянно посмотрел на Ремуса. – Она была мне всегда другом. Я даже не знаю, как… с ней об этом … заговорить.
– Гарри, ты уже почти взрослый, ваша трогательная дружба станет хорошей основой для… будущих отношений. Она красивая, умная, постарайся посмотреть на неё другими глазами, - лицо Люпина вдруг стало выражать тревогу.
Гарри сидел совершенно растерянный. Что делать дальше, он не имел ни малейшего представления.
Глава 8. Разговор с Дамблдором
Гарри совершенно не представлял, как вести себя теперь с Гермионой. Ситуация казалась ему более, чем щекотливой. Знает ли она? Как к ней подойти? А самое главное, что с ней делать, если подход удастся? Всего несколько месяцев назад он заставлял себя взять за руку Чо, обмирая, неуклюже целовался с ней под омелой. И вот, пожалуйста, ему предлагаются совершенно взрослые отношения, и с кем, с Гермионой!
Гарри покосился на девушку, поглощающую свой обед. Она стала очень красивой за последнее время, сумела укротить свои непослушные каштановые волосы, и мантия на ней уже была не перекошенная, а элегантная, выгодно стройнящая фигуру. От той маленькой зубрилки, впервые встретившейся ему в Хогвартс-экспрессе, не осталось и следа. Но прежде Гарри не думал о Гермионе как о своей возможной девушке. Правда, тогда это место в его сердце занимала Чо. Теперь оно пустовало. Гарри представил себе, что у Гермионы есть другой парень. Например, Виктор Крум. Стало почему-то неприятно. Кажется, за годы дружбы Гарри привык, чтобы Гермиона была рядом, помогала советом, заставляла учить уроки и вовремя писать рефераты. Мысль о том, что у девушки появится кто-то другой, более дорогой и близкий, заставила сердце Гарри ревниво сжаться. Он честно спросил у себя, хочет ли он, чтобы Гермиона стала его девушкой, и честно ответил, что не против. Согласился бы он, чтобы у неё были отношения с Роном, и обнаружил, что не хочет. Впрочем, тут же он задался вопросом, как отреагирует на него и Гермиону сам Рон. Скорее всего, не будет в восторге. Но с другой стороны, он никогда не говорил, что ему нравится Гермиона как девушка, а Гермиона отчитывала его за эмоции на уровне чайной ложки. К Гарри она относилась всегда иначе. Да и вообще, кто из девушек Хогвартса лучше и душевнее Гермионы? И он, Гарри, не оценил этого в полной мере из-за влюбленности в Чо.
