Ну, уж фиг вам, мои деньги - это мои деньги, и я еще не женат, что бы отдавать всю свою наличность женщине, мелькнула в моей голове мысль. О чем я тут же известил Анриету.
- Извини Анриета, но у меня свои мечты и на их воплощение тоже нужны деньги. Ведь я еду с вами только до Умберга. Дальше, думаю, наши пути разойдутся. Так что прости меня, но в постройке вашего дома я могу участвовать только тем, что буду помогать вам в ваших представлениях. -
-Не обижайся на меня, Анри, - миролюбиво произнесла Анриета. - Ты за эти дни стал настолько своим, что я тебя воспринимаю как свое дитя и уже не думаю, что мы расстанемся. Может, подумаешь и останешься с нами?
-Прости, Анриета, но, к сожалению, у меня свой путь. И я не могу его в данный момент изменить, так надо. -
Анриета, молча, поднялась и пошла на женскую половинку фургона. На ее глазах навернулись две слезинки. Стало как-то сразу грустно на душе, словно я второй раз ушел из родного дома. Обстановку разрядила малышка Мао. Она взобралась ко мне на колени и потребовала новый рассказ. В этот раз я вспомнил об одной из самых, пожалуй, любимых мною книг, которая стояла в библиотеке отца. Книга называлась "Комедии" и в ней было много веселых небольших рассказов. Я попытался в лицах пересказать сюжет одного из них. После завершения моего повествования в нашем фургончике еще, наверное, тактов сто стоял дикий хохот. Острин вытирал глаза от выступивших на них слез, до такой степени он смеялся. Анриета, тишком вернувшаяся назад, лежала на плече мужа и всхлипывала от раздирающего ее смеха.
- Да, Анри! - отдышавшись, произнес Веско, - у тебя точно талант рассказчика. Пожалуй, если мы попробуем, можно будет и этот рассказ изобразить на сцене. -
На следующий день мы присоединились к купеческому каравану и поехали в сторону Журнгера - старинного города с населением более ста тысяч человек, это помимо приезжих. Город был отвоеван у наших соседей - бывшего королевства Висторинов более пятисот лет назад, а спустя полстолетия после этого события и само королевство присоединилось к Империи. Этот город был четвертым по величине в нашем государстве. Он вырос за последние сто лет настолько, что старая крепостная стена оказалась в центре города и стала отделять район богатеев от остальных. Сейчас возводят новую каменную стену вокруг города, но так как постройка идет за счет пожертвований горожан - возводить ее будут еще очень долго. Все это мне поведал Острин, пока мы ехали до стоянки. Между тем, потянулись скучные будни. День начинался для меня задолго до рассвета и заканчивался после полночи. Все время мы тренировались. Острин натаскивал меня на работу с двумя мечами, Анриета учила жонглировать разными предметами, кидать любую острую вещь в цель. В деревеньках, встречающихся по пути, мы давали мелкие представления. Жонглировали, показывали фокусы. Много не зарабатывали, но на сытный ужин хватало. Караван всегда останавливался на постоялых дворах, и именно их клиенты были нашим зрителями. Через месяц нашего путешествия вдали показались стены большого города, нет, не так - маленькие стены огромного города!
- Ну, вот мы и приехали, перед Вами, юноша, знаменитый город - Журнгер. Город знаменитый своим самым крупным филиалом столичной Академии Великого Искусства, в ней разрешено учиться магии иноземным студентам. Именно благодаря этому, город стал таким просвещенным и богатым.
- Ага, и именно поэтому крепостную стену будут строить еще несколько столетий, ведь местные жители уверенны в том, что никто не рискнет напасть на город, в котором сидит столько магов. Наивные идиоты! - купец, влезший в наш разговор, смачно сплюнул на землю, - они не хотят понимать, что боевых магов учат только в столице! А наши маги максимум что могут, так это вызвать дождик на головы врагов. -
Проговорив эту тираду, купец, понурив голову, поехал на своем жеребце в начало колонны.
Наш караван, как большая змея, стал втягиваться в город. Мне было до зуда охота осмотреть все его великолепие. Но единственная причина, по которой я залез внутрь нашего фургона, звучала так - Маги. Ведь они наверняка великолепно знали моего отца. Не лично, ведь архимагистры очень тщательно отбирают с кем им заводить знакомство. Но вполне есть шанс, что они знают о моем побеге, и будут счастливы, услужить моему отцу, поймав меня. Так что, лучше перестраховаться.
Вскоре наш караван начал распадаться на отдельные фургончики. Возницы сворачивали на боковые улочки и махали шапками на прощание своим уже бывшим попутчикам. Мы же продолжали ехать за фургонами купца Естифа. Впереди нарастал непонятный гул. Навстречу нам стали попадаться небольшие тележки, которые тянули предприимчивые торговцы.
-Интересно, если впереди рынок, тогда почему навстречу нам не попалось ни одного воза или телеги? -
-Анри, ну сам подумай, ну поехала бы нам навстречу телега, и как бы мы развернулись друг с другом? Именно поэтому покойный дедушка нашего императора придумал для облегчения торговли ограничить движение фуражного транспорта в районе рынка. А именно, сделать на улицах одностороннее движение для всяких телег и фургонов. -
- Мудро! -
- А то, ты думал. -
Между тем подъехали к высокому двухэтажному дому. Он был окружен высоким в три человеческих роста забором. Первый этаж дома был построен из крупных обтесанных камней, а верхний этаж был деревянный. Каждое бревно этого дома покрывал незатейливый орнамент, что говорило о большом состоянии купца. Естиф стоял возле открытых ворот и командовал размещением фургонов во дворе. К нам подбежал его помощник, и, схватив наших коней под уздцы, ни слова не говоря, направил наше движение куда-то в боковую улочку. Объехав по ней купеческий двор, мы попали прямиком на рыночную площадь. Слева от нас начинались рыночные ряды, на которых бойко торговали различными тканями. Справа стоял дом Естифа, ворота, ведущие на задний двор, в данный момент были широко распахнуты. Именно возле них нам и предложили обустраивать нашу сцену. Честно говоря, мне до дрожи в коленках не хотелось выходить из фургона. Слуги отца мерещились повсюду. Выручил меня как всегда Острин. Слегка сжав мое плечо, он послал меня на женскую часть гримироваться. Вновь прибежал помощник Естифа и попросил быть готовыми через три удара часов. Именно к этому моменту должны собраться его гости.
И вот настал момент выступления. Зазывалы Естифа постарались на славу - напротив фургона стояла огромная гомонящая толпа. Мы испуганно смотрели друг на друга. Перед такой большой аудиторией никто из нашей труппы никогда не выступал. Помолившись Единому, мы решили начинать. Хотя, если бы мы помедлили еще немного, уставшая нас ждать толпа точно бы разнесла фургончик на мелкие щепки. В тот день мы сыграли перед публикой оба наших представления. Это был фурор. Толпа кидала в нас монеты, и, могу поспорить, среди них мелькало серебро. Тобис и Мао бегали по сцене и собирали их. Мешок для сбора пришлось уже два раза уносить за ширму и пересыпать его содержимое в сундук Анриеты. А люди все продолжали кидать деньги. Наконец толпа успокоилась и начала расходится. Мы начали собирать подмостки, когда сзади раздалось вежливое покашливание. Обернувшись, я почувствовал, как по моей спине, начиная от копчика по позвоночнику верх, поползла предательская волна ужаса. Прямо перед нами стоял благообразный старичок в аккуратном неброском камзоле и накинутом поверх него плаще. И все бы ничего, если бы не скрепляющая его фибула в форме солнца и перечеркивающей его молнии. Маг-погодник, а судя по тому, что она была сделана из чистого золота, перед нами стоял как минимум магистр магии.
