— Послушай… Враги знают о нашем приближении. Нет смысла и дальше скрывать наше истинное обличье. Почему же мы до сих пор передвигаемся пешком?
— Чтобы никого не пугать зря, папуля, — ответил ему Грегори, устроившийся на тюках с поклажей, уложенных на спину Векса. — Если крестьяне увидят, как мы летим на север, они сильно растревожатся и поднимут переполох.
Род на миг задержал взгляд на мордашке младшего сына и снова обернулся к Гвен.
— Сколько ему лет, а? Три — это я помню, а какой год пошел — это вопрос.
Гвен неожиданно нахмурилась и подняла руку:
— Тс-с-с!
— Не шикай на меня!
— Нет-нет, сударь мой, не кипятись попусту! Скоро здесь будут добрые люди. Они от кого-то в страхе бегут.
Род тут же деловито поинтересовался:
— Кто их преследует?
Гвен покачала головой:
— Не могу сказать. Какие-то люди, ибо я ощущаю их присутствие, однако там, где я должна была бы почувствовать их разум, нет ничего — там пустота.
Род обратил внимание на то, что Гвен говорит не об одном преследователе, а о нескольких.
— Ладно. Давайте подготовимся к худшему.
Он сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул.
Из ниоткуда вынырнули Магнус и Джеффри, с небес спикировала Корделия.
— Почему ты не позвал нас мысленно, пап? — не слишком довольно вопросил Магнус.
— Потому что мы имеем дело с врагами, которые слышат мысли гораздо лучше, чем свист. Слушайте меня внимательно, ребята. Мы должны устроить засаду. Каждый из вас должен забраться на верхушку дерева и постараться притвориться куском коры или сучком. Мы с мамой останемся внизу. Когда появятся враги, швыряйте в них чем попало.
— А какие враги, пап?
— А вы сами прислушайтесь. Мама говорит, что это люди, но больше она ничего не знает.
Дети Гэллоуглассов на несколько мгновений сосредоточились, уставились в пространство. Из состояния транса все четверо вышли одновременно, и все четверо поежились.
— Жуть такая, — призналась Корделия. — Они и есть — и их нет.
— Все поймете, когда глазами увидите, — мрачно буркнул Род. — А если не увидите, я вам мысленно крикну «Тревога!» — как можно громче. А теперь — по местам!
Послышалось три хлопка и негромкий шелест — и дети исчезли.
Задрав голову, Род увидел, как раскачались верхушки трех Деревьев. На четвертое дерево спикировала Корделия.
— По какую сторону от дороги ты желала бы спрятаться, милая? — спросил Род у жены.
Гвен пожала плечами:
— Мне все равно, муж мой. Они для меня выглядят одинаково.
— Гвен, мы не на выборах, — проворчал Род. — Ладно, ты бери на себя восточную сторону, а я засяду с запада. Постараюсь затаиться получше.
Гвен кивнула, сжала на прощание руку мужа и стремительно убежала. Листва сомкнулась у нее за спиной. Род немного задержался на дороге, посмотрел на север, подумал, затем свернул а дороги в подлесок и негромко проговорил:
— Десять ярдов к северу, Веке.
Робот припустил галопом и, проскакав положенное расстояние, тоже свернул в лес.
Когда и за конем сомкнулась листва, Род повернулся к дороге и раздвинул ветки кустов. Он опустился на колени, заставил себя успокоиться, добился того, что его дыхание стало равномерным. Пыль на дороге, поднятая Вексом, мало-помалу оседала.
И вот наконец они появились из-за поворота — с десяток крестьян в запыленной одежде, с небольшими заплечными мешками. Взгляды у всех были затравленные, и все время от времени оглядывались назад через плечо. Тот из них, что был самого высокого роста, вдруг вскрикнул и резко остановился. Остальные бегом догнали его и стали кричать своим женам:
— Бегите! Скорее!
Но женщины растерялись. Они сначала с тоской посмотрели на юг, потом — на своих мужей. А мужчины развернулись лицом к северу, к врагам, и взяли на изготовку куотерстафы. Женщины в страхе глядели на них.
А потом… потом одна молодая женщина вдруг дико вскричала, развернулась, прижала к груди младенца и со всех ног побежала к югу. Остальные какое-то время провожали ее взглядом, а затем стали прогонять с дороги детей.
И вот на дороге показались солдаты.
Род напрягся и сосредоточился на одной мысли: «Внимание!»
Солдаты были одеты в коричневые кожаные штаны, темно-зеленые камзолы длиной до середины бедра. На голове у них были стальные шлемы. Вооружены они были пиками. На груди у всех пламенели нашивки шафранового цвета. Судя по всему, это была военная форма, вот только такой формы Род прежде ни на ком не видел.
Солдаты заметили крестьян, их командир зычно гаркнул, и они взяли пики на изготовку.
Род снова сосредоточился и пробормотал:
— Тревога!
Вслух он произнес это слово для Векса. Для остальных оно прозвучало мысленно.
Лучше подгадать было бы трудно. Как только мимо него прошагали последние солдаты, Веке выскочил из кустов, встал на дыбы и душераздирающе заржал. Солдаты обернулись — в том числе и те, что уже ушли вперед. Тут на дорогу выбежал Род и, встав между солдатами и крестьянами, заработал мечом. Одного солдата он уколол в плечо, отскочил назад, а когда тот скривился от боли и зажал рану рукой, Род набросился на второго. В это время двое воинов с воплями ужаса взлетели ввысь, а неизвестно откуда посыпались камни — довольно тяжелые, надо сказать. Получив удар по шлему, солдаты, пошатнувшись, падали наземь без чувств.
Род поднял меч над головой, размахнулся и ранил третьего воина в бедро, а крестьянам крикнул:
— Вперед! Не теряйте времени! Нападайте на них и задайте им перцу!
Но тут кто-то стукнул его в подбородок рукояткой пики, и он отлетел назад. В глазах у него потемнело, но все же он расслышал гневный рев, а когда зрение прояснилось, увидел, что крестьяне набросились на солдат и дружно заорудовали дубинками.
Род отдышался и, пошатываясь, вернулся на поле боя. Нужно было вмешаться — он не хотел никого убивать!
У него был совершенно иной замысел: нужно было взять солдат в плен и побольше выпытать у них. Род протиснулся между крестьянами, оценил обстановку и прокричал:
— Хватит! Не надо… Они не заслуживают…
— А ты не видал… что они творили! — выкрикнул один из крестьян.
— Не видал, но хочу узнать! Сами посмотрите! Они уже все валяются на земле, а некоторые из них уже, может быть, мертвы! Отойдите, я сам с ними разберусь!
Чья-то грубая ручища ухватила его за плечо и развернула.
— Да ну? А кто ты такой, чтобы тут распоряжаться? Твоей крови, поди, эти волки не пили!
Род прищурился, медленно расправил плечи и, резко ударив по руке крестьянина, освободился. В каком-то смысле это было нелепо — для самого Рода сейчас самым главным было обретение союзников в лице этих крестьян, но все же он сказал:
