— «Вряд ли твой Хайкин такое знает…Сарацинское колдовство все-таки. Оборотная магия…»
Князь, словно почувствовав что-то, остановился.
— К тебе Гаврила Масленников не заходил сегодня?
— А что? — спросил колдун. — Неприятности?
— Да говорят про него разное… Даже не верится. Ладно.
Он махнул рукой.
— Это все потом…
Князь с полдороги повернулся к очагу, над которым висел котелок.
— Последняя просьба к тебе, — остановил его колдун, встав на пути.
— Что еще? — Нахмурился Круторог. Котелок колдуна призывно булькал, обещая раскрыть все хозяйские тайны. — Жемчуга? Я сказал, принесут.
— Да нет, тут другое.
Колдун посмотрел на телохранителей князя, что стояли у дверей, понизил голос.
— Дело, что я для тебя, князь, делаю, больших сил требует и дорогого стоит. Я всю свою волшбу в твое чудо вгоню…
— И что? — нетерпеливо дернулся к котлу князь. Митридан опять не пустил его, заступил дорогу. Тот поднял, было руку для удара, но одумался. Колдун сделал вид, что не заметил княжеского движения.
— А то, что среди нас, колдунов разные попадаются. Есть и такие, которые не в позор себе считают напасть на слабого, отобрать у него все, что можно.
— Да что тебе нужно? — не вытерпел князь, хотя б одним глазом пытаясь увидеть что там, в котле. — Толком говори!
— Сегодня к вечеру я для любого колдуна легкой добычей буду. Прошу тебя, пусть твои дружинники меня поберегут. Пусть посидят где-нибудь рядом до вечера. Мало ли что… Да и тебе спокойнее.
Князь посмотрел на котел, потом на лавку. На лице его явственно проступило нежелание делиться с кем-нибудь еще своей тайной.
— Ну?
— Не любят они тебя почему-то … — сказал князь.
Колдун пожал плечами. Подумаешь — важность!
— Я их тоже не жалую… Да разве обо мне речь? Пусть не меня — пусть твое чудо охраняют. Обидно ведь будет, если в самый последний момент все какому-нибудь проходимцу достанется…
Князь подумал. Посмотрел на заветный котел. Колдун стоял на пути и уходить не собирался.
— Тут, что ли ждать?
Колдун замахал руками.
— Тут они только мешаться будут. Пусть где-нибудь во дворе посидят. Недалеко. Так, чтоб я докричаться смог, ежели что…
Люди вокруг словно чувствовали, что Митридан занимается чем-то важным, и не беспокоили его сегодня. Следующий после князя в этот день гость пришел только тогда, когда Солнце уже успело подняться над крышей княжеского терема.
По куриному заклекотав, спиной вперед он взошел на ступени, остановился на короткое мгновение и боком ушел из освещенного солнцем проема. Быстро окинув взглядом жилье колдуна, увидел светильник и, повернувшись к нему лицом, сделал несколько шагов назад, туда где потемнее. Митридан посмотрел на него, пожал плечами, словно примирялся со странностями гостя, а потом вернулся к своим занятиям. Гость не сразу заметил его, только после того, как в горшках у колдуна забулькало и разноцветное зарево окутало угол радужными переливами.
— Ох, колдун, беда у меня!
Не отрываясь от своего занятия, Митридан негромко сказал.
— Называй меня «господин колдун», или еще лучше «милостивый господин колдун».
Не выходя из тени, гость отозвался.
— Ты, колдун, не ерепенься. Я порядки знаю… Не с пустыми руками пришел.
Из-за пазухи он достал курицу и остановился, не зная куда ее девать. Митридан, предусмотрительно убрав руки за спину, внимательно смотрел на гостя. Тот взгляда не выдержал — потупился.
— Чего тебе, селянин? — наконец спросил колдун недовольно. — Не ко времени ты…
Он вновь вернулся к горшкам.
— Мне бы, — засопел гость. — Вот бы мне …
Гость сопел, но ничего вымолвить не мог. Глаза его уже привыкли к полутьме и он увидел, как из-под рук колдуна выплывают разноцветные облака дыма, сворачиваются в жгуты, в кольца и из-за них сверкают чужие, жгучие глаза. Курица и та не выдержала такого ужаса — заорала, затрепыхалась, попыталась вырваться. Открыв рот, детина смотрел, как облака пожирали друг друга, словно живые. Одним глазом глядя на облака, другим — на гостя колдун поинтересовался:
— Да чего тебе, гость непрошеный? Не видно разве, что от дела отрываешь?
Гость молчал потеряв голос, не то от страха, не то от смущения.
— Денег тебе? — дернул его Митридан. — Или есть хочешь? Ты вообще кто?
С усилием разлепив губы, гость просипел:
— Я есть Гаврила Масленников.
— А-а-а-а-а! Ну так, что тебе, Гаврила Масленников. Денег? Хлеба?
Гаврила не расслышал. Прямо на его глазах оранжевое облако втянуло в себя зеленое и со скрежетом, какой бывает, когда соха наезжает на большой камень, растворило в себе. Колдун не дремал. Дождавшись этого момента, он взмахнул рукой и оранжевый дым, скрутившись в жгут, канул в одном из кувшинов. Что-то пришептывая, хозяин накинул на горловину цветную тряпочку, которая тут же вспучилась, словно тот, кто сидел внутри, рванулся наружу. Гаврила отшатнулся, а колдун, словно только этого и ждал, брызнул на крышку чем-то пахучим.
— Или, может быть зрелищ тебе?
— Мне бы тень…
Колдун прекратил движения рук и внимательно посмотрел на гостя.
— Что?
Набрав в грудь побольше воздуху Гаврила повторил.
— Тень моя пропала…
Колдун бросил плескаться, отставил укрощенный кувшин в сторону.
— Совсем?
Гость приободрился, почувствовав живой интерес хозяина. Не каждый день приходили к нему, наверное, с такими вот просьбами.
— Сам глянь.
Митридан за рукав потащил его во двор. Солнце окатило их светом, и Гаврила сам собой развернулся к нему лицом.
— Прыгай! — раздалось за спиной.
Гаврила прыгнул. Митридан обошел его со всех сторон. Гость не соврал. Тени действительно не было.
— Чистая работа, — пробормотал колдун оглядываясь. — Вот так вот…
Гаврила смотрел на него преданно и с испугом. Наверняка ведь колдун понимал в таких делах куда больше, чем он.
— Когда пропала?
— Не знаю. Вчера еще вроде была…
Колдун ткнул его пальцем в живот, обрывая рассказ. Гаврила умолк, поперхнувшись.
— Вроде или была?
— Вроде была, — потирая брюхо, упрямо повторил Гаврила. — Откуда мне знать? Я ведь на нее не смотрю. У меня зарок — на свою тень не смотреть.
— Зарок? — недоверчиво переспросил колдун. — Это с какого же перепою такие зароки дают? А?
Масленников насупился.
— В нашем роду через тень все мужчины одни неприятности имели, ну я и поклялся, что никогда в жизни смотреть на нее не буду.
Колдун покачал головой, удивляясь простоте решения, которое нашел для себя селянин, усмехнулся от неожиданной мысли.
