Отрезать крепость от воды? Если взять штурмом замок Ратан, отделенный от остальной крепости широким ручьем, и поставить там отборных лучников, можно лишить защитников доступа к реке. Это ускорит осаду. Но ведь в Ратане есть колодцы? Да и как его возьмешь? Взять замок куда сложнее, чем крепость. Да и о двадцати рыцарях, что скучают в кольце стен, не стоит забывать. При толковом командире они способны наворотить дел.
Вывод: брать крепость штурмом и осаждать - одинаково бессмысленно. Это прямой путь к проигрышу войны. Пойдет прахом отделение от Империи, пропадут плоды маленьких и почти бескровных войн в Халгии и Белхалгии, бессонные ночи над картой и дни на верфях да на плацу. Амори сам создавал эту армию, изо всякого сброда сколачивая роты и полки. Сам строил государство, писал для него законы, вводил полновесную золотую монету вместо порченой имперской, закладывал храмы, крепости и верфи. Невыносима сама мысль, что все это упадет обратно к ногам сколенцев. Остается, в сущности, одно: ударить по духу осажденных. Устроить разгром имперской армии прямо на их глазах. Показать, что помощи ждать неоткуда.
Но и разбить более крупную, жаждущую победы армию непросто. Эффектного избиения не выйдет, зато потери... И в итоге ослабленная армия продолжает осаду до следующей весны, а там все равно появляется Арднар со своей армией. "Вот приведет он полный легион - и что будешь делать?" - спрашивал себя король. Нет, вся надежда на Ардана. Если он решит, что проще победить, чем изменить...
Король вскочил в седло, легонько тронул конские бока пятками - и породистый жеребец понес его вдоль стены. Оттуда не стреляли: слишком большая роскошь переводить стрелы на одиночку, они же не знают, что это король. Амори проезжал мимо постов, проверял, не спят ли часовые, не режутся ли в кости, и не налита ли в их фляги не вода, а кое-что покрепче. Все в порядке... пока в порядке: солдаты верят, что король найдет дорогу к победе. Будут ли они верить следующей весной?
Увидев несколько размытых силуэтов, король придержал коня, заодно проверяя, хорошо ли идет из ножен меч. Потом там, впереди, блеснул факел - и одно из лиц, проступивших во мгле, показалось смутно знакомым. Память нашла ответ: пятидесятник рыцарей, граф Валлейский Арст ван Ардан. Сын единственного человека, который способен обеспечить ему победу. С чем-то приехал папашин недоросль? Впрочем, если бы Ардан решил разорвать отношения, он бы не стал рисковать сыном. Он бы вообще не предупредил, а заманил в засаду и убил, дабы головой алкского короля купить любовь черни.
- Правьте долго, ваше величество, - кланяясь, произнес граф Валлейский. В полном соответствии с этикетом, будто и не узурпатором был Амори, а равным императору Сколена владыкой. - Я привез хорошие новости.
У алка отлегло от сердца. Значит, все-таки не предал... точнее, как раз предал, но не его. Значит, будет желанная эффектная победа, по сути, первое настоящее сражение его армии. Будет Верхний Сколен, будет распад Империи... будет все. А вот у тех вояк уже не будет ничего. И уже совсем по-другому, высокомерно-снисходительно слушал он сына предателя:
- Многие хотели переправиться у Тиханни и ударить прямо по вашей армии этой же ночью, но отец принял другой план: обойти группу выше по течению, так что атакуют вас лишь ближе к полудню, и они будут после бессонной ночи.
- Верно. Сейчас нас бы застали врасплох, а ведь их больше.
- Они будут идти к крепости по дороге вдоль Кровавого болота...
"Это же прекрасно! Наши рыцари в лесу спрячутся, а пехота атакует с холмов. А эти, чуть назад подадутся - угодят в Кровавое болото, где при Оллоге уже лилась кровь". Но следующая новость вообще заставила Амори сладостно замереть.
- Отец увел рыцарей в Балгр - они якобы "не туда свернули" на лесной дороге и "опоздали к сражению". Ополченцы будут одни, так что можете в плен не брать. Об одном прошу: если возьмете в плен некоего сотника Эгинара ван Андрама, выдайте его нам. Он оскорбил меня и моего отца, и достоин самой лютой казни. Так же я хотел бы получить в руки его жену и детей. Мы будем вам признательны.
- Вы совершенно правы, уважаемый Арст ван Ардан, - усмехнулся Амори. - Возомнивших о себе простолюдинов надо наказывать. - Что ж, постараемся разыскать его родственников. Только на него самого не рассчитывайте: судя по всему, он из тех, кто в плен не сдаются.
- И то хорошо. Впрочем, могу я вас просить выдать тело?
- Осквернять трупы павших недостойно рыцаря, - напомнил Амори. Отчего-то ему было все противнее разговаривать с молодым бездельником, да и не знакомый сотник Эгинар стал вызывать сочувствие. Если б не долг перед государством, необходимость выиграть войну любой ценой и вернуться живым - растянул бы тварь на дыбе, да вволю потыкал раскаленным шомполом. Увы, приходиться мараться, общаясь с мерзавцем: победить честно вряд ли возможно.
- Если это тоже рыцари, - раздраженно отозвался Арст. - А с подлым людом можно поступать как угодно.
- Воля ваша, - пожал плечами Амори.
К утру едва держались на ногах самые стойкие. От мокрой одежды под солнцем шел пар, и в этом удушливом мареве ополченцы угрюмо месили грязь. Они были бы здесь еще до рассвета и не такими уставшими - если бы не ночная гроза, превратившая пыль в вязкий кисель по колено. Кто-то падал, таких поднимали менее уставшие. После бессонной ночи, шедшие без привала с прошлого утра, они сами едва держались на ногах. Сводил животы голод: они оставили обоз на том берегу, и чтобы до него добраться, нужно было разбить Амори. Хорошо хоть, вместо еды лучники взяли с собой по два, а то и три колчана, а пехотинцы, кроме рогатин в руках и закинутых на спину щитов, несли на спине на совесть заточенные секиры. Если даже нападут алкские рыцари, пока свои не подоспели, ополчение не останется беззащитным.
Эгинар ван Андрам старался не горбиться, хотя вещмешок казался свинцовым, под самодельным шлемом неимоверно чесалось, еще недавно совсем не тяжелая рогатина, казалось, наливалась свинцом с каждым шагом. Выспаться не удалось, не привелось перед битвой увидеть жену и детей. Ничего, он итак помнит каждую милую черточку.
Вот жена, Фольвед вана Хостен, высокая, пышногрудая женщина с полными, яркими губами и глазами цвета неба - только не нынешнего, блекло-пыльного, а того, какое было до Великой Ночи. Схоронив первую жену как раз в Великую ночь, десять лет прожив бобылем, он изрядно рисковал. Конечно, отец невесты был старым другом, они выжили в том аду лишь помогая друг другу, если бы дочь заупрямилась, мог бы и настоять на своем. Но Фольвед не стала упрямиться -жених, невзирая на годы был самым завидным на селе. Все ждали брака "стерпится-слюбится", но все сложилось иначе. Их слила воедино любовь, но вспыхнула она не до брака в прогулках под луной, а уже на брачном ложе. В положенный срок она принесла первые плоды: первенец, Аргард - вышел весь в отца, зато белокурая дочурка Амти смешала в себе черты обоих родителей. А двухлетняя Эвинна, наверное, будет вся в мать. И правильно сделала милостивая богиня любви и счастья, Алха: не дело пропасть такой Красоте.
