За это время перемены в настроениях были незначительны. Ребята танцевали, общались, пили и смеялись. Просто все стали чуточку раскрепощённее и громче. Страшно представить какими будут пару часов спустя.
Кассиан, широко улыбнувшись, вновь передал ей шипучку, а Аделина, наказав выпить как минимум три бутылки, отвела в зону так называемых игр. Здесь прямо на полу расселись две разношёрстные группы. Одни, образовав круг, попеременно играли то в фанты, то в крокодила, то в «я никогда не», а иногда доходили и до банальной бутылочки. Другие, примостившись позади, наблюдали и вставляли едкие комментарии.
Элина подобралась ближе к Измагарду, который скорее руководил всей процессией, нежели принимал участие. Рядом нашлись Каллист и Терций. Оба участвовали в игре, сейчас это было «я никогда не».
– Если так продолжиться, меня не откачают и к утру, – смеялся Терций, принимая бокал с чем-то бурлящим и буквально светящимся в темноте.
– Твоя вина, что ещё не был влюблён ни в одного из нас!
– Но если ищешь кандидатку, я всегда твоя, – выкрикнула девушка напротив него.
Общий смех заглушил ответ, и Терций, махнув рукой, залпом выпил коктейль. Под одобрительный свист он поморщился и, схватившись за Каллиста, показал большой палец вверх.
Игра пошла дальше. Только эти двое с одинаково комичными лицами вдруг уставились на Элину. Им потребовалось несколько минут на осознание, а затем они буквально вывались из круга, не слыша никаких возмущений в спину.
– Весело у вас тут, – неловко улыбнулась.
Оба двигались неуклюже, но это не помешало наброситься и задушить её в объятьях. Особенно усердствовал Каллист, так что и кости бы хрустнули.
– Как ты, принцесса? – Терций крепко держался за их плечи, ведь трость оставил валяться где-то на полу.
– В порядке. Мне ли не привыкать.
– Надо было нам сказать! Быстро бы разобрались и показали, где место, – но уловив её крайне скептический настрой, смутился, и продолжил уже о другом. – Значит, помирилась-таки с Дёмой?
– Можно и так сказать. Но до чего глупые причины у него.
Каллист активно закивал, а после приложился виском к её виску. Элина опешила от такой близости, но отстраняться не спешила.
– Мы говорили ему! Даже не представляешь, как часто и как много. Но нет, он же упёртый баран, если решил что-то – всё, хоть сразу в землю ложи и поминай.
– А сам себя зовёт «человек-принцип».
– Не думаю, что кто-то захотел бы зваться «человек-упёртый баран», – она засмеялась.
Шутку оценили.
– О, смотри! – музыка стала стихать, а на импровизированной сцене, куда так усиленно тыкал пальцем Каллист, появились четыре человека. – «Мечтатели». Первый и последний раз. Я едва уговорил Дёму!
Пока ребята подготавливали инструменты, из толпы вынырнул Измагард и под подбадривающие нетерпеливые возгласы декларировал:
– Да, да, вы всё правильно поняли! У нас будет на бис давно почившая, но как видите, сегодня восставшая группа. И всё ради этого вечера, ради вас, ради меня! Так что давайте встретим их громкими-громкими аплодисментами!
На сцену направили несколько прожекторов-фонарей, и теперь каждый из четверых парней виделся как на ладони. Да только Элина всё равно смотрела на одного лишь Демьяна, удивительно весёлого и расслабленного под пристальным взглядом десятка пар глаз. Он настраивал красную электрогитару и абсолютно точно не вслушивался в слова Измагарда, полностью уйдя в ещё не начатую песню.
– Смотри, а то челюсть потеряешь, – рассмеялись ей прямо в ухо. – Хотя тут половина таких же – очарованных и поверженных. Он у нас парень красивый, видный, популярный…
Щёки вспыхнули. О Боги! Неужели она так очевидна? Если подумать, наверно и Демьян уже давно в курсе…
– Я просто очень жду, когда начнут, – сама себе не поверила бы. – Ни разу ещё не видела его на сцене. Только в репетиционной. Здесь он явно в своей стихии.
Парни перемигнулись, и Терций добавил:
– Это так. Если бы не его дотошная бабушка и ответственность перед Родом, кто знает, может у нас появился бы ещё один гений. Музыка для него нечто большее, чем просто набор звуков. Но сегодня его последнее выступление. Поэтому смотри внимательнее и наслаждайся.
Элина подняла голову и поймала взгляд Демьяна, наблюдавшего за ними. Ребята стали размахивать руками и кричать слова поддержки.
Разве справедливо обрезать ему крылья и заставлять делать то, что якобы должен? Почему у одних есть свобода, но они не знают для чего существуют, а у других её нет, но они борются и выгрызают своё будущее?
Теория равновесия на практике. Она с радостью обменялась бы с Дёмой судьбами, отдавая навсегда ненужную свободу.
Измагард, наконец, отошёл в сторону. А солист объявил песню:
– Эта заставит вас двигаться! Погнали! «Меч-та-те-ли»!
Спасибо всем Богам, это был рок. Громкий ритмичный рок, под конец которого у половины слушателей болели не только головы, но и всё тело сразу. Для Элины стало неожиданностью, с какой теплотой приняли нечто подобное. В её школах вечеринки проходили под что-то клубно-электронное, само по себе безжизненное и пошлое. Хотя если судить по плейлисту именинника, с завидным усердием включавшего Abba, The Smiths и Queen, закрадывалось подозрение, что выбора-то особо ни у кого и не было.
Прошли несколько одинаково мощных песни, во время которых Элина явно была где-то не здесь, спроси кто, не назвала бы и строчки. Казалось, за этот вечер ей, наконец-то, удалось увидеть Дёму настоящим, цельным. До этого он прятался, показывая только рваные кусочки всей картины, случайно выпавшие из кармана. А сейчас сложился в пазл, словно отдав последнюю часть прямо ей в руки. Сама не замечая, Элина смотрела только на него.
А очнулась, когда следующую песню взялся объявлять он сам, голос разнёсся по всей комнате.
– Ну что, вам понравилось? – ответ был очевиден, толпа взревела воодушевлённо. – Отлично! Потому что сейчас мы сыграем такую песню, какую до этого никогда не играли. Она сильно отличается от всего нашего репертуара, больше лиричная и эмоциональная. Кто смелый – испытайте удачу, не стойте на месте. Признаюсь честно, написал её я, так что все камни кидайте в мой огород. Главной хотелось донести одну простую истину: «не бойтесь любить и быть любимыми»… Ах, да, а ещё забыл предупредить, что на сегодня эта песня станет последней. И скорее всего навсегда.
Начало смешалась с жалобами и сожалениями. В отличие от остальных песен здесь Демьян скорее исполнял роль солиста, нежели гитариста. Мелодия и правда была медленной и тягучей, приглашая разделиться на парочки и признаться в любви за танцем.
Мне однажды приснилось счастье
С утренним солнцем и горьким поцелуем
В комнате, где не спрятаться от бури
Где был я и где была ты.
Элина стояла посреди кружащихся тел, и единственная вслушивалась в лиричные строки. Что-то отзывалось в ней тоскливо и нервно. Заворожённая, она поймала взгляд Демьяна. А может ей показалось?..
Это то, что не сказать словами
Это то, что забыть сложно
Твои глаза усталые чайные
И испачканные синим волосы
Рука дёрнулась к отросшим прядям, но на языке уже вертелся десяток девчонок, решивших «добавить перчинки в образ». Даже Аврора до недавнего времени.
Ты – мелодия сердца
Ты – проросший цветок глупого Принца
Я боялся сделать больно
Я боялся опять ошибиться
Демьян зажмурился и улыбнулся, готовясь оставить часть своей души в сегодняшнем вечере. Разве можно им было видеть так много? Элина давно задыхалась от его чувств.
Навсегда во мне останешься
Любую боль за тебя выдержу
Лишь обнимай меня крепче, милая
Сильным сделай и непобедимым
Сон закончится где-то в апреле
Взгляд потухнет, мир огрубеет
