Джеймс Роллинс - Невинные

Неся крышку на уровне пояса, они боком отошли на несколько шагов и бросили ее на песок. Эрин подползла, чтобы поглядеть, что там скрывалось. И увидела отвесную шахту с зеркалом в нескольких футах ниже, отразившим небо и ее лицо.

Не зеркало, осознала она.

А недвижная поверхность темной воды.

Она поглядела на Ареллу.

— Это колодец.

Та улыбнулась и подошла ближе, с каждым шагом становясь явственно сильнее, лучезарнее, — ее тело откликалось на некую эманацию из этого колодца.

Благоговейно преклонив колени на краю, Арелла погрузила руку. А когда извлекла, с ладони ее капала серебристая вода.

Должно быть, естественный источник — возможно, некогда входивший в соседний оазис.

Подойдя к Томми, Арелла капнула водой с кончиков пальцев в рану на шее, а потом ласково омыла его горло. Кожа мальчика очистилась от крови, рана перестала кровоточить и даже начала по краям затягиваться розовой пленкой.

Эрин смотрела в полнейшем изумлении. Ученый в ней нуждался в понимании, но как женщина она просто возрадовалась, без сил от облегчения опустившись на колени.

Арелла вернулась к колодцу, сложив ладони чашей и наполнив их водой. И понесла ее Томми.

Эрин затаила дыхание.

Когда прозрачная вода пролилась на бледное лицо Томми, веки его вдруг распахнулись, словно его внезапно разбудили от дремы.

Отфыркнувшись, он утер лицо, огляделся и прохрипел:

— Где я?

— Ты в безопасности, — ответила Эрин, подходя ближе и уповая, что это правда.

Встретившись с ней взглядом, он заметно успокоился и расслабился.

— Что случилось?

— Я этого объяснить не могу, но ей, возможно, удастся, — повернулась Эрин к Арелле.

Встав, сивилла вытерла ладони о рубашку.

— Ответы начертаны в стекле. История здесь открыта для любых глаз.

— Какая история? — спросила Эрин.

Арелла взмахом руки охватила весь кратер.

— Здесь лежит нерассказанная история Иисуса Христа.

Рун медленно повернулся кругом, во все глаза озирая припорошенный песком кратер и представляя его подложку из таинственного стекла. Еще помогая Эрин и Джордану расчистить доступ к колодцу с целительной водой, он ощутил легкий ожог от стекла. Хотел отмахнуться, списав его на жар от песка, от палящего солнца, но узнавал жжение как от прикосновения к кресту, знакомое столетиями.

Стекло обжигает святостью. Она же исходит от колодца… и от этой странной ангельской женщины. Когда та протиснулась мимо него, чтобы исцелить Томми, с водой, капающей с кончиков пальцев и падающей на песок, от нее исходила такая благодать, что Руну пришлось отступить на шаг из страха перед ней.

Христиан, наверняка ощутивший то же самое, бросил на него взгляд, полный изумления и благоговения.

Рун трепетал, физически ощущая весомость священной натуры кратера. Сама его нечистая кровь пылала от божественности этого места.

— Надо убрать песок! — крикнула Эрин.

Она уже снова стояла на коленях, сметая песок с пробного участка, обнаружив край еще чего-то, вырезанного на стекле чуть выше. И жестом велела им распределиться вокруг колодца.

Все взялись за работу, даже Томми.

Только Арелла держалась осторонь, не выказывая к раскопкам ни малейшего интереса. Опять же, секреты, похороненные здесь, уже известны ей от века. Вместо того она обратила взор к затянутым пеплом небесам, устремив его на север чуть ли не в ожидании.

— Будет легче, если не сражаться с песком, — сказала Эрин. — Используйте его природную склонность течь вниз.

И показала пример, отгребая песок между ногами, как собака, вниз по склону. Рун и остальные последовали ее примеру. Песчинки пылали под его ладонями жаром куда более сильным, чем солнце над головой.

Наконец Корца докопался до стеклянного коренного пласта кратера. Появился еще один фрагмент рисунка, найденного Эрин, глубоко врезанный в поверхность. Смахнув песчинки, Рун узнал египетский узор. Отодвинул еще немного песка, чтобы открыть квадратную панель, запечатлевшую отдельную сценку.

Остальная часть команды откопала сходные образы, вырезанные на золотистой поверхности и опоясывающие колодец кольцом, повествуя давно сокрытую историю.

Все встали на ноги, пытаясь понять ее.

Арелла, вроде бы привлеченная их замешательством, подошла к ближайшему от Эрин образу. Наклонилась и нежно смахнула пыль с крохотной фигурки. Перед ними предстал малолеток, изображенный в профиль в египетском стиле.

— Типа иероглифы, — пробормотал Томми.

Но история повествовала не о египетских царях или богах. На стекле отрок с кудрявыми волосами взбирался на стилизованную дюну с водоемом по ту сторону.

Ho не просто какой-то отрок.

— Это Христос в детстве? — спросила Эрин.

Арелла подняла к ним лицо.

— Здесь рассказывается о том, как мальчик ушел один в пустыню и отыскал потаенный родник. Ему еще не было одиннадцати лет от роду, и он играл среди песков и луж, как все дети испокон веков.

При мысли об отроке Иисусе, играющем в пустыне, как любое другое невинное дитя, кровь в жилах Руна всколыхнулась.

Арелла перешла к следующему образу, увлекая их за собой. Здесь кудрявый отрок подошел к водоему. На противоположном берегу сидела птица, и вокруг ее тела были выгравированы лучи исходящего от нее сияния.

Эрин разглядывала рисунок; между бровями у нее залегла вертикальная морщинка.

— И что случилось?

— Ведь это вы Женщина Знания, — откликнулась Арелла. — Вы мне и скажите.

Опустившись на колено, Эрин вгляделась в линии панели, разбирая новые детали.

— Мальчик несет в правой руке пращу, а в левой — камни. Значит, он охотится… а может, играет. Разыгрывает поединок Давида с Голиафом.

Арелла улыбнулась, лучась благодатью.

— Именно так. Вот только Голиафа здесь, в пустыне, не было. Только маленький белый голубь с блестящими зелеными очами.

Охнув, Томми воззрился на женщину.

— Я видел такого голубя в Масаде… со сломанным крылом.

Ее улыбка угасла, сменившись печалью.

— Как и другой задолго до тебя.

— Вы говорите об Иуде… — Томми опустился рядом с Эрин, чтобы поближе взглянуть на птицу. — Он сказал, что тоже его видел. Когда был мальчишкой. В то утро, когда встретился с Иисусом.

Эрин поглядела на Томми, а затем на Ареллу.