— Ты опять хамишь, — прервала ее Александра. — Видимо, мала доза.
— Что? — не поняла женщина.
Алекс сложенными пальцами ткнула ей в бок. Низа скрипнула зубами и едва не сложилась пополам от боли. Её лицо побледнело.
— Вон, впереди подходящая лужа, — как ни в чем не бывало, заговорила Александра. — Как раз, чтобы тебе случайно упасть.
Серый нехотя ставил копытца в мутную жижу. Повозку затрясло на скрытых в воде камнях. Алекс схватила за плечо служанку, все еще пытавшуюся сделать вдох, и резко толкнула, одновременно удержав за платье. Материя треснула, но женщина удержалась на облучке и даже сумела вздохнуть.
— Что ж ты такая неловкая? — на всю улицу глумливо попеняла ей Александра. Потом схватила за шею, и как следует сжав, тихо проговорила в самое ухо:
— Не шути со мной. Не надо.
Женщина метнула на него испепеляющий взгляд.
— Вот и платье порвала! — продолжила Алекс тем же голоском. — Ай, ай, ай. Что теперь госпожа Махаро скажет? Крепче надо держаться.
Она еще минут двадцать мела всякую чепуху, доводя Низу до бешенства. Казалось, еще секунда и женщина вцепится в нее зубами. Но служанка стерпела. Скрипнув зубами, она отвернулась и молчала до самой усадьбы.
Александра помогла разгрузить покупки, распрягла Серого и стала наводить порядок в повозке. «Постоянная боеготовность экипажа» являлась одним из требований госпожи Махаро. А от корзин и мешков на стенах и полу накопился изрядный слой пыли.
Время шло, и Сайо потихоньку стала приходить в себя от событий той страшной ночи. Она регулярно спрашивала подругу, нет ли нового послания от «возлюбленного», получала стандартный ответ, горько вздыхала и забывала об этом до следующего утра.
Поигрывая веером, девушка смотрела в окно паланкина и улыбалась своим мыслям. Вернувшись ненадолго из дворца, госпожа Айоро рассказала, что сегун получил письмо от сотника. Айоро сообщал, что поход начался удачно, и теперь объединенный отряд Хайдаро и Канаго идет в глубь земель варваров, чтобы окончательно разбить разрозненные силы диких племен.
Вдруг девушка нахмурилась. У ворот школы стояла группа вооруженных соратников, окружавших большой пышный паланкин. Разглядев герб, тщательно прорисованный на черном лакированном дереве, Сайо почувствовала, как сердце ее замерло от ужаса. Татсо здесь!
Один из воинов разговаривал с охранником у ворот. Тот указывал рукой на паланкин Сайо. Девушка побледнев, крепко сжала веер. Вспомнила уроки преподобного Кимцзы и проделала несколько дыхательных упражнений. Стало легче. Вернулась способность соображать. Вряд ли ей грозит что-то серьезное. Даже барон Татсо не рискнет просто так средь бела дня хватать воспитанницу придворной сегуна. Приказала носильщикам встать и помочь ей выбраться из паланкина. Не скрывая нетерпения, направилась к воинам Татсо. Распахнулась дверь носилок с баронским гербом, и оттуда вышла одетая в светло-голубое платье девушка, в которой Сайо без труда узнала сестру Даиро. Отмахнувшись от соратников, она почти бегом устремилась на встречу Сайо.
— Здравствуй, Сендзо-ли. Что случилось? — с тревогой спросила та.
— Здравствуй, Юмико-ли, — ответила девушка, и осторожно взяв ее за рукав, тихо спросила. — Ты ничего не слышала о Даиро? Брат не подает о себе вестей вот уже полмесяца.
— Какой ужас! — тихо вскрикнула Сайо, — Я получила от него письмо двенадцать дней назад. Он назначил свидание.
— Ты точно помнишь, что это было двенадцать дней назад? — строго спросила Сендзо.
— Как же я могу забыть? Пятый день месяца Саламандры, — даже обиделась девушка. Она сунула руку за пазуху и достала свернутый шелковый платок. — Вот, я сих пор храню это письмо!
Молодая баронесса едва не вырвала из ее рук свернутый лист. Несколько минут она внимательно читала послание брата. Постепенно на ее лице стало отражаться откровенное недоумение.
— Ничего не понимаю, — пробормотала она, возвращая Сайо письмо. — Кто тебе его передал?
— Моя подруга. Дочь десятника Одзаво Сабуро, — ответила девушка. Она огляделась. Мимо них один за другим несли паланкины учениц. — Мы вместе учимся.
— Дочь простого десятника посещает школу госпожи Ито Дзимо? — вскинула брови баронесса.
— Да, — подтвердила Сайо. — Вон и ее носилки.
— Я должна с ней поговорить, — решительно заявила Сендзо.
Сабуро низко поклонилась молодой баронессе.
— Чем могу служить, уважаемая Татсо-ли?
В ответ Сендзо чуть кивнула головой.
— Ты передала письмо моего брата госпоже Сайо?
— Да, — кивнула дочь десятника.
— Как и когда это случилось?
— Я не помню точной даты, госпожа Татсо-ли, — пожала плечами девушка. — Твой уважаемый брат оказал нашей семье большую честь, навестив моего отца. Татсо-сей спросил, как заживают его раны и не нужна ли помощь опытного лекаря. Отец ответил, что и так всем обязан барону Татсо, да продлится его жизнь десять тысяч лет. Потом я оставила их одних, и не знаю, о чем они говорили. Когда господин Татсо уходил, он спросил меня, посещаю ли я школу госпожи Дзимо. Я ответила, что учусь там. Тогда он спросил, не знаю ли я девушку по имени Сайо. Я сказала, что она моя подруга. Господин очень обрадовался и попросил передать ей письмо полное любви.
— Мой брат так и сказал? — удивилась Сендзо.
— Клянусь Вечным Небом! — подтвердила девушка. — На следующий же день я выполнила его просьбу.
— Спасибо тебе, Сабуро-ли, — поблагодарила баронесса. — Передай уважаемым наставницам, что госпожа Сайо еще немного задержится.
— Конечно, Татсо-ли, — поклонилась дочь десятника и поспешила к воротам.
— Если можно, расскажи мне поподробнее, что случилось? — глядя ей в след, попросила Сайо.
Сендзо тяжело вздохнула.
— Когда ты виделась с братом в последний раз?
— В Иси, — твердо ответила собеседница. — Он был ранен и не смог меня сопровождать до Канаго-сегу.
— Наш лекарь говорит, что его пытались отравить, — после недолгого колебания ответила молодая баронесса.
— Кто? И зачем?
— Он не сказал, — пожала плечами Сендзо. — По словам Омаро, управителя из Иси, брат был в сильном гневе. Едва зажила нога, он помчался в Канаго-сегу в сопровождении всего трех соратников. У нас есть дом в городе. Но он почему-то предпочел остановиться в пригородной гостинице. По словам соратников, он встречался с какими-то подозрительными личностями. А третьего дня месяца Саламандры ушел, взяв с собой лишь одного воина, и предупредил, что его не будет два или три дня. Прошло пятнадцать. Но он так и не вернулся. Вместе с братом пропал и соратник.
