- Тебе, не ему.
И отступил в сторону, уступая место очередному щенку из их компании. Разобрав груз, они встали в строй и, дождавшись команды, вновь побежали по гулким и бесконечным коридорам родного и всеми ими много раз проклятого Бооргуза.
Хр успел выздороветь, в этом ему помогли, и он успел. В очередной день их пригнали к Складу и быстро всех осмотрели. Их осмотрели коренастые и массивные, насколько только это можно сказать про худых от рождения орков, стражи семьи Керкет. Сильно пахнущие смолой и горючим камнем, они внимательно осмотрели ноги и плечи всех щенков, отогнав в сторону самых слабых. Туда, где, опустив руки, стоял, глядя пустыми глазами в пол их старый сотник. К нему сейчас и жались понурые неудачники и сидели в ногах несчастные, теперь уже бывшие полусотники. Со старым сотником осталось почти три десятка самых слабых и все остальные с непривычным и новым для них чувством поглядывали на них, в душе облегченно вздыхая. Только Тощий быстро, жестами рассказал остающимся, как им надо побыстрее сдохнуть, получив от Хр основательный пинок. Проводив глазами нырнувшего в толпу Тощего, Хр в ответ на взгляд Уша недоуменно пожал плечами и до времени сна был тих и задумчив. Спать их привели в новую нору, где уже лежали и сидели еще больше полусотни щенков их других сотен. И только сидя в окружении привычной компании, он вдруг поднял голову и, толкнув Уша в бок, ткнул когтем за спину в сторону выхода и прохрипел, кривя лицо.
- Мертвая сотня, жалко.
Сидевшие вокруг щенки, помедлив, дружно закивали, соглашаясь и отводя глаза. И даже Тощий промолчал, скрипнув зубами и отвернувшись.
Глава 2
Гульбище. Родовая нора Купца.
Через цикл сна Купец встречал у себя гостей. К входу в фамильную Нору небольшими группами и в одиночку подходили орки разных семей и терпеливо ждали начала встречи. Перетоптываясь, они необычно молчаливой темной толпой ждали и ждали. Заскрипевшие ворота наконец распахнулись и настороженная стража слегка раздвинулась, пропустив вперед разряженную Жиуту в сопровождении двух служанок. Оглядев примолкших гостей, она с достоинством поклонилась и, выпрямившись, громко произнесла.
- Моя семья позвала вас. Вы гости. Помните это.
Поклонившись ей в ответ, вся толпа орков нестройным хором повторила за ней.
- Мы пришли к вам, мы гости, - и выставили руки в формальном жесте клятвы дому.
Повернувшись к ним спиной, Жиута пошла в ворота, за ней потянулись и пришедшие. Стража неохотно расступилась и провожала каждого проходившего настороженными взглядами. По всей недлинной дороге к залу для гостей из всех проходов на них смотрели воины стражи семьи Купца в полном вооружении. За костяной ширмой их ждал широкий зал больше, чем в полсотни шагов длиной и три-четыре десятка шириной. Каждого входящего встречали по две служанки рода Купца. Приняв от гостя подарок, они за руки вели гостя к сидевшему на отдельном помосте в глубине зала Купцу. Приняв подарок и отдарившись в ответ, Купец жестом указывал место для гостя, и служанки вели его на один из помостов, что полукругом шли вдоль стен зала. Пока он не садился на свое место, остальные терпеливо ждали. Ритуал приема гостей у семьи Купца был всем известен и был причиной злой зависти Старших семей, а приглашение пределом мечтаний молодых орков Младших и отчасти Старших семей. Сейчас же они, старательно скрывая нетерпение, ждали своей очереди и тихо переминались, поглядывая на ширму. Перед каждым севшим на помост, подошедшая Жиута ставила маленький столик, что подносили служанки, и выставляла чашки из раскрашенной глины. Деревянные столики, грубо сделанные из деревьев Приболотья, были покрыты грубой резьбой. Невиданная роскошь по меркам Бооргуза. За столик садились сразу два гостя и только два столика были для близких друзей семьи на одного. Гости доставали свои ножи, символ их принадлежности к касте воинов и торжественно отдавали свое старшее оружие семейному гонцу. Получив его, тот укладывал его на стойку из узловатых черных корней в центре зала. Много поколений назад, как гласят легенды Бооргуза, один из предков нынешнего Купца притащил этот пень из Приболотья. Хотя злопыхатели и завистники говорят, что оно досталось Купцам в наследство от древних строителей Подземелья. Приводя доводы, что ТАКОЕ никто не сможет пронести по узким проходам к Родовой Норе Купцов. Иссиня черное дерево, вымытое из глубины Болота, оно стояло по центру зала, разбросав узловатые корни во все стороны. За прошедшие годы и поколения ставшее символом семьи, натираемое каждый десятый цикл жиром, сейчас тускло мерцало в свете шаров и постепенно все больше украшалось разнообразным оружием гостей. Все гости видели свое оружие, как символ доверия семьи, принимающей их. Да и просто такое украшение было чудным зрелищем. Принарядившиеся ради такого редкого события гости, уже получившие свое место, шли на эту выставку смертоносных вещей и оживленно обсуждали уже знакомые образчики и с интересом знакомились с новинками. Вокруг стойки стояли несколько глиняных чаш на высоких ножках с тлеющими травами. Они распространяли резкие и приятные для орков запахи, дым от них легкой дымкой наполнял зал, в свете мерцающих шаров смазывая очертания предметов. Гости расхаживали вокруг и в знак уважения друг к другу, общались знаками, не нарушая торжественную тишину. В толпе мирно общались воины всех семей Бооргуза, в обычной жизни уже затеявшие бы ссору и драку. Здесь же они ходили вокруг выставки и, не касаясь оружия, увлеченно обсуждали увиденное. Не только оружие было предметом гордости и внимания. Орки наряжались во все самое лучшее, что было у них в семьях и родах. Всевозможные украшения из кости, дерева и камня. Ножные и наручные браслеты, бусы и колье, налобные, ушные и головные украшения. Кожаные и шерстяные юбки и набедренные повязки, украшенные затейливой вышивкой. Различные покрывала и накидки, всевозможные боевые пояса, украшенные костью и камнем. Роспись по телу и разнообразные татуировки и шрамы дополняли костюмы и наряды гостей.
Только Купцы могли себе позволить такое нарушение обычаев Бооргуза, не переносивших столько воинов разных семей в одном месте, если это был не Совет.
Сейчас же зал постепенно заполнялся и наполнялся негромким гулом тихо переговаривающихся орков. Все принюхивались к запахам, доносившимся из прохода за спиной у Купца, и терпеливо ждали.
Подошедший к нему гонец Семьи тихо произнес несколько слов и, дождавшись кивка своего господина, махнул рукой служанкам у входа. Они раздвинули ширму и провели к Купцу очередного гостя. Пока он шел, разговоры стихали и сменялись недоуменным молчанием. У помоста хозяина остановился и неуклюже поклонился Виига. Закутанный в расписное покрывало, он неуклюже ступал обвешанными браслетами ногами, едва не спотыкаясь от непривычки.
- Ты мой гость. Мои глаза рады видеть тебя.
- Даже не знаю, обрадуется ли кто-нибудь кроме тебя моему приходу, - Виига поежился, искоса поглядывая по сторонам.
- А ты меньше думай. Сегодня это не нужно, - Купец взмахом руки отправил его на место ему предназначенное и с усмешкой наблюдал, как молодой страж из Младшей семьи, с трудом пряча изумление, подвинулся в сторону, давая место сосредоточенному Умнику.
Повернувшись, Купец кивнул старшей служанке, и она, хлопнув в ладони, отдала команду своим помощницам. Почти неодетые, молодые самки, покрытые с ног до головы татуировками и нарисованными светящейся краской узорами, пробежали по залу, тыкая длинными шестами в шары, заставив их испуганных жителей ярко вспыхнуть и светить ярче. Их пробежка вызвала дружный рев гостей, обрадованных началом гульбища и быстро разбежавшихся по своим местам. Вслед за служанками в зал вошли два носильщика с дымящимся котлом на носилках. Старшая служанка, взяв из рук помощницы черпак, начала разливать в чашки гостям густую похлебку из мяса разных животных Болота. За ней последовала каша из размолотых корней рогоза с ягодами леса и плодами шиповника. Гостей обежали служанки с подносами нарезанной разнообразной вяленой рыбой, сушеными червями и лягушками а также другими жителями Болота, щедро насыпая их в протянутые руки гостей. По залу также степенно ходила пара старых кормчих, разливая в чашки гостям забористую брагу из рогоза с боярышником. Им постоянно подносили новые мешки напитка, и гул в зале становился все громче и громче. Гости все ярче поблескивали глазами друг на друга. Ели и пили. Быстро утолив жажду и самый сильный голод, все соскочили с помостов и перемешались в шумной толпе у корней.
