Макс Фрай - Волонтеры вечности

— Здо́рово! — сказал я Меламори. — Ты ездишь все быстрее и быстрее!

— Ох, Макс, какой ты смешной! — расхохоталась она, вглядываясь в мое лицо. — Это тебя Теххи так разукрасила? Она действительно умеет пошутить!

— Еще как умеет! — проворчал я. — Ладно, давай все-таки поищем Мохи.

— Давай… Ты извини, что я подумала про Киму… Наверное, у меня началась мания преследования. В последнее время мое семейство из кожи вон лезет, чтобы со мною помириться. Они так обрадовались, что Алотхо уехал… Как будто бы это что-то меняет!

Меламори разулась, немного потопталась на пороге «Джуффиновой дюжины» и встревоженно посмотрела на меня.

— Думаю, я нашла то, что нам нужно. Знаешь, этот твой Мохи… Он ведь простоял на пороге чуть ли не полчаса и только потом куда-то пошел. Ничего, ничего, сейчас мы его обнаружим!

Мои дурацкие сердца глухо стукнулись одно о другое, во всяком случае, мне так показалось.

— Скажи-ка, ведь рядом со следом Мохи есть другой след, да? — спросил я.

— Есть.

Мои предчувствия уже успели превратиться в неопределенную, но нехорошую уверенность: дело плохо.

— Это след могущественного колдуна?

— Да нет, кажется… Простой человеческий след. Есть в нем что-то скверное, но это не сила. Не могу сказать точно…

— Ладно, — кивнул я. — В любом случае, сейчас нас интересует Мохи. А все остальное… Там видно будет!

— Мохи уехал отсюда на амобилере, — сообщила Меламори несколько секунд спустя. — Но он не сидел за рычагом, это точно… Давай сделаем так, Макс. Ты подгонишь сюда мой амобилер, сядешь за рычаг, а я буду говорить тебе, куда ехать. Так мне будет легче. Очень трудно управлять амобилером, когда стоишь на следе пассажира, а не возницы!

— Конечно.

Я бегом пересек подворотню. Через минуту Меламори устроилась на заднем сидении и начала командовать.

— Сначала нужно выехать на улицу, теперь направо… Хорошо, что ты так быстро едешь, Макс, но я не успеваю говорить повороты, так что лучше немного помедленнее, мы все равно их догоним, минутой раньше, минутой позже… Теперь еще раз направо.

— А что у тебя случилось с Кимой? — спросил я. — Вы же никогда не ссорились. И вообще он показался мне симпатичным, я бы сам не отказался от такого дядюшки!

— Вообще-то ты прав… теперь налево… Мы с Кимой были настоящими друзьями, или мне так казалось… пока едем прямо, Макс, я скажу, когда нужно будет поворачивать… Именно поэтому я на него и обиделась! Выходки моего драгоценного родителя были вполне в порядке вещей, я от него ничего иного и не ждала. Другое дело, что он меня достал, но и это вполне нормально, иначе быть не может. А Кима делал вид, что все в порядке… теперь поворачиваем направо, Макс… Да, Кима делал вид, что все в порядке. И незаметно пытался научить меня уму-разуму. То есть, ему только казалось, что он делает это незаметно. В конце концов, это меня взбесило!

— Смотри-ка, мы, кажется, выезжаем из города! — удивился я.

— Да, выезжаем. Но они уже близко, можешь мне поверить!

— Отлично. Так чему же Кима пытался тебя научить?

— У него спроси. Наверное, ему казалось, что он учит меня мудрости… Знаешь, в тот день, когда Алотхо уехал в свой грешный Арварох, я поехала к Киме. Я с детства привыкла идти к нему, когда с моей жизнью происходит что-то не то… Лучше бы я сразу отправилась поболтать с тобой! Одним разочарованием было бы меньше.

— Грешные Магистры, да что же он такое тебе сказал?

— Наверное, ничего особенного. Но мне показалось, что хуже нельзя было и придумать! Он начал издалека: «Меламори, девочка моя, я прекрасно понимаю, что с тобой происходит, бу-бу-бу…» Кстати, ты заметил, что этот Мир полон людей, которые совершенно уверены, будто прекрасно понимают, что происходит с остальными?.. А потом он и заявляет: «Тебе кажется, что с тобой происходит нечто необыкновенное. Но можешь мне поверить: с тобой случилось самое банальное событие, какое только могло с тобой случиться! Любовь — всего лишь уловка природы, с помощью которой она заставляет людей производить потомство». Вот что он мне выдал! Мне трудно объяснить тебе, Макс, почему, но эта фразочка меня доконала…

— Довольно цинично, — согласился я. — Нормальный влюбленный человек совершенно не в силах спокойно пережить сообщение, что с ним случилось нечто банальное… Попробовал бы мне кто-то такое сказать пару лет назад! Я бы умер на месте… или, по крайней мере, обиделся на всю жизнь.

— А сейчас? — осторожно спросила Меламори. — Хочешь сказать, что теперь ты спокойно относишься к подобным высказываниям?

Я пожал плечами.

— Просто теперь мне плевать на чужие высказывания… Хотя, может быть, я просто переоцениваю собственную терпимость, потому что мне уже давно не говорили ничего в таком роде…

— Скорее всего, — улыбнулась Меламори. — Видишь огонек впереди? В этом амобилере сидит твой драгоценный Мохи, я совершенно уверена!

— Вот и отлично. Что будем делать, незабвенная? Я ведь еще так и не решил.

— А, там видно будет! — отмахнулась Меламори.

Мои проблемы ее пока не беспокоили, и я прекрасно понимал почему. Когда Мастер Преследования приближается к концу следа, его волнует только одно: сделать последний шаг, а там хоть трава не расти! Так уж все устроено, и ничего не попишешь. Мне предстояло выкручиваться самостоятельно.

Легко сказать — «выкручиваться»! Я даже не был уверен, что Мохи действительно требуется моя помощь: у трактирщика вполне могло быть какое-нибудь важное деловое, или (чем черт не шутит) романтическое свидание, ради которого и любимое заведение стоит бросить на произвол судьбы… Впрочем, отступать было слишком поздно. Поэтому я сделал первое, что пришло в голову: прибавил скорость, на полном ходу пронесся мимо интересующего нас амобилера, лихо развернулся и рванул ему навстречу. Я спиной чувствовал, как Меламори сжалась в комочек на заднем сидении. Кажется, она даже не дышала. Мне оставалось только надеяться, что мчащийся навстречу возница не окажется каким-нибудь камикадзе…

Он не был камикадзе, этот очкарик в красном лоохи. Но он здорово испугался. И вместо того, чтобы просто остановиться, он попытался свернуть. Дорога была мокрая и скользкая, а гонщик из него вышел никудышный. Результат: через несколько секунд его амобилер лежал в придорожной канаве. Проклиная все на свете, я резко затормозил и бросился к поверженному амобилеру.

Сейчас меня интересовала только одна вещь на свете: здоровье господина Мохи Фаа. Мне очень не хотелось обнаружить, что моя дурацкая выходка угробила этого чудесного сердитого дядьку. Поэтому я сразу же кинулся к пассажиру на заднем сидении. Мокрая от дождя кожа лоохи не оставляла сомнений: это действительно был Мохи. И он был без сознания… или еще хуже.