– А… ты? Что они хотели от тебя?
– Многого, – поморщилась Сигрлинн, по-прежнему не убирая руки. – В кое-каких вещах я до сих пор понимаю больше, чем они все вместе взятые, хотя Макран и Эстери готовы были из-за этого удавиться – если бы только призраки действительно могли повеситься.
– Ты помогала им?
– До определённого предела, – нехотя промолвила волшебница. – Иного выхода не было. Моё существование оставалось у них в руках, хотя со временем мне удалось… воплотиться.
– Тот самый феникс?
– Да. Не случайно же первая моя смерть была от огненной чаши, которой я же сама и вооружила своих учениц. – По лицу Сигрлинн прошла тень давней, но не забытой боли.
– Первая смерть… – эхом откликнулся Хедин. – Я искал тебя, искал…
– Плохо искал, значит! – отрезала Сигрлинн. – Во всяком случае, хуже, чем брандейцы. Очнулась я тогда уже в их клетке. Ничего не могу сказать, обращались они тогда со мной вполне терпимо. Им требовался залог.
– Залог чего? – Какой же у неё взгляд. Какой взгляд!
– Бедный мой Познавший… Ладно, сочту это комплиментом. Ты резко поглупел в моём присутствии, поскольку моя красота поразила тебя в самое сердце?.. Брандейцы, по совету всё того же Макрана, считали меня залогом своей безопасности. Мол, Хедин никогда не решится на прямой штурм, зная, что его… гм… в общем, ты понял.
– Я понял. – Он не мог взглянуть ей в глаза. – А вместо безопасности…
– Получили штурм, – тихонько шепнула Сигрлинн. – И я умерла второй раз, Хедин. Было очень больно. Очень. И очень страшно. Потому что, думала я, второй раз оттуда мне уже не выскользнуть. И… я и впрямь не верила, что ты станешь штурмовать. Но ты с порога отверг идею, что твои враги могут порой говорить правду и… Вы с Ракотом разгулялись на славу.
– Прости. – Хедин не опустил голову, он вскинул подбородок, заставив себя взглянуть прямо ей в глаза. – Но я считал…
– Что ты считаешь, я и так знаю. Упорядоченное в опасности, множество чужих жизней на кону, и я, мол, не имею права думать о той, кто… тьфу, Хедин, ну почему я опять вынуждена всё говорить за тебя?!
Она перевела дух, сама крепко взяла его за руку – только что едва касавшиеся её пальцы чуть не отдёрнулись в ужасе.
– Я не верила, что ты станешь штурмовать. Но знала, что станешь. Да, да, вот так. Знала, но не верила. Не верила, но знала. У нас так бывает.
– А они выдернули тебя вторично. Спасли, если быть точным.
– Спасли, – кивнула Сигрлинн. – Ну, теперь ты, наверное, хочешь узнать, как они оказались в Эвиале? Почему именно там? Очевидно, потому, что там успели свить гнездо твои давние враги, а их новообретённые союзники – Молодые Боги. Не пытайся сделать вид, что ничуть не удивлён, Хедин, ты при этом ужасно глупо выглядишь.
Эвиал – ключевой мир, и это понимал не только ты. Ямерт, представь себе, в своё время тоже дошёл до этой мысли. Ключевой в том числе и потому, что Хаос здесь очень близок, что границы – в силу каких-то, сейчас не важных причин – здесь тонки, и царство бесформенного разом и далеко, и близко. Молодые Боги это понимали. Так и появились Кристаллы Эвиала. Для тебя это новость?..
Познавший Тьму промолчал.
– Но поставленные Хранителями Кристаллов драконы оказались в конечном итоге слишком независимы, слишком своевольны. А у падших Ямерта и его собратьев уже не осталось сил, чтобы повернуть всё назад. Так их новые союзники – брандейцы – оказались против союзников старых.
И как же мне пришлось постараться, чтобы всё так и осталось!..
Хаос рвался в Эвиал, Хедин. Но брандейцы, наше с тобой Поколение, к тому времени уже служили не только ему. Потерпев страшное поражение от тебя с Ракотом, они отчаянно цеплялись за оставшееся у них жалкое существование – и готовили месть. Ради чего заключали любые сделки и шли на любые предательства. В том числе и с Неназываемым. Не поднимай брови, среди его козлоногих слуг есть и очень хорошо умеющие рассуждать. Стакнулись они и со Спасителем. Ну, а я… мне пришлось хитрить и играть на две стороны, делать то, от чего самой не хотелось жить, пришлось готовить свою собственную гибель. Попутно уверяя брандейцев, что ненавижу тебя, поскольку ты, именно ты, своим отказом обрёк меня на тогдашнюю участь.
– И, надо полагать, – решился Хедин, – уверить Макрана с Эстери в последнем тебе удалось без особых усилий?
Сигрлинн вздохнула, снисходительно взглянув на Познавшего Тьму.
– Больше всего вы, мужчины, страшитесь нашего равнодушия. Вы, умеющие зажигать звёзды, – дрожите от устремлённого мимо вас взгляда.
– Я не умею зажигать звёзды! – торопливо запротестовал Хедин, и волшебница наконец-то рассмеялась.
– Да, я их убедила. Странным образом, но твой удар по Брандею причинил его хозяевам всё-таки больше вреда, чем мне. Потому что я-то и так… а вот они, сидя повыше, и рухнули куда глубже. И оказались в чём-то зависимы от меня. Ну, а я – я составила собственный план освобождения и следовала ему, – лицо Сигрлинн ожесточилось, – невзирая ни на что и не останавливаясь ни перед чем. Но… Хедин! Ты ж меня совсем не слушаешь?
– Угу. Я не слушаю. Я на тебя смотрю.
– И что же?
– Ты куда красивее, чем когда мы строили Голубой Город.
– До чего же банальный комплимент! – Сигрлинн шутливо надула губы. – Но сочтём и это за достижение. Раньше ты меня не баловал и подобным.
– Я… – Слова куда-то пропадают, дыхание пресекается. – Я так рад, что ты здесь, Сиги.
– Сколько ж ты меня так не называл… – задумалась чародейка. – Помоги, Четырёхглазый, вспомнить – три тысячи лет? Четыре?
– Три тысячи по какому счёту?
– Ах, неважно. – Сигрлинн вдруг отвернулась к окну, поглаживая игрушку на плече. – У тебя тут есть кухня, Познавший?
– К-кухня? Зачем?
– Выбрать сковородку потяжелее и, в полном соответствии с традицией, дать ею тебе по голове. Хотя иной мужчина мог бы и предположить, что его гостья голодна с дороги, но я на это не рассчитываю…
Хедин хлопнул себя по лбу. Через мгновение Познавший Тьму и Сигрлинн стояли друг напротив друга и, держась за руки, хохотали как безумные.
Ни о чём ином они сейчас не думали.
…А Ракот в это время вместе с Хранителем Мельина шагали по глухой звёздной тропе, ведя негромкую беседу. Не как учитель с учеником – но как друзья. Говорили о Мельине и Эвиале, о родившемся у Сеамни сыне и регенте Клавдии, о Храме Океанов и Наллике – обо всём.
Ракот знал, что скоро, очень скоро ему отправляться в дорогу, а бывший Император Мельина останется в доверенном ему мире, там хватает работы.
Но Восставший также и знал, что предсказание Хедина вот-вот исполнится и явится тот, идущий за ними, кому предречено оказаться сильнее их.
