Эрика Йохансен - Королева Тирлинга (ЛП)

Другого выхода не было. Её собственных талантов не хватало.

Стража подготовилась к её возвращению: в огромном камине горело яркое пламя. Это было к месту. Всё меньше забот. Поискав в ящиках, она нашла нож и чистое белое полотенце, затем убрала мебель, стоявшую перед камином, отодвинув диван и стулья подальше, чтобы освободить как можно больше места перед каменным очагом. Закончив со всем этим, Королева почувствовала, как тяжело ей дышится и как сильно стучит пульс у неё в ушах.

«Мне страшно, ― подумала она с жалостью к себе. – Прошло слишком много времени».

В дверь постучали. Она открыла и увидела Джульетту, державшую на руках погружённого в забытье кадарского мальчика нужного ей возраста, но очень худощавого. Приоткрыв ему веко, Королева увидела, что его зрачок расширился почти до самого ободка радужки.

― Хорошо. – Она взяла ребёнка себе на руки, с отвращением ощущая тепло, исходившее от его тощего тельца. – Меня не беспокоить, что бы там ни было и что бы вы ни услышали.

Снова поклонившись, Джульетта отступила в дальний конец холла. Ночной караульный, стоявший у стены, бросил откровенно похотливый взгляд на её попку, и Королева немного помедлила на пороге, размышляя, не стоит ли ей как-то отреагировать на это. Её пажи не должны были страдать от каких-либо домогательств, в этом и состояла одна из привилегий, даруемых за более сложную работу.

«Да чёрт с этим, ― раздражённо подумала она. – Берилл завтра со всем разберётся».

Женщина резко закрыла дверь плечом, отнесла мальчика к своей кровати и сбросила его на покрывало. Он дышал ровно и глубоко, и Королева несколько секунд смотрела на него, её мысли потекли в нескольких направлениях. Она совсем не любила детей: от них было слишком много шума, на них уходило слишком много сил. Она никогда не хотела завести ребёнка, даже в молодости. Дети были всего лишь необходимой шестерёнкой во всём механизме, и их приходилось принимать как должное. Только в таком спокойном состоянии их можно было терпеть, и тогда она даже сожалела от того, что была вынуждена делать.

Среди высших военных чинов в её королевстве было несколько педофилов. Королева ощущала странное болезненное презрение к ним, не способным осознать своё извращение. Генетика не давала ответов: в детях не было ничего сексуального. Некоторые люди просто становились испорченными, что-то внутри них развивалось неправильно и превращалось в отклонение. Эти люди были больны, и она всячески старалась не прикасаться к ним, даже руки им не пожимала.

Но они были нужны ей, и довольно сильно. Пока они могли скрывать свою тёмную сторону, польза от них была несомненной, а Дюкарт же считался просто бесценным человеком. Вся хитрость состояла в том, чтобы не думать об этом, тем более пока она смотрела на абсолютно беззащитного спящего ребёнка, лежавшего перед ней.

«Когда-нибудь, ― подумала она, ― когда всё закончится, я навсегда избавлю от них свою страну. Я пройду от одного конца Нового Мира в другой, вычищая эту скверну, и начну с Фэйрвитча».

Но сегодня ей был нужен ребёнок. И ей придётся действовать быстро, пока действие наркотика не прошло.

Протянув руку, державшую нож, Королева сделала неглубокий надрез на предплечье мальчика, мгновенно заполнившийся кровью, которая сразу же перетекла через края. Она вытерла его руку полотенцем, промачивая кровью белый хлопок. Ребёнок даже не пошевелился, что было хорошим знаком. Возможно, у неё получится сделать всё без огрехов, в отличие от прошлого раза.

Сняв своё алое платье и бельё и бросив их позади себя на пол, она встала на колени перед каменным очагом и прошептала несколько слов на давно забытом языке, после чего села на пятки и, сжав зубы, принялась ждать. Жёсткий и грубый каменный пол врезался ей колени, но тёмной сущности нравилось это, как и её нагота. Она придавала значение неприятным ощущениям и наслаждалась ими в некотором роде, что было не совсем понятно. Она бы заметила, если бы Королева осталась в трусах или подложила себе подушку.

Из огня раздался низкий бесчувственный голос, не похожий ни на мужской, ни на женский, при звуке которого её руки покрылись мурашками.

― Что тебе нужно?

Она сглотнула, вытирая пот со лба.

― Мне нужен... совет.

― Тебе нужна помощь, ― поправила её тёмная сущность, всем своим голосом выражая предвкушение. ― Что я получу взамен?

Стараясь не наклоняться слишком далеко, женщина бросила окровавленное полотенце в огонь. Несмотря на жар, её соски затвердели, словно бы от холода или возбуждения. Пламя пожрало полотенце с потрескиванием, заполнившим собой всю комнату.

― Кровь невинного, ― отметила сущность. ― Очень вкусно.

Воздух перед камином начал темнеть и сгущаться. Как и всегда, Королева не сводила глаз с этого явления, пытаясь понять, что же именно там происходило. Пространство перед ней превращалось в аспидно-чёрную бездонную зияющую дыру. Всё выглядело так, словно воздух принимал состояние масла.

― Что беспокоит тебя, Королева Морта?

― Тирлинг, ― ответила та, с неудовольствием ощущая подрагивание своего голоса, но затем напоминая себе, что существо в огне нуждалось в ней не меньше, чем она в нём. ― Новая Королева Тирлинга.

― Наследница Тира. Я следил за твоими бесплодными попытками одолеть её.

― Я не смогла увидеть, что происходило на границе сегодня вечером. А девчонка будто скрыта от моего взора.

Дыра перед камином расширилась, зловеще пульсируя в свете пламени.

― Я прихожу не затем, чтобы выслушивать твои жалобы. Задавай вопрос.

― Что случилось на границе сегодня вечером?

― Сегодня вечером для меня ничто. Здесь нет течения времени.

Сжав губы, Королева попыталась ещё раз.

― Арлен Торн тайно перевозил рабов из Тира через границу. Что там произошло?

― Он потерпел неудачу, ― в бесстрастном голосе сущности по-прежнему не было ничего человеческого. ― Груз не будет доставлен.

― Что ему помешало? Девчонка в этом замешана?

― Наследница Тира теперь владеет обоими камнями.

Желудок Королевы болезненно рухнул куда-то вниз, и она посмотрела на очаг, прикидывая различные варианты. Все они вели в одно и то же место.

― Я должна вторгнуться в Тирлинг и убить девчонку.

― Ты не станешь вторгаться в Тирлинг.

― У меня нет выбора. Мне придётся убить её, пока она не научилась пользоваться ими.

Чёрная масса перед женщиной внезапно задрожала, словно дверная рама от сильного порыва ветра. Из огня вылетело копьё пламени и, миновав очаг, вонзилось ей в правое бедро. Она вскрикнула, повалилась назад и перекатывалась по ковру до тех, пока пламя не погасло. Её бедро обгорело дочерна, и его пронзила сильнейшая боль, когда она попыталась сесть, поэтому ей пришлось остаться лежать на полу, тяжело дыша.