Карга развернулась к ней.
— Ты уверена?
Корлат кивнула. Но… уверена ли я? Нет. Должна ли я найти их? Нет. Мы увидим в Коралле то, что до́лжно. И это всё. Её взгляд медленно скользнул на запад. А ты, мой дорогой возлюбленный, похититель всех моих мыслей, ты когда-нибудь отпустишь меня?
Пожалуйста. Не надо. Никогда.
Итковиан ехал возле Остряка и смотрел на двух «серых мечей», верхом направлявшихся к Кованому щиту и Дестрианту.
— Откуда они? — спросил Остряк.
— Фланговый арьергард, — ответил Итковиан.
— Похоже, с вестями.
— Вероятно, сударь.
— Да? И тебе не любопытно? Они обе просили тебя ехать с ними — если бы ты согласился, то уже слушал бы доклад, а не топтался бы тут вместе с нами, голью да швалью. Хм, а это идея — разделю своё войско на две роты и назову одну Голь, а вторую…
— Заткнись, Худа ради! — рявкнула сзади Скалла.
Остряк развернулся в седле:
— И давно ты прячешься в нашей тени, женщина?
— Я никогда не пряталась в тени, Остряк. Ни твоей, ни Итковиана. Ни любого другого мужчины. Кроме того, солнце от нас по правую руку, и я могла бы сказать, что это вы в моей тени, но, конечно, я этого не скажу.
— Конечно. Иными словами, — ухмыльнулся Смертный меч, — ты — женщина за мной.
— На что ты намекаешь, свинья?
— Всего лишь говорю очевидное, красавица.
— В самом деле? Но ты ошибся. Я вообще-то ехала к «Серым мечам», только вот вы мне, олухи, путь перегородили.
— Скалла, это не дорога, это равнина. Как, Худ побери, мы перегородили тебе путь, когда ты можешь поехать на лошади куда угодно?
— Придурки. Ленивые свиньи. Хоть кому-то должно же быть интересно? И у этого кого-то должны быть мозги. Видимо, именно поэтому вы двое просто ошиваетесь рядом, изнывая от любопытства, о чём там говорят всадники, и ни Худа не делая, чтобы это узнать. Потому что вы оба — безмозглые. А я…
— А вы, сударыня, — сухо перебил её Итковиан, — разговариваете с нами. Кстати, грубо вмешавшись в чужую беседу…
— Которая закончилась! — рявкнула женщина, рывком повернула голову лошади влево и поскакала прочь.
Мужчины смотрели, как Скалла приближается в другой колонне.
Спустя мгновение, Остряк пожал плечами и произнёс:
— Хотел бы я знать, что она услышит.
— Я тоже, — отозвался Итковиан.
Они продолжили путь, кони шли неторопливо. Позади шёл Легион Остряка — беспорядочной толпой, точно морские пираты, что рыщут по округе в поисках деревеньки для грабежа. Недавно Итковиан предположил, что немного муштры не повредило бы войску. Остряк на это только ухмыльнулся и промолчал.
Смертный меч Трейка презирал армии; на самом деле, он презирал всё, что хоть как-то связано с военным делом. Ему было плевать на дисциплину, у него был один офицер — к счастью, бывший солдат-лестиец — который кое-как управлялся с уже полутора сотнями последователей: фанатичных оборванцев, которых Остряк в шутку назвал Легионом Трейка.
Остряк был полной противоположностью Итковиана.
— Она возвращается, — пробасил Смертный меч.
— У неё не очень довольный вид, — заметил Итковиан.
— Ага. Говорят, им иногда бывает неприятно сидеть в седле.
Итковиан взглянул на собеседника:
— Примите мои извинения. Я полагал, что вы с ней…
— Пару раз, — ответил Остряк. — Увы, когда мы оба были пьяные. Думаю, она порядком тогда захмелела. Мы не обсуждали это, в общем-то. Как-то раз разговор об этом зашёл, но мы тут же заспорили о том, кто больше опозорился… Эй, красавица! Что нового?
Она натянула вожжи, лошадь подняла копытами пыль.
— И с какого Худа я должна тебе говорить?
— И с какого Худа ты тогда вернулась к нам?
Скалла сердито нахмурилась.
— Я возвращалась на своё место, олух. Итковиан, если только что на твоём лице был хотя бы намёк на улыбку, мне придётся тебя убить.
— Никоим образом, сударыня.
— Рада это слышать.
— Итак? — спросил у неё Остряк.
— Что?
— Вести, женщина!
— Ах, это. Удивительные вести, конечно, только такие и слышно в последнее время, верно? Приятные откровения. Счастливые времена…
— Скалла.
— Старые друзья, Остряк. Плетутся в лиге позади нас. Большая костяная карета, запряжённая Худ знает кем. И тащит за собой ещё два фургона со всяким хламом… я сказала «хламом»? То есть «добычей», конечно, в том числе и несколько почерневших на солнце трупов. А на ко́злах сидит старик. С паршивой кошкой на коленях. Кто бы мог подумать? Старые знакомые, да?
Лицо Остряка окаменело, взгляд похолодел.
— Бука не было?
— Даже его лошади. Либо он улетел, либо…
Смертный меч развернулся и пришпорил лошадь.
Итковиан растерялся. Он взглянул на Скаллу и удивился, увидев в её зелёных глазах неприкрытое сочувствие.
— Догони его, а? — тихо попросила женщина.
Итковиан кивнул, опустил забрало малазанского шлема. Чуть сместил свой вес, слегка тронул поводья, и конь уже развернулся.
Жеребец явно радовался возможности размять ноги, и — поскольку нёс меньший груз — сумел довезти Итковиана до Остряка через две трети лиги. Лошадь Смертного меча уже тяжело дышала.
— Сударь! — окликнул даруджийца Итковиан. — Шагом, сударь! Иначе обратно нам придётся ехать вдвоём в одном седле!
Остряк выругался так, будто хотел заставить лошадь скакать ещё быстрее, затем сдержался, выпрямился в седле, отпустил поводья — галоп быстро сменился карьером.
— Теперь, быстрой рысью, сударь, — посоветовал Итковиан. — На шаг перейдём шагов через сто, чтобы она смогла вытянуть шею и открыть дыхательные пути.
— Прости, Итковиан, — сказал Остряк чуть погодя. — В последнее время жара в моей ярости нет, но от того она, боюсь, лишь смертоноснее.
— Трейк бы…
— Нет, друг, даже не пытайся. Я уже говорил. Мне плевать, чего там Трейк от меня хочет или ожидает. Так что всем вам лучше перестать меня считать Худ знает чем. «Смертный меч» — терпеть не могу титулатуру. Ещё когда караваны охранял, ненавидел, если называли меня «капитаном». С таких я обычно больше денег брал.
— Вы собираетесь навредить тем путешественникам, сударь?
— Ты прекрасно знаешь, кто они.
— Да.
— У меня был друг…
— Да. Его ведь зовут Бук? Я его помню. Человек, раздавленный горем. Я предлагал принять его бремя, но он отказался.
Остряк резко повернулся.
— Предлагал?.. А он?..
Итковиан кивнул.
— Возможно, мне стоило быть более… прямолинейным.
— Тебе стоило схватить его за шкирку и сделать это, хотел он там или нет. Ведь то же сделала с Первым Сыном Мёртвого Семени, Анастером, эта женщина, ну, которая стала новым Кованым щитом, верно? И он теперь скачет с ней бок о бок…
