Вокруг ни души. То есть нет не только каких-нибудь селян, не слышно даже щебета птиц, зудения комаров — вообще ничего. Может быть, кое-что из подземных страхов, побоявшееся связываться с Палачом Лиангхара, но не с беззащитными зверьми и местными крестьянами, не брезгует по ночам выбираться на поверхность. А что? Кушать все хотят…
Надо видеть, как загораются глаза девчонки, которая не померла от голода лишь благодаря магии, когда она видит эту роскошь. Черпает грязной ладошкой прозрачную ледяную воду, жадно пьет, потом еще раз, пока я не вмешался: только застудить горло ей не хватало…
— Отдохни тут, — распоряжаюсь я. — В овраге тебя никто не найдет.
— А вы?
— Я пойду на разведку. Надо выяснить, куда нас занесло…
— Если вам не трудно, принесите котелок… и еще нитки с иголкой…
— Нитки у меня есть, — отзываюсь возмущенно. Если она думает, что шить только девчонки умеют, то заблуждается. Я — не только Палач, но и воин. А воин должен уметь все — жены у меня отродясь не было, а слуг под рукой может и не отказаться. Впрочем, мне что за печаль? Хочет взять на себя хозяйственные заботы — пусть ее. Мне же легче… — Котелок, ты права, нам пригодится. Заодно поищу, что в нем можно сварить.
В разведке мне сопутствует удача — впрочем, иначе и быть не может. Меня тут не ждут (если разобраться, не ждут вообще), а если не ждешь, то Палача и не обнаружишь. Выясняется много интересного — например, мы добрались аж до Врат Ста Орд — небольшой равнины между Горами Солнца и Южным Пуладжистаном. От границы со Ствангаром нас отделяет лишь крепость Дексар, запирающая Ствангарский тракт. Это хорошая новость. А вот плохая: в молодости, будучи Младшим Убийцей, я руководил ее строительством, потом неоднократно инспектировал. Прекрасно помню ее план и авторитетно заявляю: обойти не удастся. Придется соваться в пасть к тигру, то есть как-то просачиваться через городок, кишащий военными и жрецами, среди которых есть неслабые маги. Те и другие стерегут границу как от ствангарцев, так и от желающих сбежать из нашей богоспасаемой державы…
Простому человеку или слабому магу там делать нечего. Изловят и медленно прикончат в застенке. Поостерегся бы туда соваться я и в том случае, если бы все еще числился в розыске. Но те, из Марлинны, давным-давно меня похоронили. В последние два месяца в крепость не приходило новых воинских частей, и маги там лишь приписанные к гарнизону.
В саму крепость не захожу. Итак знаю, где расквартированы три охраняющие город полка, где стоят пушки, где склады, тюрьма, штаб, арсеналы и прочее. Не стоит лишний раз искушать судьбу… Зато в одной из нищих приграничных деревушек мне повезло разжиться кучей полезных вещей: огнивом, несколькими факелами, и приличным запасом сухарей. Я выполняю наказ Жаклин и краду довольно большой закопченый котелок. То-то удивится босоногая, несмотря на холод, прислужница хозяина трактира (и по совместительству борделя — для тех, кто сунет девчонке в руку аурарий). Некоторое время я сомневаюсь, не стоит ли попробовать, но решаю отложить развлечения до лучших времен. Да и грязная, пестрящая заплатами юбка, черные от грязи босые ноги и рано огрубевшие руки с обломанными грязными ногтями восторгов не вызывают. Столичные холеные девочки лучше. Котелок и остальное важнее.
Теперь бы незаметно просочиться по узеньким улочкам Дексара, как-то миновать комендатуру (на что моего знания магии должно хватить) — и можно, пристроив Жаклин где-нибудь в Империи, заняться делом, выполнить наказ Владыки насчет дражайшего родича Натана Атарга. Потом направлюсь на север — выяснять, как действует сочащаяся через Врата Сила, и по возможности ставить ей палки в колеса. В общем, я уже понадеялся, что приключения кончились и началась нормальная работа. И, как всегда, напрасно.
— Жаклин! — негромко, но так, что она не может не услышать, окликаю ее, когда подхожу к оврагу.
Нет ответа. А ведь когда я уходил, она свернулась калачиком на разостланном плаще, и на веснушчатом лице появилась милая улыбка, какая бывает лишь во сне. Случись такое в Ствангаре, я б не беспокоился: мало ли куда отошла девчонка. Не маленькая уже, я сам в ее возрасте уже был Рабом Лиангхара, как раз прикончил первого врага — слишком горластого предводителя цеха красильщиков, решившего, что его подопечные получают меньше, чем заслужили. А потом едва унес ноги, потому что меня никто не страховал: как еще научиться рассчитывать лишь на себя?
Но тут, в плотно заселенной стране, очень не любят бродяг, не платящих податей и лишенных постоянного контроля, ее исчезновение может означать, что, скорее всего, я ее больше не увижу. А если она проболтается насчет меня…
Здесь она спала, обнаруживаю местечко между кустами. На него безошибочно указывает цепочка с амулетом, которую Жаклин, успела отшвырнуть, когда ее схватили. От сердца отлегло: простую бродяжку сразу пыткам не подвергнут. А там, глядишь, и не догадаются копнуть глубже. Впрочем, утешать себя и надеяться на лучшее не стоит. Внешне она явная северянка, у сыскарей обязательно возникнут неприятные вопросы. Вполне возможно, она еще сто раз проклянет тот миг, когда я прикончил чудовище и не дал ей спокойно умереть под землей. Людишки будут пострашнее любых тварей и демонов.
Есть и другая причина для злости и страха. Необычная настолько, что предскажи кто-нибудь сегодняшние терзания год назад — поднял бы его на смех, честное слово. Видите ли, я привязался к ней, чувствую себя обязанным девчонке. Ведь она не только спасла меня, когда столкнулись полубоги, но дала кое-что еще, поважнее. Впервые в жизни я осознал, что, хоть я и посвящен с рождения богу смерти, хоть и служил ему всю сознательную жизнь, все-таки сам я живой. Мой Мир — этот, а не Лиангхаров. То, что приказал сделать Владыка, должно спасти Мирфэйн или, по крайней мере, подарить ему отсрочку. Но именно сейчас я осознаю, что буду выполнять приказ не из почтения к Нему (точнее, не только из почтения). Я буду отстаивать его, чтобы Жаклин прожила долгую жизнь, нашла свою вторую половинку и познала все, что на роду написано людям. Я буду сражаться за нее, а не за какие-то отвлеченные идеи.
Сейчас ради этого требуется показать всю мощь магии Лиангхара моим коллегам… Бывшим коллегам.
Мысли вихрем проносятся в голове. Гораздо быстрее, чем можно рассказать. А голова уже просчитывает план освобождения, и чем более подробно он вырисовывался, тем меньше поводов для радости. Вырвать из тюрьмы девчонку малой кровью не получится. То есть в тюрьму-то я проникну, даже прикончу следователей прямо во время допроса. Но потом, чтобы вырваться, придется разнести всю крепость. А, не впервой. Неприятно, но справимся. Хуже другое. Явив истинную мощь, я начисто демаскируюсь, на меня снова начнут охоту Мелхиседек со товарищи, а потом — ствангарские жрецы Аргишти — маги тоже не из слабых.
