Кулган оглянулся на остальных, а Хочокена тихо спросил:
- Враг?
Кулган кивнул и обнял девочку.
- Когда, милая?
- Сейчас, Кулган. Он сказал, что мы должны идти немедленно.
Кейтала обратилась к Мичему:
- Передай всем, чтобы маги готовились к походу. Нужно идти через Ландрет. Там мы достанем лошадей и двинемся на север.
- Ни одна дочь магии не станет надеяться на такой примитивный вид транспорта, - воскликнул Кулган. Он пытался говорить весело, чтобы снять общее напряжение. - Пагу следовало жениться на другом маге.
Кейтала сощурила глаза: она была не в настроении шутить.
- Что ты предлагаешь?
- Я могу воспользоваться своей способностью передвигаться по линиям в поле зрения, и прыжками перемещать себя и Хочо через три или более мили. Это займет некоторое время, но будет быстрее путешествия на лошадях. Потом мы сможем установить врата у самого Сетанона, а все остальные смогут пройти к ним прямо отсюда. - Он повернулся к Элгахару. - Это даст вам всем время хорошо подготовиться.
- Я тоже пойду с вами, - заявил Мичем, - на случай, если вы столкнетесь с бандитами или еще кем.
Гамина заговорила снова:
- Папа сказал, чтобы мы привели остальных.
- Кого? - спросил Хочокена, положив руку на ее хрупкое плечико.
- Других магов, дядя Хочо.
- Ассамблею, - догадался Элгахар. - Он стал бы просить об этом только в том случае, если на нас надвигается сам Враг.
- И еще армию.
Кулган посмотрел на нее сверху вниз:
- Армию? Какую армию?
- Ну просто армию!
Девочка уже исчерпала свой запас терпения и стояла, уперев кулачки в бока.
- Надо будет послать сообщение гарнизону в Ландрете и Шамате, - сказал Кулган. Он посмотрел на Кейталу. - Учитывая твое положение принцессы королевского дома, возможно, пришло время откопать королевскую печать, которую ты постоянно теряешь. Она понадобится, чтобы скрепить эти сообщения.
Кейтала кивнула. Она обняла притихшую Гамину.
- Оставайся с братом.
Затем она быстро вышла из комнаты.
Кулган посмотрел на своих цуранийских коллег.
- Вот оно. Надвигается Тьма, - сказал Хочокена.
- На Сетанон, - кивнул Кулган.
Паг открыл глаза. Он устал, хотя и не так сильно, как в первый раз, когда разговаривал с девочкой.
Томас, Макрос и Райат - все наблюдали за ним и ждали.
- Думаю, что сумел передать достаточно, чтобы она все рассказала другим.
Макрос довольно кивнул.
- Если повелители драконов сумеют ворваться в это время-пространство, то Ассамблея вряд ли окажет им серьезное сопротивление, но они смогут помочь удержать Мурмандрамаса, чтобы мы добрались до Камня Жизни раньше него.
- Если они вовремя дойдут до Сетанона, - заметил Паг. - Я не знаю, сколько у нас осталось времени.
- Это, - согласился Макрос, - действительно самая большая проблема. Я знаю, что мы сейчас в нашей эпохе, и логика подсказывает, что мы находимся где-то после того, как ты покинул дом в последний раз. Но как много времени прошло с тех пор, как ты ушел? Месяц? Неделя? Час? Что ж, мы узнаем, когда прибудем туда.
- Если мы сами прибудем вовремя, - добавил Томас.
- Райат, - попросил Макрос, - нам нужно добраться до следующего портала, а это довольно далеко. В этом мире нет смертных, которые увидели бы твое превращение. Ты отнесешь нас?
Не говоря ни слова, девушка ярко засияла и вернула себе облик дракона. Все трое взобрались дракону на спину, и тот взмыл в небеса.
- Лети на северо-восток, - крикнул Макрос, и дракон, описав круг над поляной, полетел в указанном направлении.
Некоторое время все молчали, необходимости в словах не было. Они скользили над обрывами и песчаными берегами, над равнинами, поросшими колючим кустарником. А сверху их теплыми лучами освещало солнце.
Паг взвесил все, что за последний час сказал Макрос. Чтобы они могли говорить, не повышая голоса, Паг быстро произнес заклинание.
- Макрос, вы сказали, что даже один валкеру представляет собой силу, которую нельзя будет сдержать. Мне кажется, я не понимаю, что вы имели в виду.
- На карту поставлено больше, чем судьба одного мира, - ответил Макрос. Они пролетали над рекой, протекающей по невероятно огромному каньону и несущей свои воды на юго-запад, к морю. - Эта замечательная планета рискует не меньше, чем Мидкемия. То же касается Келевана и всех других миров. Если слуги валкеру выиграют эту войну, их властители вернутся, и хаос опять воцарится в космосе. Все миры окажутся открытыми для разграбления Войском драконов, поскольку валкеру не будет равных не только по масштабу бессмысленного разрушения, но и по силе. Само возвращение в наше время-пространство придаст им мистическую мощь, о которой даже страшно подумать, силу, которая сделает каждого повелителя драконов сильнее всех - даже богов.
- Но как же такое возможно? - спросил Паг.
Ему ответил Томас:
- Камень Жизни. Он был оставлен для последней битвы с богами. Если им воспользуются... - Он оставил свою мысль недосказанной.
Теперь они летели над горами, над озерами к северу от равнины, а солнце тем временем склонялось все ближе к западу. Пагу было трудно сосредоточиться на идее полного разрушения, когда внизу его взору открывалась такая прекрасная планета.
- Райат! Вон тот остров с одинаковыми бухтами, - показал Макрос.
Дракон спустился и приземлился там, где просил Макрос. Они спрыгнули с его спины, и дракон снова обратился в человека. Затем Макрос повел их к огромной скале, окруженной хвойным лесом. Перед ними оказалась дверь портала. Первым в нее вошел Макрос. За ним Томас, потом Паг. Как только Паг ступил в Коридор, он услышал яростный приглушенный вой призрака, сильным ударом сбившего Макроса с ног.
Пожиратель жизни навис над Макросом, но на него бросился Томас, выхватывая на ходу меч. Он присел, увернувшись от другого призрака, пытавшегося схватить его сзади. Паг оттолкнул в сторону Райата, в этот миг появившегося на пороге. Третий призрак кинулся на женщину, в облике которой предстал перед ним дракон, и схватил за руку повыше локтя. Райат вскрикнул.
Сверкнул клинок Томаса - и призрак, нависший над Макросом, был разрублен надвое. С яростным криком повернулся он к противнику и замахнулся когтистой лапой. Томас отвел удар щитом, и металлическая поверхность заискрилась.
Голубые глаза женщины внезапно вспыхнули и превратились в кроваво-красные. Призрак, державший ее за руку, закричал, из его лапы повалил серый дым, но захват он не ослабил. Глаза женщины продолжали гореть, она стояла неподвижно, лишь слегка подрагивая всем телом. Призрак стремительно усыхал, и его шипящие вопли превратились в пронзительный свист.
