При появлении Марики Марчия положила тетрадь на тумбу и встала с кресла.
— А я собиралась идти будить тебя, — сказала она. — Сейчас уже четверть пополуночи.
— Всё в порядке, мы не опаздываем, — ответила Марика; часы миссис Уолш показывали без четверти двенадцать. — Джейн спит?
Девушка молча кивнула.
Тогда Марика погасила в передней свечи, выключила фонарик и, не обратив внимания на испуганный возглас Марчии, прошла в спальню, чтобы проверить, крепко ли спит Джейн, и при необходимости навеять на неё сон. Особой нужды в этом не было, но Марика решила перестраховаться. Она не хотела, чтобы Джейн проснулась среди ночи и, чего доброго, бросилась искать Марчию.
Осторожно прощупав в темноте кровать, Марика не почувствовала присутствия Джейн. Она озадаченно хмыкнула и вновь включила фонарик. Луч света выхватил из мрака застланную постель. Марика бегло осмотрела всю комнату, заглянула за перегородку, потом повернулась к Марчии, которая с растерянным видом стояла в дверях спальни.
— Где Джейн?
Девушка вздохнула:
— Её здесь нет.
— Я это заметила, — раздражённо произнесла Марика. Ей пришла в голову мысль, что Джейн, узнав о её намерении посетить ночью Мышковар, решила воспользоваться случаем и занять её место в постели с Кейтом. Мысль была из разряда «глупее не придумаешь», но тем не менее Марика здорово перепугалась и чуть было не побежала в свою спальню, чтобы проверить эту кошмарную догадку. — Так где Джейн?
Марчия снова вздохнула и, оглядевшись по сторонам, словно в её комнате мог кто-то прятаться, выпалила:
— С Флавианом.
Марика так и села — к счастью, не на пол, а на край кровати.
— Ты серьёзно?
— Вполне. — Марчия подошла и присела рядом с ней. — Флавиан запретил говорить об этом, но... Если бы я не сказала, ты подняла бы на ноги весь замок.
Марика уловила скрытый подтекст в словах подруги.
— Так ты знаешь?
— Знаю. Первое время Джейн плакала по ночам. Я старалась утешить её, и она мне всё рассказала. Ей нужно было перед кем-то выговориться.
Теперь уже вздохнула Марика. После короткой, но тягостной паузы она спросила:
— Джейн и Флавиан... Ну, они делают то, что я думаю?
Четырнадцатилетняя Марчия посмотрела на шестнадцатилетнюю Марику, как на малое дитя.
— А что они ещё могут делать по ночам? «Отче Небесный» вдвоём читать?
Марика смутилась и выключила фонарик, чтобы Марчия не видела, как она покраснела.
— И... давно они вместе?
— С тех самых пор, как вы с Кейтом поженились, — глухо прозвучал в темноте ответ Марчии. — Флавиан был очень расстроен... Нет, не то слово. Он был просто в отчаянии. Ведь он с тринадцати лет влюблён в тебя, он только о тебе и думал, всё ждал, когда ты вырастешь и станешь его женой. У него могло быть много женщин, ему достаточно было лишь пальцем поманить, и любая почла бы за честь... Но Флавиану не нужна была любая. Ему нужна была только ты. А ты... — Она умолкла, так и не докончив своей мысли.
Но Марика всё поняла. На ощупь отыскав руку Марчии, она сжала её в своей руке.
Некоторое время они молчали. В наступившей тишине Марика отчётливо слышала тиканье часов миссис Уолш. С каждой секундой стрелки неумолимо приближались к двенадцати...
— Когда ему плохо, Флавиан приходит ко мне, — вновь заговорила Марчия. — Он не ладит со своей матерью, не любит нашего отца, а Стелла его не понимает, так что остаюсь одна я. В тот раз Флавиан тоже пришёл ко мне. Он принёс с собой полный кувшин вина и здорово напился. И Джейн прилично выпила. Они жаловались друг другу на жизнь, потом Джейн разрыдалась, Флавиан обнял её и принялся утешать, они стали целоваться... Тогда я, понятно, ушла.
— И с тех пор они вместе?
— Да.
— Часто?
— В последнее время почти каждую ночь. Мне кажется, что Флавиан влюблён в неё... хотя сам он считает, что по-прежнему любит тебя.
— А Джейн?
— Честно говоря, не знаю. Джейн уже не так откровенна со мной, как прежде. Но каждый вечер она с нетерпением ждёт Флавиана, радуется, когда он приходит, и грустит, если он не может прийти.
— Ну и дела, — задумчиво произнесла Марика. — Впрочем, я обратила внимание, что в последнее время Джейн заметно оживилась и перестала глядеть на Кейта с таким несчастным видом. Но я даже подумать не могла, что это из-за Флавиана... Кстати, — вдруг всполошилась она. — Они сейчас не в королевской спальне?
— Нет, в другой, — успокоила её Марчия. — Королевская спальня слишком заметное место. Так что портал свободен.
Марика включила фонарик и встала. Часы миссис Уолш показывали без двух минут полночь.
— Ну, ладно, — сказала она. — Пойдём.
Они прошли в королевскую спальню, Марика заперла дверь на засов, а Марчия без промедления занялась порталом. Когда она закончила свою часть работы, Марика открыла мышковицкий портал брата и установила переход.
В десять минут пополуночи они уже были в кабинете Стэна. Марика сказала:
— Значит так, Марчия. Порталы пусть будут открытыми, ты останешься здесь и запрёшь за мной дверь. Я уверена, что всё будет в порядке, но даже если что-то случится, я наверняка успею предупредить тебя. Гм... На всякий случай, каждые две-три минуты я буду давать о себе знать. Если я слишком долго буду молчать, сама позови меня. Если я не отвечу или вдруг крикну «беги!», ты должна немедленно вернуться во Флорешти, разбудить Стэна и рассказать ему, что произошло. Пусть действует по обстоятельствам — но прежде он должен ознакомиться с письмом, которое лежит в моей шкатулке с драгоценностями. Всё ясно?
— Да, — хмуро промолвила Марчия. — Но мне это не нравится. Ты затеваешь какую-то опасную игру.
— Ничего я не затеваю, просто перестраховываюсь. Я всё делаю правильно. Верь мне, Марчия.
— Я верю тебе, но... Недавно Стэнислав говорил, что по натуре ты отчаянная авантюристка. Он называет тебя маленькой разбойницей.
Марика улыбнулась и поцеловала её в щеку.
— Значит, договорились?
— Да, — со вздохом кивнула девушка.
— Вот и ладненько. Сиди здесь и жди меня. Обязательно запри за мной дверь.
Марика вышла из кабинета Стэна и направилась в свои покои, внимательно вслушиваясь в окружающую тишину. На пороге спальни она отчётливо услышала, как работает портал матери.
Дверь кабинета была заперта изнутри на засов. Марика подумала, что это разумная предосторожность, и мысленно прощупала весь кабинет. Она почувствовала присутствие лишь одного человека, который неподвижно сидел (или стоял) возле письменного стола.
