Шенкер все так же смотрел на дорогу. Полы его серого камзола слабо колебались на ветру. Серый цвет был обычным для имис. Не очень заметный ночью и не привлекающий внимания днем — то, что надо.
Советник сам послал племянника расплатиться с трактирщиком. Деньги не имели значения, но все же репутация и самоуважение требовали честной сделки. Именно поэтому молодой человек сообщил своему командиру о чрезмерном счете. Но с точки зрения советника, сейчас трактирщик вполне мог быть в своем праве. В этой части королевства происходило непонятно что.
— Заплати, — сказал Шенкер, не оборачиваясь.
— Будет сделано, — ответил Урреаст, но остался на месте.
— Что-то еще? — советник оторвал взгляд от дороги и, повернув голову, посмотрел на своего родственника.
— Господин советник, я вот тут подумал над взрывающимися амулетами, которые использовал король Нерман…
— И что надумал? — голос командира отряда был бесстрастен и не позволял понять, относится ли он к словам подчиненного с интересом или нет.
— По описанию эти взрывы очень похоже на то, что убило короля Миэльса. Предполагается, что это сделал великий ишиб. Но, может быть, все не так? Возможно, кто-то заложил эти амулеты в дорогу, а потом активировал их?
Шенкер слегка кивнул. Его племянник отличался внимательностью к деталям.
— Я тоже думаю, что сходство есть, Урреаст.
— Но тогда получается, что мы можем доказать, что Миэльса убил Нерман?
Шенкер улыбнулся. Его улыбка была односторонней: правая часть рта слегка дернулась, а левая осталась неподвижной.
— Не торопись с выводами. Мы не можем ничего доказать. Можем лишь предполагать.
— Да, господин советник, — согласился молодой человек.
— Но, с другой стороны, нам и не надо ничего доказывать. Предположений вполне хватит. Что-то еще?
— Нет, господин советник. Я могу идти? — спросил Урреаст. Его задача была выполнена, он поделился своими сомнениями с командиром.
— Иди.
Отвернувшись от уходящего племянника, Шенкер снова посмотрел на дорогу. Полное понимание не приходило, но он уже начерно сформировал в своей голове картину происходящего. Император недаром считал, что Нерман не так прост. Все-таки Мукант мудр. Выяснялось, что король Ранига обладает разнообразным и страшным оружием. Большой минус для него. Пожалуй, решение о том, что с ним делать, не окажется трудным. Но сначала нужно все-таки взглянуть на ближайшее поле боя. Очень хочется своими глазами увидеть силу этого оружия.
Глава 30. Немного о счастье
Счастье — не мысли о том, что цель достигнута, а мысли о том, что она близка
(Речь Главы Академии великого ишиба Парета перед учениками, оставленными на второй год)
Мало кто из людей может похвастаться тем, что идет к настоящей принцессе, чтобы справиться о ее самочувствии. Именно эта мысль пришла в голову Михаила, когда он после вежливого стука открывал дверь в домике, где находилась Анелия. Действительно еще совсем недавно визиты к принцессам показались бы ему бредом больного воображения. Теперь все изменилось. Внезапно и, возможно, неисправимо. Михаил уже не мог мыслить о мире и его месте в этом мире в прежних категориях. Привычный порядок был нарушен, его дом, работа, друзья — все остались в прошлом. В настоящем же есть только эта дверь, а в будущем — принцесса, находящаяся за ней.
— Приветствую, твое высочество, — бодро сказал король, ступая за порог, — Как самочувствие?
Анелия сидела на вполне приличном стуле, который, видимо, принесли сюда из обоза. Она была почти полностью одета, за исключением расстегнутого камзола зеленого цвета. Белоснежная рубашка из тонкого шелка скрывала ее грудь. Но при движениях очертания груди были все же видны. Принцесса выглядела весьма волнующе. Если бы Михаил не знал точно, что его визит был спонтанным, то предположил бы, что Анелия готовилась к нему.
— Приветствую, твое величество, — ответила она, поднимаясь и кланяясь, — Сейчас уже гораздо лучше.
В Раниге, да и в соседних странах, этикет был очень развит. Настолько, что регулировал поведение даже в самых маловероятных ситуациях. Например, этикет предписывал, чтобы женщина, приветствуя короля, делала реверанс лишь тогда, если она одета в платье. Также присутствовала специальная оговорка насчет того, что, возможно, женщина окажется в мужской одежде или вообще в одежде весьма условной. В этом случае следовало ограничиться лишь поклоном, глубина которого зависела от „возможностей одежды удержаться на теле“. При чтении этого пункта воображение рисовало Михаилу поистине потрясающие картины относительно вида женского белья, которое могло бы соскользнуть при простом поклоне. К счастью, рубашка принцессы держалась довольно прочно. Король изо всех сил старался не думать о том, в какой ситуации он бы оказался, если бы это было не так. Анелия была потрясающе красивой женщиной. Не было никаких оснований утверждать, что ее грудь по красоте уступила бы лицу. Несомненно, лицезрение этого факта поставило бы крест на серьезном разговоре с принцессой по поводу последнего боя. Именно поэтому Михаилу в голову пришла мысль о том, что расстегнутый камзол и нетипичный для принцессы соблазнительный вид имеют целью отвлечь его от беседы о главном.
— Рад, что твое высочество хорошо себя чувствует. Присядем, — король твердо решил довести дело до конца во что бы то ни стало. Его голос был холоден.
Анелия опустилась обратно на стул, а ее собеседник выбрал место на скамье, стоящей у противоположной стены.
— Твое высочество в состоянии разговаривать? Слова не причиняют тебе неудобств? Ты никуда не торопишься?
— Нет, твое величество, — судя по виду принцессы, она отлично поняла, о чем будет идти речь.
Михаил был рад, что удастся обойтись без длительных вступлений.
— Твое высочество, в прошлом бою я потерял двадцать семь ишибов и всех эльфов, которые прибыли с тобой. Тебе известна причина, по которой это случилось?
— Да, твое величество, — с некоторым промедлением ответила Анелия, — Об этих потерях мне уже рассказали.
— Но причина ясна?
— Да, твое величество, — снова произнесла принцесса.
— Разреши тогда поинтересоваться, в чем же она? В чем твое высочество видит причину произошедшего?
Глаза Анелии вспыхнули. Она не привыкла, чтобы с ней разговаривали таким образом. Михаил заметил это, но продолжал спокойно ждать ответ.
— Твое величество, я знаю, что все произошло по моей вине, — щеки принцессы слегка порозовели.
Король видел, что собеседница немного рассержена. Но это было неважно, ему следовало довести разговор до конца.
