— Холодно-то как, — прощелкал зубами Избор. — И костра не разложить…
— Да, в такой мокроте какой костер? — согласился с ним Исин. — Да и дров нет…
Избор посмотрел на него с удивлением, но ничего ответил. Дождь лил сразу со всех сторон и Исин невпопад вспомнил.
— Плавать надо было учиться… Все некогда было.
— Летать сперва научись, — просипел наполовину захлебнувшийся Муря и сказал, вроде как сам себе. — Чудно-то как. Чем человек дурней — тем меньше опасностей вокруг видит.
Ни Избор, ни Исин не успели сообразить что старик имел в виду, как небо вокруг них озарила ослепительная вспышка и страшный удар потряс ковер. Края его задрались, но тут же выпрямились. Люди сперва не поняли что случилось, но когда Гаврила протяжно закричал, не в силах сдержать боль от удара поняли — в это раз Боги не стали шутить и попробовали на прочность и щит, и волшебный ковер. Масленников, на которого пришлась вся тяжесть удара наклонился и стал валиться вниз. Исин бросился к нему, стараясь удержать щит. Увидев, что хазарин поддерживает богатыря Избор мгновенно вскочил на ноги и посмотрел на щит сверху. Молния попала в самую середину и теперь по всей поверхности бродили яркие светлячки, то сходясь в кольца, то разбегаясь в разные стороны. Несколько мгновений воевода зачарованно смотрел на их движение и не сдержав радости крикнул:
— Ай да Гаврила! Не соврал выходит на счет щита!
— Что? — высунул голову Исин. Рядом грохнуло. Голова мгновенно нырнул назад.
— Держит молнию! — заорал Избор. Он саданул кулаком по щиту и радостно захохотал. — Любят нас Боги! Отметили!
Гаврила после удара только мотал головой и щит стали держать воевода с сотником. Гроза вокруг них продолжала бушевать с прежним ожесточением и еще дважды щит спасал их от молний. Гаврила, уверенный в крепкости щита, при этом только довольно кивал головой — все что делали Боги — они делали к лучшему.
Постепенно реки воды сменились ручьями, а через какое-то время и те превратились в струи, а потом и вовсе в мелкий, моросящий дождь.
Тучи ползли так низко, что ближе к земле превращались в туман — ту самую промозглую сыроту, что гонит любого нормального человека в ближайшую корчму, к очагу, к крепкой браге и жареному до хрустящей корочки поросенку.
По крайней мере Избору в голову туман затащил именно такие мысли. Он представил себе корчму, полную остроголовых и песиголовцев — орущих, жрущих и пьющих, но тут же покачал головой. Конечно, и те и другие с радостью спрятались бы от грызущего кости тумана за гостеприимными стенами, но вряд ли маги остроголовых захотели бы устроить корчму у себя под боком.
Отвлекая от мыслей рядом с головой медленно проплыла невесть откуда попавшая в небо сосновая ветка. Гаврила отодвинулся и в ухо ему ударил шепот:
— Низко идем…
Масленников приложил палец к губам, но не удержавшись ответил:
— Муре лучше знать. Обещал привезти — привезет. Я ему почему-то верю…
— Да, — согласился с ним Избор. — Ежели нам кто неприятности пообещает — так завсегда слово сдержит.
Масленников на четвереньках ушел в туман, к тому месту, где сидел Муря и надолго пропал там. От тоски Исин начал считать ветки, что стали попадаться все чаше. Он насчитал их больше трех десятков, пока не сообразил, что они уже летят не над деревьями, а под ними. Горы были совсем рядом, а скорее всего они уже были в горах, среди деревьев, что покрывали склоны.
Движение остановилось и Муря негромко сказал:
— Все.
Исин мгновенно лапнул меч.
— Враги?
— Будут и враги, — бодро пообещал Муря, вглядываясь в туман. — А пока без этого обойдетесь…
Исин отпустил рукоять и грубовато спросил.
— Ну и что с того? Дальше-то как?
— А то, что дальше сами.
Он соскочил с ковра и Избор, успевший привыкнуть к тому, что до земли не меньше версты невольно вскрикнул, но все обошлось. Муря остался стоять.
— Довез, как и обещал.
Туман тут плавал слоями и из клубящихся белесых облаков словно сами собой появлялись то деревья, то скалы, то камни. Заблудиться тут было легко и Избор спросил.
— Куда хоть идти-то?
— По стеночке, — сказал колдун. — Не заблудитесь…
Избор хотел выругаться, сдержался.
— Ладно, пес с тобой. Дойдем.
Муря закивал, соглашаясь, мол дойдете, конечно, куда же денетесь….
— Ты вот только скажи теперь где «Лапку» искать.
— Наверху, — твердо сказал колдун. — У них такой порядок — кто главнее, тот и выше. А раз так, то значит вам на самый верх.
Он замолчал и воевода понял, что сказать тому больше нечего.
Тогда Избор повернулся и пошел, расталкивая туман перед собой обнаженным мечом. Другая рука его держалась за каменную стену, что должна была привести его куда-нибудь. Следом за ним заспешили Гаврила и Исин. Сотник наступил на мох, нелепо закрутил руками, разгоняя туман, чуть не упал.
— Ну, куда вас таких, — вдруг сказал Муря. — Заблудитесь… Забредете куда-нибудь…
Хазарин гордо обернулся.
— Куда забредем, там не обрадуются…
Старик взмахнул рукой, словно досадовал сам на себя.
— Знаю я вас… В две руки, за обе щеки… Стойте! Провожу.
У входа в логовище стояло пятеро остроголовых, хотя наверняка было их там гораздо больше. Сквозь туман фигуры казались громадными, а голоса — хриплыми и злыми.
— Другого пути нет? — спросил Исин, сам понимая, что спрашивает глупость.
— А чем тебе этот не нравится? — спросил Муря, сидевший привалившись спиной к камням. — И дверь есть и ступеньки… В другом-то месте стучаться придется, чтобы открыли, а тут все нараспашку.
Ничего из этого, конечно видно не было, но все это предполагалось.
— А тем не нравится, что ты нас сюда привел, а с нами дальше не пойдешь. Хотя мог бы хотя бы до двери довести.
Колдун закачал головой, отказываясь от такой нелепой мысли.
— Ну… Каждому свое счастье… Вам радость схватки, мне — удовольствие, что целым останусь.
Глядя на скрытых туманом стражей Муря начал рыться в мешке и вытащил оттуда отложенную давеча бутылку.
— На, — протянул ее Исину. — Вот это сейчас вам поможет…
— Это что, пить?
— Это бросать — объяснил Муря.
Хазарин тут же вспомнил, что почти в такой же бутыли Муря держал джинов.
— Колдовство? — осторожно спросил сотник. Колдун откровенно передернул плечами
— Хуже…
Исин размахнулся, но Муря испуганно остановил его.
— Погоди. Быстрый какой. Дай мне хоть отлететь подальше, а уж потом руками маши…
