алоэ, растении, которое исчезло при наступлении льда. Видимо, оно очень хорошо смягчает горечь. Мне бы хотелось попробовать его в моем токсине правды, который, как вы, наверное, заметили, не из тех, что можно подсунуть кому-то незаметно. — Она положила руки на стол и встала. — Возможно, в архивах собора все еще хранятся семена... — Она пересекла комнату и остановилась перед ними. — Чему вы научились, девочки?
— Не доверять вам, — сказала Нона.
— Я пытаюсь научить тебя этому с того самого дня, как ты спустилась по лестнице, Нона Грей. На этот раз урок не пропадет? Ее взгляд скользнул влево. — Клера?
— Правда — это оружие, а ложь — необходимый щит.
— Как поэтично, — сказала Сестра Яблоко. Она протянула руку и положила ее на плечо каждой из девушек, подталкивая их ближе друг к другу. — Но когда я спросила, какой урок вы выучили… Я хотела услышать «терпение». — И с этими словами она стукнула их головами.
Глава 32
— А море такое же? — Нона сидела вместе с остальными, свесив ноги с обрыва к далекой воде. Лунный свет освещал дальнюю сторону провала, но остальное скрывала тьма. Стеклянная Вода был на много фатомов глубже, чем расстояние от его скалистых краев до покрытой рябью поверхности. Нона обнаружила, что ей трудно такое представить.
— Ха! — Рули делала так часто, а смеялась редко. — Море огромное.
— Знаю, я же не дура. — Нона видела карты Сестры Правило, которые тянулись по всему Коридору, хотя карты самых отдаленных стран были нарисованы несколько столетий назад. — Я имела в виду, такое же глубокое.
Рули покачала головой, а Клера фыркнула, хотя Нона знала, что она никогда не была на берегу.
— Глубже, — сказала Рули. — Мой отец часто повторял мысль, которую он прочитал в какой-то книге. — Она нахмурилась, пытаясь вспомнить. — «Что бы ни случилось, море замкнется в себе и сохранит свои тайны, стирая завесой волн все, что прошло. Глубокое море ждет. Терпеливые, голодные глубины, неведомые тем, кто скользит по их поверхности и думает, что знает целое. Пустые мили, темные места, где никогда не было света, и глаза человека никогда не узнают их. Что за чудеса там…» Остальное я забыла. — Она откинула волосы на плечи, наклонилась вперед и уставилась вниз, мимо пальцев ног. — Он хочет, чтобы я вернулась, когда закончу здесь. Он говорит, что в Абете есть нечто большее, чем Церковь Предка. Но я думаю, что останусь. Если я не смогу быть Серой Сестрой, стану Святой.
— Ты думаешь, что в мире есть на что смотреть? — спросила Гесса со своего насеста на ближайшем камне — она никогда не сидела на краю, возможно, стесняясь своей иссохшей ноги или зная, что если упадет, то утонет.
— О, да, — сказала Рули. — Больше, чем я могу узнать. Но и здесь есть больше, чем я могу узнать. — Она плотнее запахнула ночную рубашку, ветер согрелся от приближающегося фокуса, но все еще был слишком холодным, чтобы чувствовать себя комфортно.
— Вот так они тебя и ловят, — сказала Клера. — Они говорят, что ты можешь уйти, и семьи платят взносы из года в год, но многие ли уходят? Всегда есть что-то — вера, тайны, гордость; это место, кажется, всегда ухитряется зацепить тебя. — Она откинула голову назад. — Но только не меня. Как только мне предложат красное, я уйду.
— Ты видишь, что за нами наблюдает Йишт? — прошипела Ара. — Не смотри! — Когда Рули начала поворачиваться.
— Она все время следит за нами, — сказала Гесса. — Ну, во всяком случае, за тобой и Ноной.
— Разве она не должна присматривать за Зоул? — Клера бросила камень, который, описав дугу, упал в воду.
— Генна сказала, что видела, как она взбиралась на купол, — сказала Рули. — Она рассказала об этом Настоятельнице Стекло, но та не захотела слушать.
— Не захотела слушать? — переспросила Нона.
— Это все из-за сестер. — Рули кивнула. — Они все боятся, что Шерзал заберет Зоул обратно. Вот что я слышала. Хотя почему их это волнует, я не знаю. Может быть, первосвященник рассердится? Как бы то ни было, Зоул берет частные уроки у Сестры Сковородка, вы знаете об этом? И у Отравительницы! — Она скрестила руки на груди. — Вот почему они ничего не хотят делать с Йишт. Они думают, что если они вышвырнут Йишт, то Зоул тоже уйдет. Так что Йишт может залезть на Собор Предка, сколько она хочет.
— Генна вечно выдумывает всякие истории. — Клера покачала головой. — Надеюсь, я закончу занятия в Сером Классе до того, как она выйдет из Красного. Но в одном она права: Йишт что-то замышляет. Она всегда лезет не в свое дело.
— Я думаю, она что-то ищет, — сказала Гесса.
— Ты думаешь, Йишт расскажет об этом настоятельнице? — спросила Рули. — То, что мы здесь? — Тайком убегать ночью из дормитория было не так уж и неслыханно, но уж точно не позволялось.
— Ну, если она это сделает, то это будет твоя вина, — сказала Клера. — Ты могла бы показать нам в бане, там много пара.
— Я не могу это делать в бане. Не знаю почему. Может быть, потому, что воздух постоянно движется.
— Здесь воздух тоже движется — или ты не заметила ветра?
— Только не там, внизу! — Рули указал на воду. — Ну, не сильно. Я не знаю... может быть...
— Может быть, ты просто нигде не можешь этого сделать, — сказала Клера.
— Сейчас узнаем, — сказала
