– Тем, что можешь остановиться! – Перекричала её Джахейра.
Равена резко обернулась на неё, и друиду показалось, что глаза девушки вспыхнули жёлтым светом. И не ей одной. Минск загородил собой Дайнахейр, Халид потянулся к мечу.
– Подумай сама, – уже спокойней продолжила полуэльфийка. – Ты могла убить того барда, который втянул нас в авантюру со своей актриской, и Транзига, и ученика Давеорна (причём дважды), и в конце концов Талдорна. Но они все живы. А если и нет, то умерли они не от твоей руки. Вот почему мы молчали. Вот почему мы не сказали тебе ничего, даже когда убедились, что именно ты – дитя Баала.
– Убедились, что именно я? – С осторожностью спросила Равена.
– Я же говорила: мы ничего не знали об отпрыске Баала, которую удочерил Горайон. Ни имени, ни расу… И тут вы приходите вдвоём с Имоен. Две девочки, две воспитанницы Горайона. Обе смышлёные, умелые, схватывающие всё на лету. Под описание Горайона больше подходила Имоен – она не такая горячая голова, как ты. Мы начали подозревать тебя после штурма Крепости Гноллов, и убедились в своих подозрениях после того, как вы рассказали нам об Эльминстере.
Равена почувствовала, как задрожали её колени, и она села на кровать. Имоен устроилась у неё в ногах на полу. Её окружили те, кого она называла друзьями. Но действительно ли они были ей таковыми? Она подняла голову и заглянула каждому в глаза.
– Прости. Надо было рассказать тебе наши опасения, но ты так твёрдо держалась против зова крови. Не зная ничего, ты сопротивлялась самому Баалу. Знаешь, сколько сильных сломалось под этим натиском? Сколько благородных душой сошло с ума после этих кошмаров? Я уже говорила тебе и повторю ещё раз: ты сильна невероятно, и сама не осознаёшь всю величину своей силы. Возможно ты одна из сильнейших детей Баала.
– М-мы горды тем, чт-то можем н-назвать себя твоими д-друзьями, – тихо вклинился в монолог Джахейры Халид. – П-поверь, это п-правда.
Глаза не могут врать. Их глаза не врали. Арфисты, дорожившие дружбой с дочерью Баала. Может она и впрямь особенная. Под рукой зашуршал пергамент. Письмо с того света, открывшее правду о её рождении.
– Отец… Он не говорил о моём характере даже вам, чтобы арфисты не отняли меня у него, – догадалась она. – Я – его последняя надежда. Прости меня, папа…
Равена хотела дочитать письмо, но строчки расплылись перед глазами. Пергамент намок. Слёзы, столь старательно сдерживаемые на протяжении всего путешествия, всё же переполнили чашу и хлынули фонтаном. Равена рыдала, уткнувшись в листок. Имоен тихонько гладила её по колену.
– Сестрёнка, ты это… клятву давала… богам между прочим…
– Что мне теперь боги, – всхлипнула полудроу. – Вряд ли кто-нибудь из них властен над моей судьбой.
– Один властен, – ответила Джахейра, намекая на отца Равены. – От судьбы отпрыска Баала ты вряд ли отвертишься. Хотя… А что за клятва?
– Я поклялась, что никогда больше не буду плакать.
– Пф. Глупая девочка – глупая клятва. Слёзы даны нам богами, чтобы помочь нам справиться с горем или чересчур большой радостью. Слёзы умывают наши сердца, унося за собой всю грязь и копоть, которые там скопились. Слёзы вовсе не признак слабости, а признак того, что ты ещё можешь чувствовать.
– Простите мне моё поведение, друзья мои. Я просто…
– Не объясняй ничего, – прервала её Дайнахейр. – Такую новость трудно принять сразу. Тебе просто нужно время.
– Спасибо. Только вот времени-то у нас не очень много. Не пропустить бы нам переговоры. Я должна дознаться, каким образом смерть Горайона связана с Железным Троном.
– А она связана? – Оживилась Имоен.
– Непременно.
– С чего ты взяла? – Нахмурилась друид.
– Мне подсказали.
– Кто?
– Коверас.
– И ему можно верить?
– Я бы не стала, – пожала плечами Равена. – Но проверить эту версию стоит.
Через несколько минут в комнате был наведён прежний порядок, а шесть искателей приключений спускались по лестнице, чтобы подслушать, о чём будут договариваться главы Железного Трона и Рыцари Щита.
На третьем этаже стоял гул никак не соответствующий переговорам двух могущественных сторон. Можно, конечно, было предположить, что Железный Трон и Рыцари Щита переругались и не хотят уступать друг другу. Однако звуки доносились не из зала переговоров, рождались прямо в коридоре у лестницы. «Что-то пошло не так», – подумала Равена.
Стражники Кэндлкипа, Рыцари Щита и охранники глав Железного Трона частично толпились у дверей, несколько что-то поднимали с пола в самой зале. Полудроу показалось, что внутри комнаты она увидела Ульраунта и Тесторила. «Но этого же не может быть. Зачем приглашать их-то на переговоры?» – Пронеслось у неё в голове.
Один из стражников скользнул взглядом по шестерым искателям приключений и на мгновение забыл о них, но через это самое мгновение с изменившимся лицом снова смотрел на них.
– Капитан! – Крикнул он. – Капитан! Они здесь! – И направил копьё на друзей.
Тут же спустившихся взяли в кольцо.
– В чём дело? – Громко спросила Равена, хмуря брови.
Вперёд вышел капитан стражи Кэндлкипа. Равена не часто общалась с ним, но и никогда не ссорилась. Он был истинным человеком чести. Тогда что же случилось?
– Вы обвиняетесь в убийстве…
– Что?! – Шесть голосов слились в один.
– … в убийстве Талдорна Теневича… – Не остановился капитан.
– Но… – Попыталась возразить Равена (она точно знала, что Талдорн был жив, когда они вышли из штаб-квартиры Железного Трона).
Капитан поднял ладонь, пресекая возражения, и методичным голосом продолжал:
– … Бруноса Костака и Рьелтара Анчева.
– Нет… – Еле слышно проговорила Имоен. – Это были не мы…
– Мы не делали этого, – твёрдо заявила полудроу. – Любой более или менее справедливый суд это докажет.
– Тогда сложите оружие и пройдите за мной.
– Куда? – Растеряно спросила Имоен.
– В темницу. До суда вас посадят под замок.
– Какой позор… – Прошептала Дайнахейр.
– Нам нечего бояться. Мы не виноваты, – упрямо повторила Равена и первой бросила меч на пол, за ней отдали оружие и остальные. Дайнахейр тщательно проверили на наличие волшебных палочек, колец и амулетов.
Обезвреженных искателей приключений окружили, скомандовали: «Руки за спину!» и повели по знакомым лестницам вниз. В голове каждого из них никак не могла успокоиться мысль: «Как? Почему? Кто?» Равена обернулась. У входа в залу переговоров капитан отчитывался перед Ульраунтом. Тесторил глядел им вслед и качал головой. Девушка отвернулась и уставилась в пол. Ей было горько. Кто их оклеветал? Кто мог пойти на такую подлость? Ульраунт? Нет. Он ненавидит только её и не подставил бы под удар невинных. Тем более даже ради неё он не способен на ТАКОЕ. Тогда кто? За их спинами стражники вынесли два окровавленных свёртка, которые когда-то были главами Железного Трона. Её месть свершилась, но не её руками. Кровь пролилась в священных залах Кэндлкипа. Кощунство! И её обвинили в этом. Позор! Как только их освободят из-под стражи, она найдёт клеветника и уничтожит его. Они не виноваты, а потому свободы ждать не долго.
