Невидимые силы стали сдвигать кристаллы, собирая их в плотный ком. Вокруг них изменялась структура камня, он становился более плотным, и вот образовался тёмный шар. Тогда Лён начал толкать его рукой по направлению к глухому тупику, откуда он вошёл в базальт.
Герцог Росуано ждал довольно долго и уже решил, что наследник больше не вернётся. Он встал со ступеньки, куда опустился, потрясённый зрелищем превращения человека в камень и исчезновения его в стене, взглянул на угасший при падении светильник — тот был бесполезен, герцогу придётся возвращаться в темноте, наощупь. Яркие огни, горящие на полу, едва ли что тут сожгут — нечему гореть. Он уже повернулся и успел подняться на несколько ступеней, как раздался грохот за спиной.
На полу пустой комнаты лежал каменный шар. Откуда он взялся и что это означает, Росуано не знал — он продолжал стоять, напряжённо ожидая дальнейших событий. Они не заставили себя долго ждать.
Из стены, как из воды, вышел каменный человек. Он сделал несколько шагов по помещению, и каждый шаг его сопровождался грохотом удара — так тяжело его каменные ноги ступали на пол. Через мгновение его фигура начала преображаться, обретая цвет. Каменный облик растворился, исчез бесследно, и через минуту перед Росуано уже стоял наследник — живой и невредимый.
— Здесь заключены эльфийские кристаллы, — сказал он, указывая на шар. — И, пожалуйста, отдайте мне и те, которые хранятся у вас в библиотеке. Они вам ни к чему.
Свою комнату он заговорил — теперь никто в его отсутствие не сможет войти сюда. Лён подозревал не без основания, что герцог обязательно попытается овладеть кристаллами. Каменный шар, который теперь являлся хранилищем осколков Вечности, ненадёжное укрытие, и Лёну надо как можно скорее покинуть Дерн-Хорасад. Ещё следует подумать, где хранить этот шар, пока он не отыщет Джавайн — Гедрикс не оставил никаких намёков на то, где может быть этот таинственный эльфийский город. Всё это теперь задавало новых забот, а старые ещё не были решены. Одно было ясно: нельзя, чтобы Ксиндара знал о том, что Лён добыл эльфийские кристаллы, иначе приятель станет доставать его. Поэтому Лён с нетерпением ждал, когда же Ираэ даст ему знать, что пора отправляться в пещеру Красного Кристалла.
В мыслях он не раз рисовал себе эту сцену: как он приходит вместе с графиней в некое тщательно укрываемое место, где-то среди сумрачных ущелий, где дневной свет редкость. Он видит большой паралеллепипед с почти прозрачным верхом и кроваво-красным низом, в котором смутно угадываются очертания человеческой фигуры — таким в последний раз он видел Алариха, таким должен быть и Паф. Он снимает с пальца Перстень и кладёт его на верхнюю грань, потом отступает и лишь смотрит, как Гранитэль делает для Пафа то, чего не сделала для Алариха: поднимает его из смерти.
Вот ровная поверхность хрусталя пошла волнами, он размягчается, обтекает вниз и испаряется. Вот показывается неподвижное тело, через мгновение грудь спящего мёртвым сном судорожно вздымается, руки его оживают. Вот он садится, протирает глаза и оглядывается. Но, Лён никак не мог себе представить лица Пафа и часто думал: каким он будет? Ведь сам Лён за эти четыре года вырос, стал совсем взрослым. А Паф — он всё ещё подросток? Что ж, тогда он будет своему товарищу, как старший брат?
В дверь тихонько постучали, и Лён поспешил открыть — он ждал посыльных от Ираэ.
В дверях стоял с очень деловым видом Лавар Ксиндара.
— Я с посланием от графини, — официозным тоном заявил он, перешагивая порог.
— Ба, ты уж у неё на посылках служишь! — не удержался от ехидного замечания Лён.
— Да вот! — с достоинством отвечал Ксиндара, доставая из-за пазухи конверт. — Жизнью вот рискую! Герцог устроил засаду в коридорах, чтобы не допустить вашей встречи со своей невестой.
— А ты, конечно, снова притворился кипарисом… — пробормотал Лён, беря конверт.
— Ещё чего! — вознегодовал товарищ. — Я притворился герцогом!
Лён расхохотался, очень довольный хитростью приятеля, который был мастером иллюзий.
— Небось, заглядывал внутрь? — осведомился он, помахивая надушенным розовым конвертом.
— Очень нужно! — фыркнул друг, — Можно подумать, я не знаю, о чём пишут друг другу влюблённые! Небось назначила свидание так, чтобы герцог не застукал!
— Ага. Ты догадался, — рассеянно ответил Лён, читая послание от Ираэ. Девушка объясняла, как следует поступить, чтобы избегнуть хитростей Ондрильо, который позаботился сделать встречу Ираэ и Румистэля невозможной. Ей было категорически предложено отправиться завтра поутру в деловой вояж по области, чтобы проверить финансовое состояние провинции — Ондрильо весьма твёрдо проявил свою власть регента, которую пока ещё с него никто не снял. Официально графиня была его подданной и должна повиноваться. Если бы не мастер иллюзий, услуги которого Лён недостаточно ценил, это послание едва ли достигло адресата — об этом герцог позаботился.
— Ему тут служат не за страх, а за совесть, — пояснил Ксиндара, располагаясь в кресле и, видимо, никуда особенно не собираясь.
Тут он был прав: у наследника в Дерн-Хорасаде нет ни одного союзника, кроме Ираэ.
В письме помимо словесного описания имелся рисунок, изображающий горный рельеф, где Румистэлю следует ждать прибытия графини. Она сумеет ускользнуть от своей охраны — в провинции ей будет проще, потому что там за ней не будут так следить, как в Дерн-Хорасаде.
— И чего же вы собираетесь искать в горах? — поинтересовался Ксиндара. — Эльфийские кристаллы?
— Всё-таки пошарил в письмеце, — уличил его наследник.
— Не без того, — легко согласился хитрец.
Как лучше поступить? Лён никак не мог решить, что делать с громоздким шаром. Не тащить же его с собой. Когда он выкатил это своеобразное хранилище из стены, то дальше ему уже помогла Гранитэль — шар сам поплыл наверх по лестнице, словно воздушный пузырь. Приятно вспомнить, какое изумление было в глазах Ондрильо! Тот, кажется, осознал, что за соперник ему попался, и более уже не позволял себе пренебрежительного тона по отношению к Румистэлю. Он отдал инициированные кристаллы, хранящиеся у него в шкатулке и был ещё раз потрясён зрелищем, на которое не поскупился принц: на глазах у Росуано тот засунул кристаллы в шар, как изюм в тесто! Только результат от этого цирка оказался неожиданным — герцог услал Ираэ подальше от наследника короны.
Тащить с собою шар было бы слишком обременительно, и Лён решил оставить его до времени в комнате — всё равно никто не сможет преодолеть твёрдости камня, даже если и сумеет превозмочь заклятие, наложенное на комнату. Одно лишь его тревожило — Лавар Ксиндара. Этот мастер иллюзий был слишком сообразителен и мог найти лазейку. Он мечтает добраться до кристаллов, поэтому его следовало взять с собой в горы, где хранится Красный Кристалл. До времени не стоит говорить ему о настоящей цели путешествия — он пойдёт с большей охотой, если будет думать, что экспедиция собрается за вожделенными эльфийскими осколками.
