– Да, господин капитан. – Последние события настолько подорвали дух молодого повесы, что он не пытался спорить.
– Что же ты натворил, рядовой, что его величество лично отправил тебя сюда?
– Наговорил кое-что по неосторожности. Кто же знал, что король за дверью стоит, господин капитан?
– Что наговорил?
– Разное… ну, что король простит разврат, что Фегрид сильнее Ранига, что нужно бежать к людям Миэльса…
– Так и сказал? – Вот теперь Верон изумился не на шутку. – И его величество все слышал?
– Да, господин капитан.
– Плохи твои дела, рядовой, – покачал головой Снарт. – Для того чтобы король тебя простил, тебе нужно совершить минимум три подвига.
– Почему три подвига, господин капитан?
– Вот смотри. После первого подвига его величество лишь отмахнется, услышав твое имя. После второго согласится выслушать детали. И только после третьего может наградить.
– Но…
– Ты не беспокойся, рядовой. – В голосе Верона звучало сочувствие. – Уж чем-чем, а подвигами я тебя всегда обеспечу. У нас тут жарковато.
– Но… – с ужасом в глазах попытался возразить сын тагга.
– Не благодари меня, – отмахнулся капитан. – Это мой долг – помогать новичкам. После курса тренировок получишь назначение на головное истребительное судно. Оно сейчас как раз на ремонте. Там двое стрелков уже погибли. Будешь третьим.
– Но… – Октейст простер руки к собеседнику.
– Поверь мне, рядовой, после нескольких рейдов получишь полное прощение его величества. О двух твоих предшественниках генерал Ферен сказал, что именно так и представляет себе выполнение воинского долга до конца. Равняйся на них. А сейчас иди к сержанту – он займется тобой.
Так блестящий молодой пармский дворянин, оказавшись в милости у капитана, был отряжен на совершение подвигов. И вот по истечении пары недель он получил место у наводящего механизма пушки. Этот механизм был очень прост и состоял из двух вращающихся колес, скрепленных между собой палками. Одно колесо находилось на носу судна, а второе – на бушприте. Если вращать колесо на носу, то двигалось и другое колесо. С помощью нехитрых планок осуществлялось прицеливание.
«Адмирал Аррал» был оснащен по последнему слову короля, поступившему из Парма перед его отъездом. Судно двигалось благодаря парусам и усовершенствованному иктернскому амулету, а на мачте красовалась антенна для приема и передачи закодированных сообщений.
Интересна история возникновения имени корабля. Когда первая шхуна была уже почти готова, капитан Рьянн поднял вопрос о наименовании на совещании с высшим военным руководством. Верховный ишиб живо заинтересовался этим.
– А как обычно называют корабли? – спросил Аррал.
– Да как угодно, – ответил бывший пират. – Подойдет любое приличное имя. Например «Восток», или «Жезл», или «Отважный». Иногда суда называют по имени какого-нибудь выдающегося полководца или короля.
– Ну что же, – сказал Верховный ишиб. – Тогда предлагаю назвать просто и со вкусом: «Аррал, Великий и Могучий Победитель Врагов Круанта и Ранига».
Генерал Ферен тяжело вздохнул:
– Это название слишком длинно.
– Я рад, что по сути имени возражений нет. – Лицо учителя Михаила приобрело счастливое выражение. – Пусть будет просто «Аррал».
– Но корабли называют в честь полководцев, – вновь возразил Ферен.
– Тогда «Генерал Аррал».
– Но ты никогда не командовал сражениями.
– А почему ты решил, что речь идет обо мне? – Верховный ишиб хитро прищурился. – Капитан сказал, что название может быть произвольным. Может, мне именно такое нравится. Просто «генерал» и просто «Аррал». Только вместе.
– Чаще всего называют все-таки в честь флотоводцев, – уточнил Рьянн.
– «Адмирал Аррал», – мгновенно отреагировал старый ишиб.
– Но ты не адмирал! – Ронел даже хлопнул рукой по столу.
– Я такой же адмирал, как и генерал. А насчет генерала уже все, кажется, согласились.
Поэтому сын тагга Октейст оказался на палубе славного «Адмирала Аррала», корабля, которым командовал лично капитан Рьянн. И дворянин имел множество возможностей убедиться в жестком или даже жестоком нраве бывшего пирата.
– Что ты там копаешься?! – Капитан находился от рядового вдали, не решаясь нарушить королевский запрет и приблизиться к пушке-амулету. – А если враг покажется на горизонте? Мне нужно точно знать, заработает ли эта штука и когда! Если я сейчас же не получу ответ, то сидеть тебе в темной по возвращении.
Перспектива очутиться в камере в то время, когда остальные получат долгожданный отпуск и смогут выйти в город, совсем не вдохновляла Октейста. К нему не могли быть применены телесные наказания: он все-таки дворянин, да и король не приветствовал это. А вот в дисциплинарной тюрьме сыну тагга уже пришлось побывать благодаря капитану Рьянну.
– Господин капитан, я закончу в течение получаса. Но должен предупредить – пушка не выдержит более трех выстрелов. Бушприт уже сильно заледенел, я только что отколол лед. Скоро амулет выйдет из строя.
– Три выстрела?! Тебе точно придется отсидеть пару дней! Почему столько растратил во время предыдущего сражения?
– Я был вынужден использовать два выстрела, чтобы поразить ишиба тонущего корабля, который почти поджег наш борт, господин капитан.
– На ишиба достаточно одного выстрела.
– Первый был неудачен, господин капитан.
– За ишиба хвалю. Представлю к денежной награде. За перерасход – двое суток в темной.
– Слушаюсь, господин капитан.
В этом был весь Рьянн – он щедро чередовал награды с наказаниями.
Октейсту было искренне жаль, что ему не удастся в ближайшем времени прогуляться по городу. Ситуация в Иктерне улучшалась на глазах. Когда сын тагга только прибыл сюда, послевоенный город все еще производил удручающее впечатление. Но за короткое время наметился решительный сдвиг. Прежде всего – снизились цены на продукты и резко сократилось количество нищих и попрошаек. Октейст, да и все остальные знали, кого следует благодарить за это: принцессу Анелию. Но мало кто догадывался, что двигало ею.
Анелия по-прежнему ни во что не ставила простых людей, но усердно выполняла приказы короля. Буквально по пунктам. Если Нерман сказал, что нужно улучшить быт горожан и бороться с бедностью – что же, она так и делала. Король заметил, что нужно быть милосердной, – принцесса согласилась и с этим. Анелия старалась изо всех сил претворять в жизнь распоряжения своего жениха. Необходимо подавить преступность? Она будет беспощадной. Требуется собрать бездомных детей и отправить в Сцепру? Принцесса сделает это так, что ни один волос не упадет с голов сирот. Ее личное презрительное отношение к людям не имело никакого значения. Анелия умела подниматься над своими чувствами во имя достижения цели. Служанка принцессы замечала, что ее хозяйка перед принятием важных решений неизменно доставала один и тот же свиток с королевской печатью. Разворачивала его, пробегала глазами, словно пытаясь найти там противоречия тому, что собирается сделать или произнести, и только потом предпринимала что-либо. Анелия делала это регулярно, несмотря на совершенную память ишиба. Она старалась скрупулезно выполнить волю короля, невзирая на собственные эмоции и желания.
