— В чем дело? — спросил голос.
— Это просто очередной ее трюк, — произнес другой, более низкий голос.
«Должно быть, Гетрен», — подумала Магрета.
— Я была в Хависсарде, — сказала Феламора.
— Ты использовала врата! — В голосе звучало недоверие.
— Мне пришлось, ведь вы отказались помочь.
— Не смей винить нас в своих преступлениях, Феламора.
— Послушайте меня! Я нашла в Хависсарде книгу. Ужасную книгу, написанную Ялкарой!
Последовала долгая пауза, затем первый голос резко спросил:
— Что за книга? В ней что-то говорится о нас? — Магрета вся дрожала от любопытства. Чего они так боятся?
— Я не могу… не смогла прочесть ее, — прошептала Феламора. — Но сами письмена наводят ужас. Это напоминает мне…
— Молчи, это разговор не на расстоянии! — грозно промолвил первый голос.
Последовала еще более длительная пауза, словно феллемы о чем-то совещались между собой.
— Спрячь книгу в надежное место и защити ее самой сильной иллюзией.
— Книга потеряна, Эллами, — простонала Феламора. — Я выронила ее в Хависсарде, и…
— И? — переспросил голос, ставший теперь ледяным.
— Она у Мендарка, — всхлипнула Феламора.
Голос умолк. Видимо, они снова начали обсуждать что-то между собой. Затем Магрета услышала:
— Вот наш приказ. Ничего не предпринимай, чтобы не ухудшить ситуацию. Жди нас.
Феламора опустилась на траву и зарыдала.
— Это самый ужасный день в моей жизни, — всхлипнула она, когда иссякли слезы. — Вытерпеть такие оскорбления от своих соплеменников. Я этого не вынесу.
Долгое время они сидели не говоря ни слова, затем Феламора встала.
— Я должна отправиться в Хависсард.
— Ты ослушаешься их приказа? — спросила Магрета, ее мучило любопытство.
— Они слишком далеко и не знают того, что известно мне, — рассудила Феламора. — Я должна найти книгу, и очень быстро! — Она начала кидать вещи в свою сумку.
— Если Мендарк воспользовался вратами, он может быть уже за пятьсот лиг от Хависсарда, — возразила Магрета, запихивая в сумку еду, нож, осветительный шар и прочие мелочи, которые Феламора наверняка бы забыла.
— Я так не думаю! Скорее всего он вообще попал туда не через врата. Он должен быть где-то поблизости, вместе с книгой. Отправь меня в Хависсард!
— Отправить тебя? — удивилась Магрета. — Но как?
— Через твои врата!
— Но это мои врата, — спокойно ответила Магрета. — Я не знаю, сможешь ли ты ими воспользоваться.
— Я наблюдала за тобой, — сказала Феламора. — И видела, как это было легко для тебя. — Она вздрогнула так, словно испугалась силы Магреты. — Я знаю, что ты можешь отправить меня через них, это твой долг.
Магрета не стала спорить. Они поспешили вверх по реке к каменным вратам. Магрета остановилась чуть поодаль, а Феламора замерла между скалами.
Магрету начали одолевать сомнения. Ей вообще не хотелось, чтобы Феламора использовала ее драгоценные врата, она ненавидела свою мучительницу. И тем не менее из чувства долга Магрета старалась сделать все как можно тщательней.
Феламора приготовилась. Магрета открыла врата и постаралась вызвать в памяти библиотеку Хависсарда, но Феламора перехватила этот образ и исчезла во вратах с громким хлопком.
Магрета смотрела на пустое пространство между скалами. У нее начала болеть голова. Она еще не приготовилась, а Феламора уже исчезла. Они ведь не успели ничего обсудить. Как она собирается возвращаться? Что делать, если феллемы появятся в ее отсутствие?
Она просидела у скал два дня. Однажды ей даже показалось, что Феламора хочет вернуться; Магрета попыталась открыть врата, но у нее ничего не вышло. Никто так и не появился.
Проголодавшись, Магрета подняла свои костыли и направилась к лагерю. Там она собрала сумку, вернулась к вратам и попыталась открыть их, чтобы последовать за Феламорой в Хависсард. Врата с легкостью открылись, но она никак не могла представить себе место, куда ей необходимо попасть.
Хависсард был словно запечатан. Магрете не удалось туда проникнуть. Вероятно, Феламора специально сделала так, чтобы Магрета не сумела последовать за ней. После недели неудачных попыток девушка устала и душой, и телом.
Магрета снова вернулась в лагерь и начала готовиться к приходу феллемов. Они должны были появиться только через несколько месяцев, не раньше чем к концу осени. Но если их будет около сотни, потребуется много еды и шалашей. Магрете нужно было себя чем-нибудь занять, и она погрузилась в работу.
Феламора оказалась в библиотеке, такое путешествие она бы ни за что не хотела повторить. Врата были словно утыканы шипами, впивавшимися в ее плоть. Чувствовалось, что это творение ненавидевшей ее Магреты. В тот момент, когда Феламора приземлилась на пыльный пол, она вспомнила, как обронила книгу. В пыли четко отпечатались следы Мендарка, он подошел к столу, чтобы подобрать книгу.
Она пошла по следам, петлявшим по залам и коридорам Хависсарда. Это было утомительно, ведь Феламора шла след в след даже тогда, когда становилось ясно, что Мендарк по нескольку раз возвращался на одно место. Она боялась, что он пытался намеренно запутать возможных преследователей. Феламора не сбивалась со следа даже там, где не было пыли. Но только к концу дня Феламора обнаружила мусоропровод, через который Мендарк выбрался из крепости.
Феламора вползла внутрь, полагая, что он мог застрять в сужающейся трубе. Она догадалась вынуть нож и приставить его к стенке, так чтобы тормозить при скольжении.
В самом конце Феламора ударилась об обломки крышки, представлявшие собой железную петлю и несколько кусков разломанной жести. Однако здесь Феламора застряла. Защита Хависсарда, через которую прорвался Мендарк с помощью кольца Ялкары, была для нее непроницаема.
Феламора видела все, что творится внизу. Она заметила тело Мендарка, лежавшее в терновых зарослях. Его рука слабо дернулась; он был еще жив! Прошло несколько дней, а он все еще не мог выбраться из терновника. «У меня есть золото, которое он искал, а у него книга, которая мне так необходима», — подумала Феламора.
Однако Феламора была в такой же безнадежной ситуации, как и Мендарк. Она испробовала все способы, но так и не смогла пробиться сквозь защиту. На следующее утро, когда взошло солнце, она увидела несколько человек, прокладывавших себе путь сквозь кустарник. Феламора отчаянно боролась, пока не пришла в такую ярость, что иллюзии стали вырываться из ее сознания во всех направлениях. Она оживила камень, так же как деревья в Эллюдоре. Труба задрожала, сжимаясь и расширяясь, словно кишка дракона.
