— Ты этого не хочешь, — сказал я и повернул клинок так, что на нем заиграл солнечный луч. — Не надо играть роль брата. Ему я бы открыл ворота. Может быть.
Принц поднял забрало. Он улыбнулся холодно и свирепо и снял шлем, провел рукой по волосам, коротко стриженным, густым, блестящим и черным.
— Привет, Иган, — сказал я.
— Я испытываю к тебе те же чувства, что к грязи на дорогах, — ответил Иган. — Грязь тебе к лицу.
Между нами проплыла полоса дыма от горевшей поодаль катапульты. Я слышал, как Райк закашлялся.
— Мне нравятся твои доспехи. Пожалуй, я возьму их себе, когда их снимут с твоего мертвого тела, — сказал я.
Иган нахмурился, черные брови сошлись на переносице.
— Что за шутки? Ты же правша.
Я положил левую руку на рукоять меча.
— Я часто дерусь правой рукой. Но, надеюсь, ты складывал свое мнение о моих боевых достоинствах не на доносах своих шпионов, которые видели, как я держу меч в правой руке. Значительно лучше я работаю левой.
Иган качнулся на каблуках.
— С Оррином ты дрался правой…
— Верно, — сказал я. — Я был опечален, когда узнал, что ты убил Оррина. Он был лучше нас с тобой. Возможно, самый лучший в нашем поколении.
— Он был глуп, — сказал Иган, надевая шлем.
— Возможно, излишне доверчив. Я слышал, ты ударил его в спину и наблюдал, пока он не умер от потери крови. Это так?
Иган пожал плечами.
— Он бы никогда не стал со мной драться. Он бы начал вести разговоры. Он бы говорил и говорил. — Тон у Игана был равнодушный, но смерть брата пугала и терзала его. Я видел это по его глазам.
— А как Катрин восприняла новость о смерти Оррина? — спросил я.
Я видел, как Иган побледнел. Чуть заметно.
— Защищайся, — сказал Иган и обнажил меч. Но я не привык подчиняться командам.
— Я сказал Оррину, что приму решение, когда он вновь придет в Высокогорье, — сказал я. — Я думаю, что я бы последовал за ним и присягнул бы ему как императору. Надеюсь, что именно так я бы и поступил. Тебе следовало подождать еще недели две, и только после того, как он прошел бы Высокогорье, убить его. Ты бы только выиграл от этого.
Иган сплюнул.
— Мы оба братоубийцы, и мы встретились здесь для поединка. Ты готов?
— Ты знаешь, зачем я после нашей первой встречи практиковался каждый день? — спросил я.
— Чтобы я потратил несколько лишних минут прежде, чем убью тебя? — спросил Иган.
— Конечно, нет.
— Тогда зачем?
— Ты надеялся на честный поединок со мной?
Я поднял правую руку и из-под щита размером с небольшое блюдо нацелил на него пистолет.
— Что это? — спросил Иган и сделал шаг назад.
— На нем выбито слово «Кольт», если тебе это о чем-то говорит. Считай эту штуковину арбалетом, но она способна попасть в самую маленькую щель. Можешь сказать за нее спасибо эху Фекслера Брюза.
Я выстрелил Игану в солнечное сплетение. Пуля пробила маленькое отверстие в его доспехах. Я знал (пробовал на дыне): с обратной стороны отверстие будет значительно больше.
— Ублюдок! — Иган отшатнулся назад.
Я хотел выстрелить ему в ногу, но пистолет заело.
— Тебе повезло, что не вышло с первой попытки, — сказал я и левой рукой выхватил меч.
Иган блокировал мой занесенный для удара меч. Я должен был признать, что мечом он владел превосходно. Клинок с хрустом вошел ему в колено, и он упал.
Пять рыцарей, которых Иган привел с собой, пришли в движение. Я поиграл пистолетом, постукивая им о рукоять меча, затем поднял пистолет и выстрелил — один, два, три, четыре, пять раз. Рыцари упали, у каждого красная дырка во лбу. Я бы промахнулся, если бы стрелял левой.
— Ублюдок! — Иган попытался подползти ко мне.
— Это не твоя игра! — крикнул я достаточно громко, чтобы слышала армия Стрелы, упреждая ее жажду моей крови. — А по твоим правилам я не играю.
Я пнул меч Игана, и он отлетел далеко от его руки. Я махнул рукой своим секундантам.
— Отец Гомст!
В пистолете больше не было патронов, и я отбросил его в сторону вместе со щитом. Я присел рядом с Иганом и снял с него шлем, для этого мне пришлось ножом разрезать ремешки, и я, должно быть, немного его порезал.
— Не самый лучший конец для тебя, Иган. — Я приподнял его голову. — Ты знаешь, что на кончиках моих пальцев смерть? Ты назвал меня братоубийцей — и этим больно ранил меня. Но это правда. Я убил бедного Деграна, даже не помышляя о том. Ты чувствуешь смерть? Представляешь, что я могу сделать, если направлю на это свои мысли? Если я действительно захочу сделать тебе больно?
Иган закричал, я никогда не слышал, чтобы человек кричал так громко.
— Теперь ты понял? — спросил я, когда он на мгновение смолк, чтобы сделать вдох. — Я не горжусь тем, как я этому научился. Я могу частично повредить твой спиной мозг и оставить тебя ждать прихода смерти, долгие годы страдая от непрерывной боли. Я могу парализовать тебя, отнять у тебя речь, и никто никогда не узнает, как ты страдаешь, и ты даже смерти у Бога вымолить не сможешь.
Солдаты принца уже кинулись на выручку, но им было нужно преодолеть склон.
— Чего ты хочешь? — выдавил из себя Иган.
Я уже прервал связь между его мозгом и мышечной системой, поэтому он знал, что я не лгу. Я солгал лишь в том, что могу ее восстановить.
— Давай будем друзьями, — сказал я. — Я знаю, что не могу тебе доверять, даже если ты назовешь меня братом… но ты все же сделай это.
— Что? — Иган округлил глаза.
— Йорг! Надо бежать! — Дядя Роберт положил мне руку на плечо.
Я пропустил его слова мимо ушей и пустил новую волну боли по телу Игана.
— Назови меня своим братом.
— Брат! БРАТ! Ты мой брат! — прокричал он, задыхаясь.
— Отец Гомст, ты слышал это? — спросил я.
Старик кивнул.
— Давай сделаем это официально, — сказал я. — Прими меня в свою семью, брат.
И новая волна боли.
— Йорг! — Макин показал на тысячи солдат, поднимавшихся к нам по склону, будто я сам их не видел.
— Я… ты принят. Ты мой брат, — прохрипел Иган.
— Отлично. — Я отпустил его. Выпрямился и вытер окровавленные руки о плащ Макина.
— Надо бежать! — Макин сделал несколько поспешных шагов в сторону Логова, словно мне, неразумному, показывая направление.
— Не будь глупым, — сказал я. — Мы не побежим.
— Какой у тебя план? — спросил Макин.
— Я надеюсь, что они остановятся и не будут демонстрировать преданность этой куче навоза. — Я пнул Игана в голову, но не сильно. Возможно, все же придется бежать, ноги мне понадобятся. — Я уничтожил больше половины армии. Оба принца погибли. Оставшимся лучше разойтись по домам! — последние слова я прокричал громко, глядя в лица солдат, они были уже достаточно близко.
