— Он жив, — кивнул Йон. — После того, как тот, кто пользовался им, покинул его тело, он упал без сознания. Я нашел его лежащим на окраине города. Он очень ослаб, но будет жить. Как и его, вы просто использовали своего сына, ради ваших амбиций.
— Принцесса, мне арестовать его?
— Нет, Араун, все в порядке, ты можешь идти. Я оставляю все на тебя. Прости, но мне нужно поговорить с этим юношей, — она обратилась к Йону: — Ты уверен, что того, кто занимал тело этого мальчика, уже нет здесь?
— Его больше нет здесь. Теперь, когда он понял, что его задумка провалилась, вы ему больше не интересны. Вас обманули. С самого начала вы попали в сети, расставленные этим существом.
— Ты сказал 'существом'?
— Да, сейчас вы отказываетесь признать, что вами манипулировали. Тот, кого вы так ненавидели, против кого создали даже такое оружие, как Сердце Хаоса. И все же вы поддались его сладким речам и заключили с ним сделку. Я видел, что происходит с Тенио, но я ничего не мог изменить. Я просто наблюдал и ждал. Хотя… я так же, как и вы, виноват в том, что произошло, ведь это я направил Кальвина в Хаос. Я виноват и перед этими детьми, что подарил им призрачную надежду, а потом разрушил ее, — Йон чуть отступил, и Ориза увидела детей, выглядывавших из–за его спины. Мальчишки и девочки испуганно переглянулись. Все они были полукровками, те, кого считали здесь, в Хаосе, вторым классом.
Должно быть, Йон прочел эти мысли в ее глазах.
— Даже сейчас вы все еще не считаете нас равными себе. Я совершил двойную ошибку, что привел детей сюда, но я не совершу ее дважды. Мы уходим. Для этого я пришел сюда, чтобы сказать, что наша сделка завершена. Я рад, что Кальвина не нашли. Если он сумел выбраться отсюда, то я только рад. Ему следует держаться как можно дальше от такой матери, как вы. Знали бы вы, как он хотел увидеть вас. Хотя, скорее всего, он стремился попасть сюда по каким–то своим причинам.
— Уходишь? Это невозможно! — Ориза развела руками.
— Вы заметили, что корень засыхает. Корень Древа начал сохнуть, но это началось не сегодня и не вчера. Должно быть, этот процесс шел уже давно, Древо стареет, и со временем внутри него начала образовываться пустота. Там, где щит будет не так силен, я сумею пробить его, пусть и всего на короткое время, но мы попробуем выбраться.
— Твой разум помутился? Это невозможно — пройти внутри корня!
— Впервые в жизни я рад, что мы полукровки, как вы называете нас, — произнес Йон. — То, что невозможно для вас, станет реальным для нас. Мы используем силу, не принадлежащую полностью Хаосу или срединной части Древа, а потому нам не требуется сила его сока, в отличии от вас. Я смогу, ради этих детей, мы выберемся… — с этими словами, Йон двинулся к корню мимо Оризы. В этот момент что–то перевернулось внутри нее. Она схватила его за руку.
— Постой, подожди, и ты так просто уйдешь? А как же все эти люди, как все те сотни людей, что останутся здесь? Что делать им? Ты винишь меня, пусть так. Я и Араун заключили сделку с тем существом, что вселилось в этого мальчика.
— Существом? — с сарказмом переспросил Йон. — У вас не хватает даже смелости произнести его настоящее имя — Аттрактор? Тот, кто создал это Древо и сейчас сошел с ума.
— И все–таки, даже если так, — Ориза подняла глаза на Йона, на этого хладнокровного человека, который смотрел на нее с презрением. Сейчас ей не было до этого дела. — Мне все равно, что ты скажешь обо мне. Но все эти люди просто хотели увидеть, как наш мир возрождается. Чем виноваты они, что ты хочешь бросить их здесь умирать? Если есть способ пройти через корень, быть может, они тоже захотят совершить этот поход?
— Невозможно, — Йон вновь повернулся к детям, но Ориза догнала его и вцепилась в его руку. Ей было наплевать на свою гордость в этот миг.
— Нет, возможно, сейчас вы сильнее нас, а потому прошу, не бросай их, сделай что–нибудь, помоги им покинуть Хаос, больше не пригодный для жизни.
— Йон, мне страшно … — девочка с рыжими хвостиками потянула того за рукав. Он закрыл глаза, на его лбу пролегла складка.
— Я не смогу.
— Нет, даже если не сможешь взять всех с собой, возможно, стоит попытаться снять печати снаружи, просто вытолкнув ее. Прошу, я… — Ориза опустись на колени, — я умоляю тебя.
Йон молча смотрел на нее долгое время, в его глазах злость боролась с жалостью и наконец он произнес:
— Хорошо, мы попробуем это вместе. Попробуем выйти через корень в срединную часть Древа. Но запомните… пока мы здесь… пока мы ищем способ помочь всем этим демонам, ни я, ни мои дети не будем починиться вашим приказам. Мы сами по себе. Я помогу вам, но я сделаю это не ради жителей этого города и не ради вас, а из–за Кальвина. Потому, что я уверен, он бы плакал, если бы узнал, что вы умерли так неосмысленно. Даже такую, как вы, уверен, он все еще называет своей матерью, Ориза.
'…Среди груд разрушения… Среди груд разрушения и хаоса я нашел его. Маленький, хрупкий, разноцветный осколок, отколовшийся от чего–то цельного. И все же, несмотря на то, что это был осколок, он был так же красив, как и целое. Всего лишь маленький кристалл, собравший в себе всю красоту этого искореженного мира. Он лежал рядом с мертвой бабочкой с усыпанными радужной пыльцой крыльями. Эта бабочка и этот кристалл — они были слишком похожи. Они — это, то, что я нашел на поле битвы. Они — это все, что осталось на поле битвы. Небо, расколотое пополам, и с той стороны дует ледяной ветер. Знаю, Отец наблюдал за всем и скоро он будет здесь. Но я… я возведу саркофаг над твоим телом, весь этот мир станет твоей гробницей. Для тебя я осыплю его цветами, которые ты так любил и ненавидел. Я окружу это место непроницаемым барьером. Кроме цветов в нем вырастут деревья, появятся вода и камни — мир, окруженный непроходимым лесом, к которому невозможно найти путь. Спи спокойно, тот, к кому я так неосознанно привязался. Спи, покойся в ладонях моего отчаяния. Оно станет моим вечным проклятием. Если ты умер до меня, если ты умер из–за меня, разве я могу умереть вот так просто…'
Мизар закрыл страницу 'Дневника Демона Цветов', который читал. Дневник, начатый Демоном и продолженный Бифуркатором. Мизар мечтательно размышлял. Сколько красоты в хаосе разрушения? Бифуркатор нашел мертвого демона и создал двойной барьер вокруг него и срединной части Древа, чтобы Аттрактор не смог добраться до него и вмешаться в ход истории. Но более того, Бифуркатор сжалился даже над своим братом, который убил самое дорогое для него существо. Вот, чего Мизар никак не мог понять.
Отложив Дневник, Мизар поднял маленький прозрачный синий камень и взглянул на солнце сквозь него. Косо падающие лучи мгновенно создали причудливые переливы, камень замерцал. В его глубине Мизар увидел собственное перевернутое отражение, струи реки, на берегу которой он сидел, окружающие скалы и зелень. Но из камня на него смотрело еще одно лицо. Женское лицо, образумленное длинными, спадающими, словно волны, голубыми волосами. На левой стороне ее лица мерцал льдистый узор, совершенно не способный испортить ее красоту, недоступную ни одной из простых женщин. Одетая в странной формы многослойное платье, она сидела в центре камня, сложив ладони на коленях, и просто смотрела на него бездонными глазами, ничего не говоря. Словно живая кукла. Радужные крылья в форме полумесяцев вырастали прямо по сторонам ее головы, но даже это казалось прекрасным. Кто бы мог подумать, что один Слепых Богов будет заточен в камне на пульте управления колесом. Или она была заточена в нем еще до того?
