На последнее замечание сильфида высказалась в том духе, что уж на Бандароха-то ей точно наплевать. Но поддержки ее позиция не нашла.
Между тем первая чаша уже наполнилась кровью, подставили вторую. Макс, «введенный в курс дела», недоумевал, каким образом сектанты рассчитывают успеть переправить сосуд в другой храм, расположенный за сотни километров, если до полного затмения осталось всего несколько часов?
– В пределах единой магической системы долго ли, умеючи? – ответили ему.
Ясности в ситуацию такой ответ не внес, но в который раз заставил задуматься, чья цивилизация прогрессивнее.
А ряды упырят продолжали стремительно таять, на подходе была третья чаша. Уставшую руку Владыки уже поддерживал под локоть Стоящий за плечом. Лишенная возможности действовать, сильфида скрипела зубами от ярости и беспомощности, Хельги и Орвуд затеяли дурацкий спор, отчего заводятся глисты. Как вдруг…
Долговязая фигура в балахоне неслась от города, размахивая руками и припадая на левую ногу.
– Орки идут! Орки идут! – долетел до слуха наблюдателей истошный вопль. – Орки в городе!!!
– Бедный Августус! – схватился за голову Рагнар. Это единственное, что ему оставалось, кроме упования на милосердие Судьбы. Помочь несчастному они уже не могли.
Потом они услышали, нет, скорее, почувствовали всем телом далекий, но стремительно нарастающий гул. Сама земля гудела, дрожала от грохота боевых барабанов, от мерного топота тысяч и тысяч ног.
Стаи перепуганных черных птиц взмыли в небо над городом. Крысы, полчища мерзких грызунов прыснули врассыпную прочь из города, – серая волна захлестнула побережье. Ильза орала, будто ее режут заживо, и никто ее не останавливал, – даже самые истошные вопли больше не могли привлечь внимание мангорритов. В смятении носились они по берегу, сбивали еще не принесенных в жертву детенышей в кучу, собирали шатер, грузили Владыку на носилки, уничтожали начертанные на песке символы…
А в это время на бледное солнечное пятно потихоньку, самым краешком наползла сероватая тень.
Мангорриты так и не поняли, что произошло: почему добрая половина тех малолеток, что они не успели умертвить, вдруг обернулась озверевшими могильными тварями, почему дрогнула, пришла в движение, расползлась во все стороны куча мертвых тел. Охваченные суеверным ужасом, с трудом отбиваясь от остервеневших упырят, едва не позабыв собственного Владыку, сектанты бросились в уходящую воду. Три десятка оцепеневших от страха человечьих детей остались на берегу.
– Ой, что же будет? Что же будет? – в панике причитала Ильза.
– Будет на тридцать упырей больше! – ответила сильфида с раздражением. Она терпеть не могла осознавать собственное бессилие и неспособность повлиять на ситуацию. – И вообще, им надо богов молить, чтобы упыри успели раньше орков! Это их единственный шанс хоть в какой-то мере уцелеть. Лучше быть вампиром, чем полным трупом.
Если бы не острота момента, нашлось бы немало желающих ей возразить. Но в ту минуту, когда Рагнар уже раскрыл рот, чтобы сказать, что именно думает по этому поводу, Аолен вдруг вскрикнул и вскочил, указывая рукой на океан.
С юго-запада, курсом вдоль побережья шли корабли. Один, другой, третий… всего тринадцать красивых боевых фрегатов. Паруса их были окрашены в серый, зоркий глаз эльфа различил и флаг на головном судне: красного цвета полотнище с черной летучей мышью, сжавшей в когтях корону, – герб королевского дома Дефта.
– О! Вот и мой братец Гуго! – объявил Хельги, вынырнув из Астрала, куда погружался из-за Ильзы. Хотел посмотреть, нельзя ли чем-то помочь человечьим детенышам, очень уж убивалась бедная девушка из-за их горькой участи.
Нырнул и увидел невообразимо запутанное, копошащееся скопище ярко-малиновых, черных и оранжевых нитей. На ум пришло сравнение с клубками змей на зимовье. Нечего было и думать их распутать. Одного потянешь, остальных передавишь. Что ж, у каждого своя судьба… Но оружие из драконьего серебра они в свое время сдали напрасно. Сейчас был бы шанс. Да хоть бы осиновых кольев запасли, ослы сехальские! Знали же, что упыри под боком…
– Между прочим, мы-то что делать будем? – осведомилась Меридит, вспомнив, что она как-никак диса и ей положено воевать. – С упырятами не справимся, давайте хоть на мангорритов нападем, пока они в воде. Мне уже скучно стало.
Рагнар радостно вскочил. Он тоже рвался в бой, все равно с кем, лишь бы заглушить сжигающее чувство ярости, сострадания и вины. Но Хельги к этому моменту успел придумать другой план.
– Нет! Не станем нападать! Сейчас самое главное – кто займет храм: мангорриты, орки или Дефт. Так вот, мы должны помешать всем троим.
Меридит фыркнула:
– По-моему, нас маловато, чтобы сражаться на три фронта. Тебе так не кажется?
– На четыре, – внесла коррективы Энка. – Смотрите, не иначе упыри нас учуяли! Что-то они носами подозрительно поводят! Того гляди нападут!
– Не надо нам никаких фронтов, – терпеливо возразил Хельги. Он настолько притерпелся к своеобразным характерам обеих девиц, к вечным спорам и склокам, что они уже не могли вывести его из душевного равновесия. – Наша задача – занять храм первыми.
– Вперед всех? – уточнила Ильза. – Он же под водой… – Она бросила взгляд на широкую темную полосу оголившегося морского дна и философски добавила: – Пока.
– Вот и прекрасно, что пока под водой. Это дает шанс опередить всех и остаться незамеченными.
Максим Александрович никогда специально не интересовался живой природой. Но Лариса, та самая, что была до Иринки, обожала бывать в местах модных и экстравагантных. Рождество ей вздумалось провести непременно в Сиднее. С точки зрения Макса, можно было обойтись чем-нибудь более традиционным, потому что хоть дела фирмы и шли неплохо, а все-таки до Рокфеллера и прочих личностей, служащих эталонами благосостояния, ему было «как до императора Сехальского». И вообще, Рождество – это зима и снег.
Но Лариса была не из тех дам, с которыми поспоришь. Пришлось, вопреки собственным принципам, одолжив часть суммы у отца, отправляться в Сидней. А какое там самое модное место? Разумеется, Океанариум.
Теперь Макс был даже рад, что успел там побывать. Это в какой-то мере морально подготовило его к происходящему.
Они шли по морскому дну, вязкому, илистому и неровному. Справа, слева и, что самое неприятное, над головой была вода. Огромная толща. Но в отличие от Океанариума не было прочного, надежного стекла, разделяющего две стихии. Была лишь странная спригганская магия, создавшая вокруг исконных обитателей суши что-то вроде воздушного пузыря – полусферы диаметром шагов в пять – и удерживающая это сооружение под водой у самого дна.
