Только серебро оставляет незаживающие язвы.
Что ж будем иметь это в виду.
Я наклонился и понюхал разорванную тварь, потом мое тело опять же без моего участия рвануло клыками плоть и отправило его в свой желудок.
Еда понравилась, и следующие полчаса мое тело было занято поеданием этого странного существа набросившегося на меня из мрака, а я, точнее мое человеческое составляющее, терпеливо ждало, когда ему это надоест. Поев, облизав лапы и нос, тело остановилось, предлагая немного покомандовать мне, думаю для разнообразия.
Я решил этим воспользоваться и попробовать поискать выход, используя те способности, которые во мне появились от зверя.
Запах был слабым, он едва пробивался сквозь следы оставленные этим неприятным существом, но чем больше в него внюхивался, то все больше понимал, что это существо пришло извне.
Значит, выход существует, и его можно найти.
Я хоть и не понял, почему решил, что эта тварь пришла с воли, но побежал по его следам.
Это невозможно выразить, но для меня не стало темноты, я бежал легко, не нагибаясь, хоть и был довольно крупным зверем, при этом не ударяясь ни обо что.
Все препятствия превосходно различал, используя запах или нечто иное.
Скорость у меня оказалась приличной, человек с такой скоростью бегать не может, поэтому не прошло и часа, как я почувствовал, что приближаюсь к выходу.
И скоро увидел солнечный свет. Вот только вперед дальше не пошел, а остался в пещере, хоть выбраться было легко. Если приглядеться, то даже траву можно было различить вдалеке, а уж запах гор стал настолько острым, что даже стал мешать. Правда, скоро он стал привычным, и я перестал его замечать.
Долго раздумывал над тем, почему остановился, пока до меня не дошло, что в солнечном свете я превращусь обратно в человека.
Конечно, я этого хотел, да только не представлял, что стану делать голым и без оружия.
Пришлось выругаться — это было похоже на недовольное ворчанье — и возвращаться обратно.
Бежал я уже намного быстрее, дорога была знакомой, везде остался мой запах, поэтому можно было даже не задумываться о направлении.
Достигнув изрезанной мечом твари, я снова поел — мое теперешнее тело потребляло много энергии — и задумался над тем, что делать.
Свою разорванную одежду я нашел по неприятному человеческому запаху, которым она пропиталась, собрал в кучу и, используя зубы, начал перевязывать ремнями, чтобы создать что-то вроде компактного узла. Получилось это не сразу, волчья пасть не приспособлена для такой тонкой работы, но в конце концов у меня получилось.
Кольчугу пришлось оставить, она оказалась для меня слишком тяжела, я не мог поднять тюк, а если поднимал, то не мог с ним идти — не то что бежать.
Мне было жаль ее, она спасла мне жизнь, да и вообще оказалась великолепной защитой. К тому же самой дорогой вещью за всю мою жизнь, за нее вполне можно получить сотню золотых, а на них купить хороший дом.
Только вот продать ее сейчас некому, а нести не могу. Я даже завыл от жалости. Но что делать? Снова перевязал узел уже без нее, и получилось неплохо.
Может и не очень красиво и удобно, но этот тюк вполне можно нести в зубах.
Поев еще раз, я схватил сверток и направился обратно, успел как раз к закату, багровые лучи обожгли кожу, хоть было и непонятно, как они могли пробиться сквозь густую шерсть, и меня подбросило вверх. Обратная трансформация была не менее мучительна.
Меня снова выгибало так, что позвоночник трещал, а кожа горела словно ее облили кислотой. Боли нахлебался достаточно, чтобы понять, что лучше подобное никогда больше не повторять.
Когда ты превращаешься в волка, у тебя есть преимущество, у зверя слабая память, разум хоть и остается человеческим, но многое становится звериным, а вот человек еще долго помнит испытанную боль, даже после того, как она проходит.
Превращаться совсем не просто.
Даже потом, когда боль пройдет, еще долго кажется, что любое движение вызовет ее вновь.
Ломало меня долго, я катался по серому камню, тихонько воя от боли, кричать громко боялся, а вдруг рядом находятся люди. Сейчас, когда перешел в другое сословие, меньше всего на свете мне хотелось бы кого-то из них увидеть.
Насколько интересен человек…
Еще пару часов назад я мечтал о солнце и людях, а теперь мне они казались отвратительными существами, грубыми и ужасными — во мне заговорили чувства зверя.
Когда боль прошла, я почувствовал прохладный ветерок на своей покрытой потом и грязью коже, заворочался и потянулся к узлу. Мои многострадальные штаны оказались порваны во многих местах, к счастью, когда превращался в зверя, они просто с меня свалились, поэтому остались относительно целыми.
Несмотря на множество дыр, их все еще вполне можно было носить. Куртку осталась целой, потому что когда на меня напала тварь, я ее сбросил, чтобы не сковывала мои движения, и с ней ничего не случилось.
Досталось в основном рубашке, она превратилась в лохмотья и ее пришлось выбросить. Хорошо, что запасная имелась, я ее натянул на себя, а штаны пока решил не менять. Кто знает, что меня ждет впереди? Может, придется перевертываться и еще не раз.
Места вокруг были не очень хорошие — скалы, я находился на уступе, а внизу в глубокой расщелине виднелась тропка, вытоптанная в невысокой травке. Ее явно протоптали не звери, а люди, или существа похожие на них.
Глядя на тропинку внизу, я сразу вспомнил, зачем мы оказались здесь. Наша задача — найти и уничтожить нечисть, которая опустошала близлежащие от гор села, а также обезвредить их создателя, явно мага, или колдуна, способного на многие гадости.
Впрочем — тут же успокоил я себя — задача это не моя, а королевы, это ее война, а меня бросили как ненужного и никчемного воина. Следовательно, высовываться не надо, а то, не дай бог, нарвусь на колдуна, вряд ли он обрадуется, когда меня увидит.
Тем более, что варит нечисть из людей, используя какой-то старинное колдовство.
Тут я подумал о том, а как поведут себя рыжая ведьма и ее свита, когда меня увидят? Они же наверняка уверены в том, что мое мертвое тело так и осталось в той дыре в пещере. А раз так, то я свободен, и могу идти, куда хочу.
Осталось только понять, куда мне хочется?
Я нашарил в мешке хлеб, превратившийся в горсть сухих крошек и жадно поел. После трансформации всегда наступает жуткой голод. Слишком много тратится на изменение энергии, а количество ее в теле ограничено. Не знаю, как кто, а я всегда голоден, когда много двигаюсь, а тут только что пробежал огромное расстояние.
