– Плохи дела, – сказал Чжу Ба-цзе, заметив это. – У учителя, кажется, начинается приступ падучей болезни.
– Нет, просто у него голова заболела от ветра, – возразил Ша-сэн.
– Наш учитель – человек необыкновенной честности, – отвечал на это Сунь У-кун. – Раз он сказал, что умеет предаваться самосозерцанию, значит, это так и есть. Если он чего-нибудь не умеет, то всегда прямо об этом говорит. Разве человек высшего порядка может вводить кого-нибудь в заблуждение? Вы не волнуйтесь. Я сейчас поднимусь к учителю, и все узнаю.
Он с жужжаньем полетел вверх и уселся на голову Трипитаки. Тут он увидел, что в голову Трипитаки впился огромный, величиной с горошину, клоп. Сунь У-кун смахнул клопа рукой и почесал место укуса. Не чувствуя больше зуда, Трипитака выпрямился и снова предался самосозерцанию.
«На выбритой до блеска голове монаха даже вошь не удержится, – раздумывал между тем Сунь У-кун. – Каким же образом здесь очутился такой огромный клоп? Это, конечно, проделки даосов, которые задумали погубить нашего учителя. Ха-ха! Напрасно, друзья, стараетесь, ничего у вас не получится. Погодите, сейчас я устрою вам штучку».
Сунь У-кун взлетел на крышу дворца и, встряхнувшись, превратился в сороконожку, длиной в семь цуней. Тут он заполз даосу в нос и изо всех сил впился ему в кожу. Даос утратил все свое спокойствие, дернулся и кувырком полетел вниз. Он разбился бы насмерть, если бы стоявшие внизу чиновники не подхватили его.
Правитель не на шутку перепугался, и приказал отнести даоса в зал Изящной литературы, чтобы привести его в чувство. Между тем Сунь У-кун на облаке опустил Трипитаку вниз и поставил его перед троном. Трипитака был признан победителем.
После этого правитель решил отпустить путников. Но тут вперед выступил даос Сила оленя.
– Ваше величество, – молвил он, – у моего брата скрытая болезнь, и вот, когда он очутился наверху и его прохватило ветром, болезнь вспыхнула с новой силой. Только поэтому буддийский монах смог одержать верх. Прошу вас, не отпускайте этих монахов. Пусть посостязаются с нами в «отгадывании того, что находится за досками».
– А что это значит? – спросил правитель.
– Я умею узнавать, что скрыто за досками, – отвечал даос, – и хочу посмотреть, могут ли буддийские монахи делать это. Если они победят меня, отпустите их: пусть идут своей дорогой. Если же проиграют, притяните их к ответу и накажите. Тем самым вы отомстите за обиду, нанесенную нашему старшему брату и не опорочите наши заслуги, которые мы оказали вашей стране за эти двадцать лет.
Правитель снова растерялся, однако решил послушаться даоса. Он приказал отнести красный лакированный ящик на женскую половину дворца и велел жене положить туда какую-нибудь драгоценность. Когда ящик принесли в зал и поставили перед троном, правитель сказал:
– Сейчас последователи двух учений должны призвать всю силу своей прозорливости и угадать, какая драгоценность находится в этом ящике.
– Ученик мой, – молвил Трипитака, – как же можно узнать, что спрятано в этом ящике.
Сунь У-кун превратился в цикаду и, усевшись на голову Трипитаки, сказал:
– Не беспокойтесь, учитель, сейчас я выясню, что там спрятано.
И вот наш чудесный Мудрец тихонько подлетел к ящику, подполз под него и, отыскав на дне небольшую трещинку, вполз внутрь. В ящике он увидел красное, покрытое глазурью блюдо, а на нем царское парадное одеяние, состоящее из роскошного халата и великолепного передника. Приподняв все эти вещи, Сунь У-кун встряхнул их и, прикусив язык, спрыснул показавшейся из ранки кровью, крикнув при этом: «Изменитесь!» В тот же миг роскошный наряд превратился в старый разбитый колокол. Из озорства Сунь У-кун не удержался и помочился на него. После этого он выполз из ящика и, подлетев к уху Трипитаки, тихонько произнес:
– Учитель, скажите им, что там находится старый разбитый колокол.
– Речь идет о драгоценности, которая находится в этом ящике, – отвечал Трипитака, – а ты выдумал какой-то старый разбитый колокол. Какая же это драгоценность?
– Не обращайте внимания на их слова, слушайтесь меня – и все, – успокоил его Сунь У-кун.
Трипитака выступил вперед и только было собрался сказать, что находится в ящике, но тут Сила оленя перебил его:
– Разрешите, я скажу. В ящике находится роскошное парадное одеяние, состоящее из халата и передника.
– Нет, нет, – возразил тут Трипитака. – В ящике лежит старый разбитый колокол.
– Да этот монах, оказывается, невежа, – возмутился правитель. – Он смеет насмехаться над нами и говорит, что какой-то старый разбитый колокол – для нас драгоценность. Взять его!
Подчиненные бросились было выполнять приказ, но перепуганный Трипитака, почтительно сложив ладони рук, воскликнул:
– Сжальтесь надо мной, над бедным монахом, ваше величество! Велите открыть ящик. Если там действительно окажется какая-нибудь драгоценность, я готов понести наказание. Если же там ее не окажется, я могу невинно пострадать.
Тогда правитель приказал открыть ящик, и, к великому удивлению всех присутствующих, оттуда вытащили старый, разбитый колокол.
– Кто положил эту вещь сюда?! – разгневанно воскликнул правитель.
– Мой повелитель, – молвила в ответ супруга, появившаяся в этот момент из-за трона. – Я собственными руками положила в ящик парадное царское одеяние. Как мог очутиться здесь этот разбитый колокол, я совершенно не понимаю.
– Ты можешь удалиться, – сказал тогда правитель своей супруге. – Теперь я знаю, что делать. Вещи, которые находятся во дворце, сделаны из самого лучшего материала. Как же могла появиться здесь подобная рухлядь? Несите ящик за мной, – приказал он своим приближенным, – я сам положу туда что-нибудь, и мы повторим испытание.
Удалившись в сад, расположенный позади дворца, правитель подошел к волшебному персиковому дереву, сорвал с него плод, величиной с чашку, и положил его в ящик. После этого ящик принесли обратно, и правитель приказал продолжать состязание.
– Ученик мой, – тихо произнес Трипитака, – что же мне теперь делать?
– Не беспокойтесь, учитель, – отвечал Сунь У-кун, – сейчас я посмотрю, что там лежит.
С этими словами Сунь У-кун подлетел к ящику и снова через щель проник внутрь. И тут он увидел то, что нравилось ему больше всего на свете, – он увидел персик. Приняв свой обычный вид и присев на корточки, Сунь У-кун с превеликим наслаждением съел персик и со всех сторон облизал его, оставив одну косточку. Затем, превратившись в цикаду, он подлетел к уху учителя и сказал:
