– И голема своего тоже можете призвать, – перехватываю лопату поудобнее, – люблю печеньки.
И он призвал.
Как я и думал, глиняный голем оказался делом рук здешних мастеров. Сразу три таких «печеньки» встали прямо из земли, окружив меня полукругом. До ближайшего из них было всего десять шагов.
Одним «Скачком» преодолев разделявшее нас расстояние, я от всей души врезал ближайшему Печеньке по шее лопатой, используя «Дробление».
Вы нанесли 60 урона (физический) по Печенька. Здоровье: 340/400.
Критический удар! Цель разрушена!
Опыт: +800 (96 000/116 900)
Лица гончаров, наблюдавших, как несокрушимый голем осыпается кучей песка, удивленно вытянулись, напоминая сырые глиняные заготовки. И только мастер остался невозмутим. К слову, если бы не грозящая опасность, я бы тоже удивился – пятнадцати процентная вероятность сработала с первого же удара! Не иначе, как Ой подсуетился, с него станется.
– Ну что, будем продолжать, или поговорим по-человечески?
Сразу четыре глиняных метательных снаряда застряли в «Воздушной стене», а два оставшихся голема тяжело затопали в мою сторону.
Ну что ж, война, значит война.
«Гнус» и «Туман» накидываю на всю честную компанию, чтобы им там чесалось и кашлялось.
Еще пара снарядов попадает в воздушную стену, но я на них не обращаю внимания.
Выплескиваю немного воды прямо на землю, создавая небольшую лужу.
Использую свое умение «Зов Водяницы», и из лужи появляется громадная жуткого вида безглазая жаба с одноименным названием. Свиток «Болотного воина» прямо из-под земли призывает покрытого мокрой тиной и слизью Утопца, мелкую болотную нечисть, напоминающую тощего безносого карлика с перепончатыми лапами, в которых существо сжимает отравленный дротик.
«Призыв питомца» – и верная Дохлятина встает рядом со мною, злобно стегая хвостом свои облезлые бока. Теперь нас четверо против восьмерых, так что численный перевес потихоньку сократился.
В моей руке жреческий скипетр, из которого я активирую вложенное умение «Вопящий дух», призывая Баньши. Создание столь же тупое, сколь и мощное – справиться с «неписем» ему вряд ли по силам, а потому указываю пальцем на одного из големов и приказываю: «Убей его»!
«Огненный шар» из свитков старого запаса летит в толпу, и туда же пара «Болотных огней».
Подскакиваю к ближайшему голему. Огонь против них бесполезен, а значит, остается действовать по старинке: «Клеймо еретика», «Молот правосудия» и старый добрый удар лопатой по голове, и еще один – полоска здоровья существа уменьшается вдвое, жаль только, что не сработал шанс разрушения.
И тут же мой верный «Щит Веры» (такой вот каламбурчик получился) послушно поглощает направленный мне в голову удар в 100 единиц урона – ничего так себе дерутся «печеньки», вполне потянет на первый юношеский по боксу!
В лог сыплются сообщения о нанесенном уроне и полученном опыте, но мне не до них.
Призванные мной создания бросаются на гончаров.
Водяница окатывает их струями мерзкой болотной жижи, не вступая в ближний бой и постоянно перескакивая с места на место, уклоняясь при этом от половины выпущенных в ее сторону снарядов.
Утопец тоже скачет, с азартом вонзая свой дротик в ничем не прикрытые тела. Ответные атаки вырывают из его тела целые куски мертвой плоти, но пока что болотная тварь держится. Уже два гончара сидят на земле, прижимая ладони к кровоточащим ранам – похоже, повреждения довольно серьезные.
Баньши уже нет на поле боя, и лишь оседающая куча сухой глины свидетельствует о том, что ее гибель не была напрасной: минус один голем.
Дохлятина же сражается с плотником, нанося сокрушительные удары лапами и с легкостью уходя от топора, сверкающего полумесяцем. Вот когтистая лапа распарывает бок Радмена, отрывая приличный кусок ткани, и тут же кошка отскакивает в сторону и прижимается к земле – так выглядит использование одного из ее защитных умений, повышающих Броню.
И тут я понимаю, что здесь не так.
«Скачок» переносит меня на десять метров назад, разрывая дистанцию между мной и моим противником. И зачем я вообще полез в рукопашную?
– Я просто хочу вам помочь, глиняные вы головы!!! – кричу.
Праща срывается с моего пояса.
Оплетенные грубой нитью концы удобно ложатся в ладонь.
Взмах, второй, третий.
Зачарованный снаряд ударяет в бок одного из гончаров и взрывается, ослепляя того на 2 секунды.
– Прекратите!
Мастер Клэй поднимает руку.
Големы застыли, словно каменные изваяния.
– Отзови своих тварей, инквизитор! И тогда поговорим...
– Убери големов.
Для того, чтобы развеять Водяницу и Утопца, достаточно простой мысленной команды, но я использую появившуюся заминку, чтобы применить свой стандартный набор поисковых заклинаний.
«Чувство вины» показало, что среди встречавших меня людей нет убийц, воров и преступников.
«Поиск нежити» определил, что никто из них не является живым мертвецом или некротическим существом.
А «Поиск жизни» ответил на все мои вопросы.
Потому что магическое сияние окутало стоявших передо мной людей подтверждая, что это живые существа из плоти и крови, которые дышат и чувствуют.
За исключением двух застывших на месте големов.
И плотника по имени Радмен, который совсем недавно «оставил» мне важнейшую улику – свою глиняную руку, принятую мной за искусный протез.
Как же я ошибался!
Потому что «протезом» оказался сам плотник, такой же глиняный, как и обе «печеньки». Разорванный когтями Дохлятины бок даже не кровоточит, а покрыт пятнами сырой глины, что сочится из его ран.
– Что тебе известно? – старший гончар устало вытирает пот со лба. Кажется. Он тоже ранен, хотя и не подает вида. На мне ни царапины, а у противника трое раненых и всего полтора голема – неплохой результат для скромного мертвого инквизитора!
– Теперь мне известно все, – я нехорошо ухмыльнулся, – Но очень хочу услышать вашу версию. И учтите, что меня нельзя убить или запугать. И обманывать тоже... не советую.
– Нам удобнее будет разговаривать внутри.
Мастер Клэй заметно осунулся и сгорбился, словно разом постарев на несколько лет.
А я с удовольствием закрыл системное сообщение:
Вы открыли задание «Глиняный ужас Холмогорья». Тип: секретное...
Опыт: +500 (105500/116 900)
Кажется, я все же отыскал вход в Бездну!
Глава 4.
На глиняных ногах
Меня проводили в некое подобие гостевой комнаты: пара столов со стоящими вдоль широкими лавками, на полу лежат плетеные подстилки, небрежно прикрытые драповыми одеялами, а у стен стоят кособокие тумбы, у одной из которых даже дверцы не закрывается, демонстрируя всем желающим нехитрую глиняную утварь. Судя по количеству пыли и нагловатой самоуверенности пауков, один из которых спустился на разведку разве что мне на голову, гости здесь бывают редко.
