— Значит, ты так и не определилась со своим отношением к Стайни, — как констатацию факта произнесла это Мэджери, голос которой донёсся до меня первым.
— Да как тут определишься? Как? — нарисовалось на лице Кейтлин прямо‑таки мученическое выражение. — Когда порой я испытываю к нему настоящую нежность, а порой — мне со страшной силой хочется придушить его собственными руками! — И добавила ещё, с затуманившимся взглядом: — Хотя целуется он потрясающе… и очень умело… скотина такая…
— Ну это явно не заслуга ди Самери, — осторожно заметила её подруга.
— Скорей всего, — согласилась с ней моя невеста. И с нехорошим прищуром молвила: — Но с этой мерзавкой хитрой, которую мы, дуры, ещё собирались спасать от долговой кабалы, я бы всё равно с удовольствием что‑нибудь нехорошее сделала! К примеру, устроила бы ей случайное падение с виверны, прямо на скалы! Жутко жаль, что в этот раз мы очень низко летели…
— Да, ди Самери та ещё особа, — поддакнула ей Мэджери. Да ещё масла в огонь подлила: — Не скрывает даже нисколько, что нацелилась на твоего жениха.
— Да что там не скрывает, — открыто об этом говорит, гадина! — возмущённо фыркнула Кейтлин.
— Прояснить бы тебе как‑то свои отношения со Стайни… поговорить что ли с ним… — помолчав немного, осторожно произнесла Мэджери.
— А что там прояснять? — сердито буркнула Кейтлин. — Достаточно один раз увидеть его взгляды, бросаемые на меня, а в особенности — на мои ножки, чтобы понять, что этот гад ждёт не дождётся, когда выйдет год отсрочки до нашей свадьбы! — Да добавила с неприкрытым негодованием уже: — И судя, по всему, ну нисколечки не сомневается, скотина, ни в том, что она таки состоится, ни в том, что после этого ему можно будет драть меня как кошку!
— Ну если тебе интересно моё мнение… — покосившись на преисполненную возмущёния подругу, задумчиво произнесла Мэджери, одной рукой придерживая, а другой — поглаживая щенка. — То мне кажется, что вся эта его взывающая наглость, проявляющаяся в виде возмутительных выходок и обещаний, напускная… Потому что она категорически не вяжется со сложившимся у меня образом простого и довольно‑таки наивного стражника, волей судьбы угодившего в эдакий переплёт.
— Вот как? — недоверчиво хмыкнула Кейтлин.
— Просто, когда я вижу его рядом с тобой, то не вижу в нём похотливого мерзавца, только и жаждущего что заполучить тебя в постель, — неловко пожав плечами, поделилась с ней своими ощущениями Мэджери. — По мне так Стайни больше похож на восторженного щенка, скачущего вокруг чудом добытой превосходной мозговой косточки…
— Сама ты косточка! — фыркнула Кейтлин, улыбаясь при этом однако приведённому подругой сравнению. И вздохнула: — Не знаю я… Честно не знаю, как тут и быть… Сложно всё очень. А то, что идти под венец со Стайни мне всё же придётся, вне зависимости от того хочу я этого или не хочу, всё только усугубляет…
«Так, хватит!» — решил я, раскрывая глаза. Сил уж просто нет никаких стоять на месте, после таких ошеломляющих известий!
Пребывая в немалом возбуждении я сорвался буквально с места и отправился по городу круги нарезать. Чтобы унять охватившие меня после подслушанного разговора чувства, а заодно — подумать, как теперь быть.
Прогулка моя затянулась чуть ли не до вечера. Но в конце — концов мне пришла‑таки в голову восхитительная в своей простоте идея, как одновременно и Кейтлин наказать за устроенное ею измывательство над наивным стражником, и одновременно с этим помочь ей разобраться в своих чувствах. И я немедля отправился на поиски своей подопечной… Которую отыскал в одном из дворов особняков, прилегающих к дому римхольского градоначальника и уже снесённых. Энж всё никак не могла со своими новыми возможностями наиграться…
Подойдя к ней, я не стал толочь в воду в ступе, а прямо и открыто попросил златовласку о помощи.
— А что нужно сделать? — немедля откликнулась она.
— Да ничего сложного, — заверил я её. — Всего лишь прогуляться завтра со мной к алтарю…
— К… к алтарю?.. — запинаясь переспросила она, явно не поверив своим ушам и изумлённо уставившись на меня.
— Ну да, — подтвердил я. И на всякий случай пояснил ещё, что конкретно имею в виду: — Чтобы обвенчаться.
Энжель, услышав такое, аж задохнулась от радости! И такими влюблёнными глазами уставилась на меня, что просто — ах! Но быстро опомнилась и, потупившись, осторожно спросила: — А… а как же Кейтлин?..
— Так для неё всё это представление предназначено, — не стал ничего скрывать я.
— То есть наша свадьба будет не взаправдашней? — моментально вытянулось у златовласки лицо.
— Да нет, что ты, самой что ни на есть взаправдашней! — заверил я её. И немного смущённо добавил: — Просто в каком‑то роде провокационной свадьбой… долженствующей помочь Кейтлин разобраться в себе и своих чувствах…
— Кэр, я ничего не поняла… — пожаловалась мне смешно морщащая лобик златовласка. — Как ты хочешь помочь Кейтлин разобраться в себе, женившись при этом на мне?..
— Ну мы же с ней помолвлены, Энж. А значит — Кейтлин имеет полное право вмешаться в происходящую церемонию, потребовав у меня исполнения данного ей ранее слова жениться на ней, — терпеливо пояснил я.
Сказал я так, и вздохнул, увидев закономерно возникший в бездонно синих глазах златовласки немой вопрос — мольбу: — А как же тогда я?.. Который она, к её чести, так и не озвучила… А вместо этого, опустив голову, тихо произнесла: — Хорошо, Кэр, я сделаю это для тебя…
— Ну что ты, Энж? — не выдержав, привлёк я к себе выглядящую такой потерянной девушку. И ласково приподняв ей подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза, мягко сказал: — Ну неужели ты думаешь, что я обижу тебя?.. Как бы там оно не сложилось в церкви?.. Просто так или иначе, а сперва нужно разрубить связующий нас с Кейтлин узел…
И Энжель, крепко ухватившая меня за руку обеими своими, засияла как маленькое солнышко… Ну я не удержался и поцеловал её… Очень — очень нежно… Как и подобает эту прелесть целовать…
* * *
Это утро началось немного не так как обычно. Проснувшись и потянув было, по своему обыкновению, к себе подушку которую она обнимала обеими руками, Кейтлин замерла. Замерла и осторожно приоткрыв левый глаз, удостоверилась, что обнимает именно подушку, а не, к примеру, Стайни, как вчера. И облегчённо переведя дух, смежила веки и продолжила свой ритуал обретения доброго настроения после пробуждения. Притянув к себе подушку, она с удовольствием зарылась в неё и засопела как маленький ребёнок.
Понежившись ещё немножко в постели и сочтя себя готовой к подъёму, Кейтлин протянула руку к туалетному столику, взяла с него золочёный колокольчик. И позвонила в него, призывая к себе личных служанок, дожидающихся её пробуждения в соседней комнате.
